Гусиное перо (Пьесы)
Шрифт:
К о н и. Продолжаю заседание окружного суда. Господин пристав, пригласите господ присяжных.
Пристав повернул ключ в замке и отворил дверь. Справа и слева у портала появились б а р а б а н щ и к и. Тихая, нарастающая дробь. Но из двери никто не вышел. Дробь нарастает, как в «смертельном» номере в цирке. Наконец в дверях появился старшина присяжных надворный советник Л о х о в. За ним — о с т а л ь н ы е. Резкими ударами барабанщики отмечают появление каждого. Под барабанный марш присяжные сели. Еще один барабанный удар, и тишина. Барабанщики замерли у порталов,
Господин старшина присяжных, огласите вердикт.
Лохов встал. Губы его дрожали. Левой рукой он судорожно сжимал поручень барьера, в правой чуть трепетал вопросный лист. И снова возникла тихая барабанная дробь, аккомпанирующая словам Лохова.
Л о х о в. «Виновна ли Засулич в том…
Тр-р! — рокочут барабаны.
что, решившись отомстить…
Тра-тара-та-та!
градоначальнику Трепову…
Та-там!
за наказание Боголюбова…
Тра-та-та-та!
и приобретя с этой целью револьвер…
Та-там!
нанесла…
Тра-та-та!
генерал-адъютанту Трепову…
Та-та!
рану…
Тра-та-та-та!
в полость таза пулею большого калибра?»
Тра-та-та!
Лохов выдержал паузу. Тихая, сухая дробь, тишина.
Нет, не виновна.
С а м о х и н (на окне). Нет!.. Не виновна!..
«Нет!.. Не виновна!..» — отозвалась улица стогласным эхом. «Не виновна!.. Оправдана!.. Ура присяжным!.. Виват!» — кричат за дверями фойе.
К о н и (невозмутимо). Закрыть окна!
И вновь тишина.
Подсудимая Засулич! Вы свободны!
П е р в ы й к о н в о й н ы й. Сабли в ножны!
И конвойные, стуча коваными сапогами, промаршировали к выходу. В тот же момент в зал ворвалась т о л п а с т у д е н т о в, среди них Н и к о д и м и С а м о х и н. Они бросились на сцену, к скамье подсудимых, подхватили Веру и на руках через весь зал понесли к выходу.
С т у д е н т ы. Ура!.. Вера!.. Верочка!.. Браво, присяжные!.. Ура!
Л о п у х и н (выскочил на авансцену). Стойте!.. Государь повелел арестовать Засулич и передать дело на повторное слушанье в особом совещании!
Но студенты уже вынесли Веру из зала.
Радио: «Так покинула Петербург вчера еще никому не ведомая слушательница акушерских курсов, ныне гордость России, «героическая гражданка», как любил обращаться к ней Фридрих Энгельс, «героическая Вера Засулич», как назвал он ее в предисловии к «Коммунистическому манифесту».
На опустевшей сцене — ф о н П а л е н и К о н и.
Ф о н П а л е н. Все просто возмущены вашим резюме, вашими потачками этому негодяю Александрову, наконец тем, что вы допустили допрос свидетелей, позорящих Трепова. Государь император завтра же потребует от меня указа о вашем увольнении.
К о н и. И что же вы, как министр юстиции, ответите на такое требование? Ведь судьи несменяемы без уголовного суда.
Ф о н П а л е н. Я не намерен пререкаться из-за этого с государем. Благодарю покорно!.. Вот что, уважаемый Анатолий Федорович, уполномочьте меня доложить государю, что вы считаете себя виновным в оправдании Засулич и, сознавая свою вину, просите об отставке.
К о н и. Удивляюсь, как вы можете предлагать мне это.
Ф о н П а л е н (изменил тон). Но что вас удерживает на месте председателя Петербургского суда, вы думаете, вам теперь легко будет его занимать?
К о н и. Я не жду ничего отрадного. Меня не привлекает мое положение. В адвокатуре, двери которой для меня открыты, я без труда получу вдесятеро больше… Но я думаю о том, что скажут судьи, сидящие где-нибудь в Череповце или Изюме. «Если уж его, стоящего на виду и сравнительно независимого, можно было так припугнуть, — скажут они, — то что же могут сделать с нами?..» Вот во имя этих череповецких и изюмских судей, во имя того, чтоб законность торжествовала в Череповце и в Изюме, я не смогу дать вам полномочий, о которых вы говорите.
Дзинь-дзинь!..
П р и с т а в. Стойте! Ну, куда вы торопитесь?! Сидели два часа двадцать минут, посидите еще минуту, от вас не убудет. И настроение никому не испортите — ни артистам, ни соседям… (Улыбнулся.) Ну, вот и все. Героическая хроника была? Была! Отступления в разных жанрах были? Были! Чего вам еще не хватает, уважаемые зрители? Ах да, фейерверка!.. Вот вам и фейерверк! (Вынимает из кармана ракетницу и выпускает петарду, разлетающуюся разноцветными огнями.)
С треском лопаются пузыри.
Конец. (Обернулся к кулисам.) А ну, артисты, на поклон, марш!..
Барабанщики начинают бить в барабаны, артисты выходят и раскланиваются.
З а н а в е с.
СЕМЬЯ БАХМЕТЬЕВЫХ
Пьеса в двух частях