Гусиное перо (Пьесы)
Шрифт:
Л е н а. Вот давай потянем за палец.
М а ш а. Пожалуйста. Что есть человек? Человек — это совокупность поступков. Что есть любовь? Любовь тоже поступки. Человек — поступки, любовь — поступки… Он мне дал по морде, значит, он меня не любит… А может быть, все-таки любит?.. Я его люблю, значит, я его должна поддерживать в трудную минуту. А я не поддерживаю. Значит, я его не люблю. А может, все-таки люблю? Может, я хочу, чтоб он сам выкарабкался из своей трудной минуты?.. Это не любовь?.. Я знаю — вы поддерживали друг друга, чувство локтя, рука в руке, рука об руку, рука
Л е н а. Ты не сравнивай. Мы жили в трудное время.
М а ш а. И с вас взятки гладки… А мы живем в легкое время… Есть такое модное слово: «амнистировать». Знаешь, мать, вы, по-моему, всю жизнь только и делали, что амнистировали друг друга.
Л е н а. Чушь! Амнистировать можно преступника. Никто из нас не совершал преступлений!..
Пляж. В шезлонгах — ж е н щ и н а в шерстяном купальнике и пожилой м у ж ч и н а с книгой. Он в панаме и трикотажных трусиках с белым пояском.
Ж е н щ и н а. Виктор Глебович!.. Машенька!..
М у ж ч и н а. Виктор Гле-бо-вич!.. Назад!.. Назад!..
Ж е н щ и н а. Елена Владимировна. Он взбесился!..
Из фанерной выгородки-раздевалки вышла Л е н а в купальнике.
Посмотрите, куда они заплыли!
Л е н а. Это же надо додуматься! Тащить ребенка в такую даль…
Ж е н щ и н а. Виктор Глебович!.. Машенька!.. Вернитесь!.. Вернитесь!..
М у ж ч и н а. Нет, ваш Виктор Глебович просто какой-то дрессировщик. Что он делает с ребенком?..
Ж е н щ и н а. Это просто дико! Машеньке же пяти нет!.. Елена Владимировна, ну запретите ему!.. Ну что вы улыбаетесь? Вы такая же легкомысленная, как и он!..
М у ж ч и н а. Виктор Гле-бо-вич!.. Назад!.. Назад!..
Ж е н щ и н а. Ах, Виктор Глебович!.. Я слов не нахожу!.. Просто компрачикос какой-то!.. Вот такие, как вы, истязали детей и показывали их в цирке.
Появились В и к т о р в плавках и пятилетняя М а ш е н ь к а в купальном костюмчике.
М у ж ч и н а. Ну, голубчик вы мой, продемонстрировали вы нервишки. Вам не в санатории отдыхать, а где-нибудь на рудниках.
В и к т о р. Увы, от такого отдыха никто не гарантирован. Зато сейчас Маруська чувствует себя человеком, покорителем стихий. Роз-Мари, ты человек?
М а ш е н ь к а. Мхм…
В и к т о р. Молодец, Марион. Отлично. Экзамен выдержала. На нее ж весь пляж смотрел. Вся наука. Одних докторов считать — пальцев не хватит. Не говоря уже о кандидатах.
Л е н а. Все это какие-то дикие глупости. Такого труда стоит вогнать в нее лишние граммы, а ты за пять минут все уничтожил. И пожалуйста, на будущее, Машенькиным здоровьем свое самолюбие не корми.
В и к т о р. Объявляется великий пост. Отныне, Мурка, ты будешь жить на положении индюшки: в тебя будут впихивать грецкие орехи и тому подобную черную икру. Дочь, ты хочешь быть индюшкой?
М а ш е н ь к а. Плевать я хотела на индюшку!..
Взрослые расхохотались.
Л е н а. Ребята, вы меня в гроб вгоните… (И невзначай, так, чтоб никто не видел, чмокнула Виктора в плечо.)
В и к т о р. Тебе недолго осталось терпеть. В понедельник самолет, во вторник ученый совет, в среду кафедра. (И запел на мотив «Вратаря».) В понедельник самолет, в среду кафедра, в среду кафедра, закаляйся, как сталь!.. Григорий Васильевич? С приездом.
По пляжу шел А л е к с е е в в белом полотняном костюме, в сандалиях и с полотенцем через плечо.
А л е к с е е в. Лена!.. Ба, Машенька! Вытянулась… Как на дрожжах.
Л е н а. Да ну ее, голодающий индус. Кожа да кости. Не ест ничего.
А л е к с е е в. Где здесь раздеваются?
В и к т о р (гостеприимно показал вокруг). Вуаля!.. Общество «Долой стыд». На вас трусики или невыразимые?
А л е к с е е в (поспешно). Трусики, трусики… (И, словно в доказательство, стал быстро стаскивать брюки. Потом он снял полотняный пиджак, постоял секунду, подставив мучнисто-белую спину прямым лучам, и накинул пиджак на плечи.) Надо акклиматизироваться. Очень рад, что вас застал. В институте разнесся слух, что вы отбыли в Батуми.
В и к т о р. Был план. Что в Москве?
А л е к с е е в. Слушайте, вы такой мускулистый и загорелый, что у меня бурно развивается комплекс неполноценности. Давайте сядем. (Сели на топчан, и Алексеев накрыл ноги полотенцем.) Я к вам со специальной миссией. Во вторник, как вам известно, ученый совет. Иван Осипович просит, чтобы вы непременно были.
В и к т о р. Причина пожара?
А л е к с е е в. Бабаев защищает.
Виктор свистнул.
Ну и… Остальное вам известно.
Л е н а. Какая неудача. Мы попадаем в Москву только вечером в среду.
Виктор изумленно посмотрел на Лену.
А л е к с е е в. А если ускорить?
В и к т о р. За месяц взяты билеты на пароход. Лена, ну как? Лишим Машку путешествия до Батуми?
Пауза была длинной.
Л е н а (пожала плечами, не повернув головы). Решай сам.