Гвардия тревоги

Мурашова Екатерина Вадимовна

— Не извиняйся, — улыбнулся Берт. — Обычное дело между людьми: тела рядом, а души на расстоянии нескольких тысяч световых лет… Хочешь посмотреть ноутбук, который на тумбочке? Ты всю дорогу так на него глядел…

— Да, — прошептал Дима и бессильно прикрыл глаза. — Хочу…

Глава 10

Римский водопровод в контексте истории

— Дима, у меня есть к тебе дело, — сказал Николай Павлович. — Сколько у вас сегодня уроков? Шесть? Ты можешь на пять минут подойти ко мне после последнего урока?

— Разумеется, Николай Павлович, — Дима слегка

поклонился классному руководителю. — Я подойду.

«Вероятно, хочет перед олимпиадой предложить для решения еще один тип задач, — подумал он. — Что ж — всегда полезно».

— Как ты уже знаешь, Дима, второй тур международной олимпиады у нас в городе будет проходить во Дворце детского творчества. Туда же приедут ребята из области. И он, этот тур, по мысли устроителей, будет проходить в режиме онлайн. То есть будет включать в себя применение компьютера как инструмента для решения задач. Как минимум, оформление и отсылка… Вообще-то я не совсем представляю себе…

— Не волнуйтесь, Николай Павлович, — сказал Дима. — Я сумею все сделать и оформить как надо. Если им нужно проследить за самим ходом решения задач, это для меня тоже возможно. Я — достаточно опытный пользователь. В гимназии, где я учился прежде, информатику преподавали с первого класса…

— Дима, я совершенно не сомневаюсь в твоих пользовательских возможностях, — улыбнулся Николай Павлович. — Речь идет совершенно о другом… Вчера я говорил с Таисией…

Дима изумленно вскинул голову. Неужели нажаловалась? Николаю Павловичу?! Но зачем?!! Нет, этого не может быть, это просто ни в какие ворота не лезет!

— Девочка честно прошла первый тур олимпиады. И, разумеется, должна участвовать во втором. Какие у нее шансы — это мы сейчас обсуждать не будем. Она должна участвовать, и все. Но вот тут и возникают сложности. У Коровиных дома нет компьютера. А в той школе, где Таисия училась раньше, информатику не преподавали вовсе. То есть фактически девочка компьютером не владеет. Ей приходилось, конечно, играть у подружек дома в какие-то игры и даже бывать в Интернете по поводу неких девичьих интересов, но… Ты сам понимаешь, Дима, все это абсолютно не то.

— Понимаю. Но…

— Есть несколько возможностей. Буду с тобой откровенен. Разумеется, я, как учитель математики, должен был бы заняться этим сам. В школьном компьютерном классе есть все возможности для занятий. Но… на ликвидацию компьютерной безграмотности Коровиной уйдет как минимум несколько часов, а я… я не могу слишком задерживаться после уроков, Полина, моя дочь, станет волноваться… Я думал о том, чтобы пригласить Таисию к себе. Так ведь Полина не даст нам толком заниматься, начнет с ней общаться, приставать, ей Таисия еще в прошлый раз понравилась, она с ней хорошо…

— Да, Коровина обаятельная, — вздохнул Дима, вспомнив кота Бегемота. Он уже прекрасно понял, куда клонит учитель.

— Именно, именно, — от волнения не уловив иронии, закивал Николай Павлович. — Очень старательная, умненькая, обаятельная девочка. Обязательно нужно дать ей шанс… Ты понимаешь?

— Да, я понимаю, — уныло согласился Дима.

Николай Павлович воспрял духом.

— Так ты поможешь ей разобраться? Хотя бы в общих чертах… мне кажется, она довольно быстро схватывает…

— Хорошо. («А что мне остается?» — подумал Дима.)

— Большое тебе спасибо, Дмитриевский. Ты меня очень выручил, — официально сказал Николай Павлович и пожал Диме руку.

Рука у классного руководителя была горячая и влажная, как горчичник. Выйдя из класса, Дима незаметно вытер ладонь о штаны.

Потом поднялся на второй этаж и заглянул в компьютерный класс. Там, довольно громко гудя, клубились школьники с третьего по одиннадцатый класс. В основном мальчики. Справа у стены рвались какие-то боеприпасы и раздавался разочарованный вой проигравших. Дима поморщился, вспомнив игру «Победитель». У окон, сразу на четырех компьютерах, молодой преподаватель учил пяти-шестиклассников делать простенькие «анимэшки». Сразу у входа серьезная очкастая старшеклассница оформляла реферат по истории Отечества. Представив посреди всего этого себя и Таю Коровину, Дима отрицательно помотал головой и тихонько закрыл за собой дверь.

По дороге из школы Дима достал мобильник и набрал номер Антона Каратаева. Александра Сергеевна считала, что разговаривать по мобильнику на ходу — это вульгарно и демонстративно. Дима, напротив, находил это удобным и экономичным с точки зрения времени. Но… все-таки и в точке зрения Александры Сергеевны что-то было. Человек, идущий по улице и во всеуслышание обсуждающий свои дела… Можно, в конце концов, позвонить и из дома…

— Здравствуй, Антон.

— Здравствуй, Дима.

— Скажи, пожалуйста, у тебя есть домашний телефон Коровиной?

— Коровиной? У меня нет. И даже не скажу тебе, у кого есть. Она, похоже, сама всем звонит, если нужно… А, вот! Попробуй позвонить Игнатьеву. Может, он знает. Они в последнее время как-то закорешились…

— Спасибо. Извини за беспокойство.

— Пустое. Привет.

«А Игнатьева-то у меня телефон откуда возьмется? Что мне с ним?.. Закорешились они, понимаешь ли…» — пробормотал Дима себе под нос.

— Дима, ты потерял телефон Таисии? — спросила Александра Сергеевна. Она сидела в кресле и специальной расческой расчесывала длинную шерсть Фаины. — Тогда возьми у меня в коричневом ежедневнике, который лежит на тумбочке возле кровати. На букву «Т».

— А у тебя-то он откуда взялся? — не слишком вежливо осведомился Дима.

— Мы с Таисией обменялись телефонами после взаимно приятного знакомства. Я лично нахожу это естественным. А ты нет?

— Я тоже. В самом деле: что может быть естественнее? — проворчал Дима, вынося в гостиную и листая большую книгу, переплетенную в тисненую кожу.

Записав Таин телефон в свой мобильник, Дима ушел к себе и твердо решил, что никому звонить он не будет. Пусть Николай Павлович думает, что ему жалко. Или пусть ее кто-нибудь другой учит работать на компьютере, например Игнатьев, с которым Тая, видите ли, «закорешилась». А чтобы никто ничего не подумал, он и сам может в этой олимпиаде больше не участвовать. Зачем ему это вообще, если как следует подумать? Или заболеть… Например, животом. Как можно определить, болит у человека живот по-настоящему или не болит, если он жалуется? Впрочем, наверное, можно по каким-нибудь анализам… Тогда депрессией. Это сейчас, кажется, модно. Скажет бабушке, что заразился от Вольфганга, и будет болеть до самой олимпиады. Надо только посмотреть в Интернете, какие у депрессии симптомы, и запомнить, чтобы потом ничего не перепутать…