Гвидово поле. Хроники Паэтты. Книга V

Федоров Александр Митрофанович

Отерев лезвие о рубаху убитого, он спокойной вальяжной походкой, какой обычно ходят стражники, вышел на слегка тускнеющий свет двора. Подойдя к воротам, он увидел двух своих спутников, что тоже уже красовались в плащах и шапках стражников.

– Возьмите оружие, – коротко велел он. – Вы двое возвращайтесь сюда, а остальные спрячьтесь где-нибудь поблизости. И будьте наготове!

Не говоря ни слова, шестеро бойцов быстро пересекли двор и исчезли под навесом. Вскоре двое, переодетые стражей, вернулись к воротам. Они лишь переглянулись с возницей и коротко

кивнули в ответ на его немой вопрос. Один из них вёл на поводу лошадку, которую вывели за ворота, где она стала мирно щипать пыльную придорожную травку.

Не прошло и двух минут, как из-под навеса потянулся дымок. Он быстро густел и набирал силу, из белёсого превращаясь в тёмно-сизый. Подождав ещё немного для верности, бывший возница что было сил заорал:

– Пожар!

Теперь из-под навеса выбивалось уже и пламя. Было ясно, что не удастся спасти не только этот самый навес, но и близлежащие сараи и иные постройки. Хозяйскому дому, понятное дело, ничего не угрожало, поскольку он был целиком из камня, но всё же неприятностей огонь мог принести много.

– Пожар! Пожар! – орали теперь уже все трое.

На их крики стали выбегать встревоженные люди – слуги, несколько вооружённых людей. Возможно, одним из них был сам сеньор Барвир. Завидев пламя, с каждой секундой становившееся всё сильнее, люди начинали кричать и метаться. Наконец появились слуги с бадейками и вёдрами, но потушить пожар уже было, конечно, невозможно.

Трое привратников суетились вместе со всеми, но не отходили далеко от ворот, стараясь держаться так, чтобы никто не мог разглядеть их лиц. По счастью, все жители замка были целиком поглощены разгорающимся пожаром, а потому никто не видел конный отряд, мчавшийся во весь опор к воротам.

И лишь когда нападающие были в какой-то сотне ярдов, кто-то из людей, мечущихся по двору, заметил опасность. Новые крики были ещё тревожнее прежних, но они тонули в общем гомоне.

– Тревога! Тревога! Запереть ворота!

Наконец обитатели замка разглядели угрозу.

– Чего стоите, олухи? Запирай ворота! – рявкнул какой-то человек, по виду вполне подходящий на роль сеньора Барвира.

Несколько человек тут же кинулись к воротам.

– Запирай, чего стоишь? – крикнул один из них мечущимся у ворот стражникам, и тут же получил удар мечом по лицу.

Трое «стражников», обнажив мечи, встали, защищая ворота изнутри. Откуда ни возьмись возникли ещё четверо, выглядящие как оборванцы-селяне, но с добрыми мечами в руках. Всемером они без труда отбросили первый натиск преимущественно безоружных людей. А большего и не требовалось

Во двор через раскрытые ворота стали вливаться вооружённые спешившиеся воины. Впереди, яростно сверкая глазами, рвался в бой черноволосый юноша, почти мальчик. Однако меч в его руках оказался страшным оружием.

– Сдавайтесь! Мы не тронем никого, кто будет безоружен! – кричал он ломающимся подростковым голосом, который тонул в море шума.

Заметив, что Увилла никто не слышит, Коллент стал вторить ему, а вслед за ним – и остальные воины. Колодец двора наполнился

криками «Сдавайтесь!».

Некоторые из обитателей замка, которые имели при себе оружие, всё же бросились на врага, не желая покрыть себя позором. Однако их храбрость и верность сослужили им плохую службу. Люди Увилла не разыгрывали из себя благородных рыцарей. Они нападали на противников сразу по двое, а если позволяло место, то и по трое. В этой кажущейся жестокости на самом деле было своеобразное милосердие – Увилл надеялся, что защитники замка внемлют голосу разума и сдадутся, предотвратив тем самым куда большее кровопролитие.

Видя, что ситуация складывается совершенно неблагоприятно для них, богато одетый седовласый человек с властным лицом, стоявший на крыльце дома, поднял руку и громовым голосом рявкнул:

– Прекратить сопротивление! Мы сдаёмся!

Теперь не оставалось никаких сомнений, что именно этот человек и был сеньором Барвиром. По его слову те немногие из его подчинённых, что ещё держали мечи, тут же опустили их и затем вовсе бросили на утоптанную землю. Наконец воцарилась тишина, правда, нарушаемая рёвом пламени. К тому времени хлипкая крыша навеса уже рухнула и огонь яростно устремился вверх. От жара начали схватываться соседние сараи, но сейчас никто уж не пытался их тушить.

– Кто ты, и почему напал на меня? – громко крикнул Барвир, медленно направляясь к Увиллу, который также вышел вперёд, чтобы не затеряться на фоне своих бойцов.

– Я – Увилл Тионит, сын Давина Олтендейла и наследник домена Танна! – отвечал тот.

– И для чего же Давин натравил на меня своего пащенка? – скривившись, спросил Барвир.

Кровь бросилась в лицо Увилла, но он не позволил себе ответить тут же – ответить теми резкими и злыми словами, что рвались из души. Вместо этого он промолчал несколько секунд, собираясь с мыслями, и лишь затем заговорил:

– От имени лорда Давина я пришёл, чтобы вернуть исконные земли домена Танна.

– С каких это пор мой замок превратился в исконные земли Давина? – язвительно ухмыльнулся Барвир. – Ты что-то перепутал, мальчик!

– Ты говоришь с лордом, деревенщина! – в бешенстве вскричал Коллент, готовый броситься на него.

– Тише, Коллент, – жёстко осадил его Увилл. – Прояви немного участия к поверженному врагу.

– Много ли умения нужно, чтобы ударить исподтишка? – презрительно скривился Барвир. – Если ты достаточно умён, мальчик, то никогда в будущем не будешь хвастать этим.

– А не так ли ты и твой хозяин отняли у нас Духовицы? – звенящим от сдерживаемой ярости голосом возразил Увилл. – Вы напали, когда мой отец не мог дать сдачи. Вы воспользовались тем, что его мысли были заняты другими вещами! Вы как падальщики тайком утащили то, что принадлежало нам. И вот теперь я вернулся, чтобы забрать это. Слушай мою волю, сеньор Барвир! Я возвращу тебе твой замок и немедленно уйду отсюда, как только твой господин признает передачу домену Танна Духовиц и тех окрестных земель, что принадлежали ему. До тех пор все вы – мои пленники в этом замке!