H.I.V.E. Подкидыши Улья
Шрифт:
– А слева ларьки, да аттракционы.
– Эх, щас бы прокатиться на чем-нибудь, - мечтательно протянул Тафгай.
Диалог прервал приближающийся шум вертолета, Крестный махнул рукой и вся четверка дружно легла на землю, подняв головы в небо. Через минуту показалась вертушка пожарной охраны, такие, бывало, пролетали по два-три раза в день в жаркую погоду.
– Сейчас на звук все твари повылазят.
– заметил Крестный.
И действительно, со всех сторон на дороги начали выползать зараженные. А тем временем вертушка приблизилась так, что ее можно было разглядеть в подробностях. Седой непроизвольно проглотил комок. На обеих осях полозкового шасси вертолета висело несколько развитых зараженных. Таких Седой видел только на картинках в брошюре.
Пилот резко наклонял вертолет то в одну, то в другую сторону, пытаясь сбросить тварей, но тщетно. Безбилетники не планировали покидать судно до конца полета. Более того, один из них, самый проворный, уродливый настолько, что больше походил на бронированного мутировавшего варана, держась на одной руке, долбился второй в дверцу и, судя по солидной вмятине, делал он это уже давно.
– Это кто?
– решила уточнить Ника.
– В основном, лотерейщики, одного топтуна разглядел, а тот, что дверь долбит, рубер.
– Сколько под небом Улья копчусь, а такую хренотень впервые вижу. Кому расскажи, не поверят.
– сказал Тафгай.
– Поверят.
– сказал Седой и записал на телефон несколько секунд видео.
– Как он вообще с таким грузом взлетел?
– спросил Тафгай.
– К нему еще резервуар тонны на три-четыре цепляется, так что это для него норма.
– ответил Седой.
Вот один из зараженных все-таки не удержался и, сорвавшись, рухнул в канал недалеко от мостика. Рубер наконец справился с дверью и, отогнув ее, наполовину протиснулся внутрь. Вертушка как-то нехорошо накренилась на правый борт и стремительно начала снижаться.
– Твою мать!
– выругался Крестный.
– Уходим влево. Быстро!
Группа поднялась, на бегу оборачиваясь на падающий вертолет. Машина обрубила лопастями верхушки деревьев, клюнула носом об асфальт, отчего лопасти, разлетаясь на куски, полетели в разные стороны, а затем с грохотом рухнула на асфальт. Проскрежетав днищем, проскользила еще метров пятнадцать и уткнулась мордой в столб, и тот со скрипом завалился на нее.
Сейчас на этот звук сбегутся твари со всей округи. Все это произошло в считанных пятидесяти метрах от места, где укрывалась группа, и Седой в подробностях разглядел, как по асфальту размазало парочку зараженных.
– А рубер выжил?
– на бегу поинтересовался Седой.
– А чего ему будет, живучие они уроды.
– ответил Крестный.
Они уже бежали между рядами аттракционов, когда увидели впереди небольшую стаю зараженных, двигавшихся на звук упавшего вертолета. Крестный дал сигнал спрятаться и запрыгнул в декорированную под бревенчатую избушку будку с надписью «Касса».
Тафгай схватил Нику и затащил ее на платформу аттракциона под названием «Водоворот». Он представлял из себя 5 декорированных в форме морских раковин двухместных кабинок, что крутились по кругу и вокруг своей оси одновременно. Тафгай легко, словно шторки, загнул стальные листы, закупорив раковину.
Седому ничего не оставалось делать, как сбросить рюкзак и лезть в бассейн с прозрачными воздушными шарами, в которые обычно залазили дети и катались в них по воде. Он чуть не вскрикнул, когда сразу всем телом залез в ледяную воду. Он погрузился по самый нос и прижался как можно ближе к борту так, чтоб оказаться в мертвой зоне для пробегающих зараженных.
Седой не видел всего происходящего, но зато слышал топот как минимум десятка пар ног и чей-то непонятный цокот. «Что, копытный скот тоже перерождается? Да не, бред какой-то» - подумал Седой. Ведь он точно помнил из брошюры, что травоядные животные не перерождаются. А из копытных всеядных остаются только свиньи, но они так не цокают, тут что-то другое.
Он уже начал стучать зубами от холода, когда услышал легкий скрежет метала, это Тафгай разгибал листы раковины. Седой рискнул выглянуть и увидел, что Крестный уже протягивает ему руку. Он помог ему выбраться и сразу же вручил фляжку с живцом. Седой сделал несколько больших глотков и с наслаждением почувствовал, как приятное тепло расходится по телу. Он даже не обратил внимания на вкус напитка.
Седой взял Нику за руку и благодарственно кивнул Тафгаю, тот лишь отмахнулся, мол, какие тут могут быть благодарности.
– Норма?
– шепотом спросил он девушку.
– Да. Только очень страшно было, все время казалось, что тот рубер вскроет укрытие как вертолетную дверь.
Седой едва успел слить воду с берцев и накинуть рюкзак, как где-то вверху раздался выстрел, а от асфальта на расстоянии ладони от Крестного срикошетила пуля.
Седой с Никой нырнул за холодильник с мороженным, накрыв собой тело девушки. А Тафгай с Крестным за ту же кассу. Прозвучало еще два выстрела, один из которых разбил стекло холодильника, отчего Ника пронзительно взвизгнула.
Вдали раздалось урчание нескольких глоток.
– Вот сука!
– выругался Тафгай.
– Он на колесе обозрения засел.
– сказал Седой.
Крестный тем временем переснарядил в дробовике картечь на пулю. Высота колеса метров 35, неизвестный противник не в самой верхней кабинке, до него отсюда метров 40 будет, вполне рабочая дистанция для такого стрелка как он.
– Я его на себя отвлеку. Выстрелим вдвоем, чтоб наверняка.
– Тафгай согласно кивнул и вынул из набедренной кобуры АПС.
Крестный высунулся с правой стороны кабинки, и тут же раздался выстрел. Пуля прошла сквозь рейдера и бессильно стукнулась об асфальт. Тут же почти дублетом раздались выстрелы Тафгая и Крестного. Фигурка неизвестного стрелка завалилась внутрь кабины, а винтовка выпала из рук и несколько раз стукнувшись об перекладины рухнула на землю, выстрелив от удара.
– Значит, не сломана.
– хохотнул Тафгай. И тут же посерьезнел, обернувшись.
– Бегите отсюда! Если через час не буду на точке, сваливайте.
– на этих словах Тафгай отдал Нике арбалет и колчан от него. Крестный хлопнул его по плечу и, махнув головой в сторону направления движения, приказал Седому с Никой следовать за ним.