Хачатур и Наири, Седа
Шрифт:
К обеду зайцев наловить.
В лес Наири моя пошла,
А там с большим нетерпеньем,
Хачатур мой, ее поджидал.
Что видит он: она бежит
За зайцами в погоне,
А сверху птенец что-то пел,
Наверное, этим зайцам помогал:
– Убегайте, убегайте поскорей.
– Нет, ей его не догнать, –
Так Хачик мой сказал,
Вынул титеву и стрелы.
От выстрела лесной зайчик упал.
– Кто это сделал? –
Наири вскричала.
И
– Я хотел помочь тебе,
Прошу тебя, прими зайца, –
Он тихо Наири отвечал.
– Но кто тебя просил просить! –
Она была подобна грому.
– Но, что же в этом было плохого? –
Хачатур сказал ей тихо.
– Зайца может съесть волк
Или же тот, кто его догнал.
Я честно с ним поступала.
Он будет жить, лишь убежав.
Никто не смеет моё правило нарушать.
–
Взяв за уши зайца, она ушла,
А Хачатур на время онемел.
Но всё же, придя в себя, догнал,
– Прости меня, Наири!
Наступило время, ей, потерять себя,
Но придя в себя от удивления,
Она спросила у Хачатура:
– Откуда тебе известно моё имя?
Он же отвечал:
– Тебя знают все и я не исключение,
Разреши провожу до дома.
– Не стоит себя утруждать, –
И Наири быстро побежала,
Ведь ее дома ждала мать.
Хач последовал за ней,
Но все же не догнал, он не успел
О боли в сердце рассказать.
Увидевшись с нею поближе,
Он еще больше любовью воспылал.
А Наири очень рассердилась
На неизвестного ей мужчину,
Посмевшего ее планы нарушить.
– Мне кажется, он что-то знает
Из того, что не знаю я, –
Так Наири вслух сказала,
Помешивая рагу из зайчат.
Она для матушки старалась,
Ведь заболела княгиня Алвард,
А Наири маму очень любила
И сейчас для нее старалась.
Но все же это утро,
Она вспомнит очень часто.
А матушка Алвард,
Придя в себя немного,
Сказала дочери так:
– К нам скоро, в субботу, приедут гости,
Добрые соседи Татевик и Тигран,
Пожалуйста, никуда не уходи.
А за обедом нам что-нибудь спой.
– Хорошо матушка, как скажешь, -
Наири с матерью согласилась,
До субботы она от матери не отходила.
А Хачатур все ждал и ждал
Пусть короткой, но всё же встрече.
Пел ему что-то птенец из гнезда,
Но он его не слушал,
Боль щемила сердце.
И Хачик запел о любви своей песню:
В саду однажды утром
Я девушку прекрасную увидал.
Она
Весенней цветущей розы.
Где ты, ненаглядная моя краса?
Готов я на свете всё отдать,
Лишь бы вновь увидеть тебя.
Мне очень нужно о любви
Своей, тебе рассказать.
Девушка, как райский сад,
Вдруг исчезла с моих глаз,
Как сильно тоскует по ней сердце,
Померкло для души моей солнце.
Где ты, ненаглядная моя краса?
Готов я на свете всё отдать,
Лишь бы вновь увидеть тебя.
Мне очень нужно о любви
Своей, тебе рассказать.
Я знаю, мы встретимся однажды.
Зазвенят в сердцах колокола,
Будем счастливы с тобою навсегда.
Ведь Любовь бережет само Солнце.
Где ты, ненаглядная моя краса?
Готов я на свете всё отдать,
Лишь бы вновь увидеть тебя.
Мне очень нужно о любви
Своей, тебе рассказать.
– Может что-то случилось, –
Думалось Хачатуру, -
Ведь нет её четыре дня,
Как же это долго!
На поляне собралась детвора
И распевала песни,
Но не было среди них Наири.
Хачатур не знал, что
Наири их пригласила в гости,
Как раз в субботу.
Удивить она захотела князей,
Какие у них умные есть дети.
Песни будут все вместе петь,
Покажут театральные сцены,
Так решила семнадцатилетняя Наири,
Никто ее решение не отменит.
А пока Хачатур наблюдал,
Как репетируют дети.
До их ухода он её ждал,
Так было всё до субботы.
Собравшись в гости,
Князь Тигран и княгиня Татевик,
Хачатура с собой позвали,
Но тот отказывался, как мог,
Ведь Хачик мой
Совсем не знал, о том,
Что Наири княжеская дочь,
Иначе на крыльях помчался он,
Туда, где любимая живёт.
Конечно, он утром в лес поедет
И не сомкнет глаз этой ночью,
Ведь он её очень любит,
И завтра будет ждать встречи с нею.
Ну, а пока что вернёмся к Наири.
Её матушка просила,
Помогать на кухне.
Они еду там разную варили
И пели где-то музыканты,
Они, как и все, гостей ждали
И были рады поделится,
Всем чем только могли.
Вот субботний день настал.
Играют музыку музыканты,
На стол неслись яства разные.
А хозяйка и хозяин показывали
Гостям свой дом,
Рассказывая о семейных портретах,
Которые висели везде и повсюду.
Затем вместе с гостями