Хагалаз. Восхождение
Шрифт:
— Время покажет, кто от кого избавится.
— Это суждение проигравшего! — Арравел ударил кулаком по столу, и Блэйр впервые увидел, как глаза мужчины налились гневом. — Не играй со мной, каторжник… Я нынче к этому не расположен.
— Нервозность — быстрый путь к старости, милорд. Вы же не думаете, что я собираюсь жертвовать своей жизнью? Я буду биться за неё во что бы то ни стало, даже если с ней.
— Надеюсь, — отозвался лорд чуть спокойнее. — Я тебя предупредил. Будь внимателен и осторожен. Если что-то знаешь, скажи мне, две головы лучше, чем одна. Лимит моей милости исчерпывается. Дерись так, чтобы
— Сделаю всё, что в моих силах, — пообещал Блэйр, но разговор с Арравелом вызвал в нём чувство опустошённости. Вернувшись в камеру, он упал на кровать и провалился в задумчивость. Хаара и так казалась ему странной личностью в этих стенах, но то, что он услышал, заставило мужчину сильнее насторожиться. Блэйр сопоставил предостережение Джавахи с тайной, которую не смог разгадать Арравел, и понял, что назревает нечто действительно серьёзное. До финала оставалось не так много времени. Стоит ли пытаться узнать, что происходит? Или послушать наставника и покровителя, предоставив тюрьме право самой разделаться с нелюдимой выскочкой?
Нет, Блэйр не хотел, чтобы она пострадала. В нём боролись два странных чувства: тяга к таинственной блондинке и желание отстраниться от неё, понять, что её больше нет. Если Хаара умрёт, всё станет проще. Ничего не будет его беспокоить, и Блэйр всецело сосредоточится на оставшихся сражениях. Но так ли будет на самом деле? Мужчина не мог ответить.
Угнетал его и предстоящий бой с Канутусом. Сегодня сосед был молчалив, вероятно, его дружеское расположение было перечёркнуто надвигающейся катастрофой. Кто-то из них вскоре умрёт, возможно, они оба. Блэйр прикинул собственные шансы. Несмотря на обвинения Хаары, мужчина не разделял общего мнения на её счёт, а принимал правоту Арравела: девушка сражаться умела, и она была неглупа. Блэйру даже казалось, что он уступает ей в чём-то, но вслух бы он этого никогда не признал. Представляя их возможную победу, мужчина тщательно обдумывал всё услышанное и пытался прийти к логическому заключению. Что Хаара забыла на арене? Неужели сомнение Харон на её счёт оказалось небеспочвенным? Могла ли Хаара быть полукровкой как Джаваха? Это не сильно помогло бы ей, и всё же…
Невозможность добраться до истины истязала ум Блэйра и уязвляла его. Спокойнее было пребывать в полном неведении, чем знать полуправду. Он не понимал, как вести себя с ней. Пытаться сблизиться? Отстраниться по совету Арравела? Так или иначе, один из них умрёт, а, может, и вовсе оба. Но если Джаваха выразил опасение, значит, у Хаары есть все шансы выйти с арены победительницей. «Если я не убью её, могут погибнуть тысячи. И если она убьёт меня, то о надвигающейся войне, близнецах и скрытом тенями зле никто не узнает. Получится, что сициланец проделал весь этот путь зря, напрасно обучал меня. Как же быть?» Ответ не приходил.
Глава 28 Умереть должны двое
Хаара сделала глубокий вдох. Прохладный воздух ласково обдал тело, будто стремился избавить от накатывающей волны жара. Осталось не так много сражений. Нужно пережить их, и тогда Лонгрена настигнет расплата. Час мести близился, предвкушение росло с каждым днём. Девушка представляла, как зрители выкрикивают её имя, славят новую королеву, благодарят её за возмездие неверному. Но так ли оно будет на самом деле?
Чей-то силуэт загородил девушке солнце. На её запястье вдруг сомкнулось железное кольцо. Хаара в недоумении взглянула на Рамерия. Второе закрепилось на левом запястье Блэйра, и теперь цепь, не превышающая в длину шестидесяти сантиметров, соединяла их.
— Что это?
— Так положено, — отозвался стражник, — напарники в битве связаны одной цепью. Это делается для того, чтобы вы не решили поубивать и друг друга. Если один умрёт, его труп будет мешать второму сражаться. Так что придётся рассчитывать на командную игру, теперь не каждый сам за себя.
— Но это абсурд, — возмутилась девушка, — это против правил, вы сковываете наши движения, в бою это сильно помешает.
— Новые времена и правила новые. Королю надоело смотреть на однотипные бои, приходится выдумывать, чтобы угодить. Удачи вам.
Рамерий отошёл, и Хаара с ужасом посмотрела на железные оковы. Вот уж что было неприятным сюрпризом. Блэйр дёрнул цепь, проверяя на прочность.
— Прекрасно…
— Не язви, — осекла его девушка, — это близко к катастрофе.
— Правда? Потому что я могу сделать так? — Хаара дёрнулась оттого, что мужчина потянул за цепь, и от неожиданности врезалась ему в грудь. Блэйр придержал её за плечи. Девушка выругалась и оттолкнула его.
— Что за пошлая шутка?
— Наша реальность. Будем вести себя неосторожно, и таких столкновений не миновать. Стоит одному дёрнуться, и второй потянется следом. Настоящая командная работа.
Хаара бросила на него укоризненный взгляд. А ведь мужчина прав, придётся следить за обоими соперниками и чувствовать движения друг друга, чтобы не погибнуть, ведь смерть одного ставит в жалкое и невыгодное положение второго.
— Ты, кажется владеешь левой рукой?
— Да.
— Хорошо. Постарайся не умереть.
— Ты тоже.
Девушка украдкой взглянула на тонущую в шуме арену, затем на соперников, которых также сковали по рукам. Они были в равных условиях. Они развлечение для голодной толпы.
Несмотря на ограниченность правой руки, Хаара, как и прежде, взяла два меча, и Блэйр, последовав её примеру, вооружился двумя секирами. Канутус избрал одноручный меч и кинжал, а его напарник — моргенштерн. Оружие последнего Хааре сразу не понравилось. Канутус собирался сражаться с Блэйром, соответственно, Лукерий был её противником. Белобрысый мужчина невысокого роста. Квадратное лицо, широкие щели в зубах, почти отсутствующие брови. Вдобавок к собственной несуразной внешности, он странно щурился и всё время хмыкал носом. Девушка постаралась прикинуть, как быстро сможет его убить.
— Пощады не жди, — бросил Канутус бывшему товарищу по несчастью, чем невольно оскорбил Хаару. Девушке не терпелось всадить меч в обоих, и пусть потом хоть кто-то посмеет с ней не считаться. «Нужно покончить с этим скорее», — подумала она, и когда их призвали на арену, бросила на Блэйра беглый, полный надежды взгляд. Мужчина кивнул, как будто прочёл мысли, и девушка сделала глубокий вдох. Место смерти и боли взывало. «Становись спиной к солнцу», — шепнула она Блэйру перед выходом.
Арена встретила их приветственным гулом. Хаара впервые прислушалась к тому, что кричал народ, но разобрала лишь смесь пожеланий и имён, среди которых не услышала своего.