Хакер. Охота
Шрифт:
Исходя из этого, Дима старался знать обо всех одноклассниках. В особенности, классная руководительница Людмила Сергеевна, настоятельно просила приглядеть за Чарской.
— Дина, — устало выдохнула Светлана Борисовна, когда дверь за последним учеником закрылась, и в кабинете остались лишь преподаватель и сама Чарская, — я не понимаю, что с тобой твориться. Ты перешла в эту школу год назад из-за низкой успеваемости, но и здесь ничего не изменилось. Что ни контрольная работа, у тебя двойка на двойке, двойкой покрывает. Ну что это за дела?
— С чего вы взяли, что я перешла сюда из-за низкой успеваемости? —
— Мне так сказали твои родители, когда мы решали вопрос о твоих годовых оценках за десятый класс. А разве это не так? — Светлана Борисовна сощурилась, заподозрив что-то неладное.
— Да, это не так. — Выдохнула Дина, едва поборов желание закатить глаза.
Родители всячески старались скрыть правду её истинного перехода в другую школу. Нет, они не старались оградить Дину от пересудов, они просто стыдились такой дочери. И, увы, Дина сама это прекрасно понимала. Однако не считала свой поступок чем-то зазорным.
— Тогда в чём дело? — Поинтересовалась Светлана Борисовна.
— А это имеет значение?
— Имеет, если проблема не была решена должным образом. Произошло что-то из ряда вон выходящее, что мешает тебе сконцентрироваться на занятиях. — Учительница встала из-за своего стола и подошла к парте Дины. — Тебя никто не выгоняет из школы, преподаватели наоборот, стараются помочь тебе.
— Оно и видно. — Дина едва заметно ухмыльнулась. — Поэтому на каждом родительском собрании мои родители слышат от учителей, что меня следовало бы отдать в исправительный интернат? — Чарская встала с места, перекинув сумку через плечо. — Не утруждайтесь, всё равно ничего не добьётесь.
И не дожидаясь разрешения покинуть кабинет, Дина вышла в коридор. Молча прошла мимо Троицкого, вокруг которого образовалась группа людей, жаждущих прикоснуться к прекрасному. И только сам Дима уже не обращал никакого внимания на одноклассников.
Дима взглядом провожал Дину, которая уже свернула в коридор в поисках кабинета истории.
Чарская всеми фибрами души ненавидела школу и этот год, как подразумевала сама Дина, будет самым тяжким. Ещё в 9 классе старой школы, перед новым годом, у Дины возникла идея уйти из школы в колледж. Как только эта мысль была озвучена дома перед родителями, Дина едва унесла ноги. Услышав дикое желание младшей дочери о прерывании среднего образования, отец не на шутку вспылил и всыпал Дине пряжкой ремня. По спине. Тогда Дина по собственной крови поклялась отомстить и поэтому перешла в наступление.
Нет, конечно, в России, к сожалению, имеет место насилие. Как по отношению к женщинам, так и к детям. Только об этом мало говорят. В целях воспитания родители не редко поднимают руку на ребёнка, тем самым уничтожая психику и самого человека в целом. Кожаный ремень, самое страшное орудие воспитания. И, что самое ужасное, до сих пор многие родители считают нормальным пару раз «шлёпнуть» по попе!
Дина долго раздумывала, прежде чем решиться на побег из дома. Она готовит его с невероятной скрупулёзностью. Имея на руках паспорт и достижение восемнадцати лет, Чарская спокойно устроилась на работу в кафе и уже как полгода хорошо зарабатывает себе на жизнь. Летом, когда Дина принесла домой коробку со сладостями, которую выдали на той же самой
Поэтому вся Дина была глубоко погружена в мыслительный процесс. Денег на первое время для снятия жилья, хотя бы захудалой комнатки, ей хватит, а работу бросать она не будет. Зарплата хорошая, а на полный рабочий день вообще отличная. Тем более Дина работает и как бариста, а это добавляет свои неплохие проценты к основной зарплате.
— Дина?! — Внезапно перед Чарской возникает Троицкий, он удерживает сумку на плече и немного переводит дыхание. Явно, что за Чарской Дима поспевал с трудом. Видимо сбегал от своих ярых фанатов.
Динка, которая продолжала витать в своих мечтах, от неожиданности вздрогнула. Переведя взгляд на одноклассника, Чарская нахмурилась и даже немного скуксилась.
«Тебя только не хватало для полного счастья». — Подумала Дина, вздыхая.
— Чего тебе? — Раздражённо спросила Дина, продолжая свой шаг на четвертый этаж.
— У тебя проблемы? — Участливо произнес Троицкий, немного опережая одноклассницу.
— С чего ты взял? — Дина с трудом сдерживала рвущиеся наружу эмоции. Неужели сегодня подговорили людей, и теперь каждый человек сочтёт за свой жизненный долг, уточнить о проблемах у Дины? Своих что ли нет? — И какое тебе до этого дело?
— Если дело в учёбе, я могу тебе помочь. — Самодовольно ухмыльнувшись, ответил Дима, поправляя стильно уложенные волосы своей пятернёй.
Многие девушки начинали б визжать от восторга, заметив это движение Троицкого, но Дина кое-как подавила в себе рвотный рефлекс.
— Знаешь такую поговорку: «Помоги себе сам»? Так вот я придерживаюсь этого кредо в жизни.
— Поэтому у тебя вся жизнь в полной жопе? — Ухмылка тут же слетела с довольного лица Троицкого. Он не привык, что люди разговаривают с ним настолько грубо. Диму действительно любили все! Все, кроме Дины. Её колючий характер и прямолинейность, граничащая с откровенной грубостью, переворачивала мир Димы вверх тормашками.
— Тебя это сильно волнует? — Дина сощурилась и сжала прекрасные малиновые губы в тонкую полоску злобы.
— Конечно, волнует! — С вызовом заявил Троицкий. Хоть Динка и была на порядок ниже Димы, весь её воинственный вид кричал о том, что рост не показатель силы. — В конце концов, я староста, хочет ты этого или нет, и я должен знать обо всех одноклассниках. — Теперь и в глазах Димы горела ясная решимость. Нет, он не был зол, но не позволял Чарской чувствовать себя безнаказанно и нагло. Во всяком случае, по отношению к нему самому.
— Кому ты должен?! — Хохотнула Дина, закатывая глаза. — Может быть учителям, которые только спят и видят, как бы поскорее от меня отделаться? Или Людмиле Сергеевне, которая разделяет с остальными эту мечту? Кому ты должен? — Дина вела себя развязно и очень напористо. Будто желала поставить на место Троицкого, сбить с него ненавистный ей его нимб святости.
— Себе. Я должен себе. Как старший одноклассник, который может помочь и помогает.
— Я тебя не просила, так что не лезь. — Отрезала Дина, прерывая нудный монолог Троицкого.