Halo. Тихая буря
Шрифт:
– Значит, когда разойдемся.
Голос Кроутера разнесся по палубе:
– Повтори, Спартанец.
Взгляд Джона вернулся к центру, и он увидел, что Кроутер с помощницей смотрят на него.
– Сэр?
– Повтори свой вопрос. – В голосе Кроутера звучала предостерегающая нотка. Разговор в строю – нарушение устава, так что у Джона была лишь одна веская причина говорить. – Ты ведь что-то хотел спросить?
– Так точно, сэр. – Джон подумал, не пытался ли Джонсон привлечь к нему внимание Кроутера. – При всем уважении, сэр. Спартанцы
Кроутер нахмурился.
– Ясно, что не сможете, – ответил он. – Пусть Черным Кинжалам недостает вашей скорости и крутой брони, но они прекрасно обучены. Пара дней тренировок – и вы поймете, что взвод космических штурмовиков обеспечит вам необходимую поддержку.
– Аккуратнее, Джон, – раздался в шлеме Джона голос Келли-087. Шифрованный канал отряда был предназначен только для Спартанцев, так что подслушать никто не мог. – Черные Кинжалы думают, что мы их недолюбливаем.
Пропустив ее сарказм мимо ушей, Джон постарался изящно уступить.
– Черные Кинжалы очень эффективны, сэр. У меня в мыслях не было намекать на обратное.
– И все-таки они не Спартанцы, – заговорил Джонсон. Он коротко улыбнулся Черным Кинжалам. – Без обид, ребята, но вы знаете, что это правда.
Джон не понимал, что удивило его больше: изумленный гомон батальона, согласный кивок Кроутера или то, что штаб-сержант запросто оспорил план вышестоящего начальства перед войсками. В подразделениях особого назначения субординация обычно неформальная, но все же Эйвери Джонсон либо самонадеянный болван, либо персона гораздо более важная, чем пытается показать.
Реакция Кроутера никак этого не проясняла. В глазах полковника полыхнул гнев, но тон был примирительным:
– Не думаю, что кто-нибудь станет с этим спорить, сержант Джонсон. Что-то в моем плане обеспокоило вас?
– Немногое, – ответил Джонсон. – Я могу понять увеличение количества целей, но ядерное оружие способен нести любой. Стоит ли забивать микроскопом гвозди? Спартанцы должны быть впереди, возглавляя штурм.
Кроутер задумчиво кивнул.
– В этом есть некоторый смысл, – согласился он. – Однако на не имевших аналогов операциях вроде этой Черные Кинжалы достигали большего успеха и несли меньше потерь, чем в тех боях, когда ими управляли опытные командиры.
– Я это знаю, но Спартанцы…
– Всего лишь дети, – отрезал Кроутер. – У меня есть солдаты, состоявшие в Черных Кинжалах, когда Спартанцы еще под стол пешком ходили.
Из первого ряда Спартанцев донеслось электронное фырканье, и Джон, обернувшись, увидел относительно маленькую Спартанку, вставшую под небольшим углом к остальному ряду. Она повернулась к Кроутеру и подняла голову; в позе легко угадывалось презрение. Это, конечно же, была Дэйзи-023.
Это всегда была Дэйзи.
Джон со щелчком переключился на командную частоту.
– Дэйзи,
Но Кроутер уже шагал по палубе, кривя в усмешке тонкие губы.
– Скажи, что я ошибаюсь, Спартанец… – Он прервался, чтобы прочесть цифры на броне в области туловища. – Ноль двадцать три. Сколько тебе лет?
Дэйзи наклонилась. Хотя в броне Спартанка лишь самую малость недотягивала до двух метров, она была на целую голову выше Кроутера.
– Наш возраст не имеет значения, сэр, – произнесла она. – Важна наша подготовка.
– Не важнее вашего опыта. – Кроутер задрал голову, чтобы посмотреть в лицевой щиток. – Ты не ответила на вопрос.
– Потому что ей нельзя, сэр. – Джон выступил вперед. – Секретная информация.
– Это я уже понял, когда увидел поддельные даты рождения в ваших личных делах. – Кроутер повернулся к Джону. – Тому, кто этим занимался, следовало заодно подправить записи главного казначея.
– Не вижу связи, сэр.
– Вы и ваши Спартанцы начали получать рекрутское жалованье восемь лет назад, – сказал Кроутер. – Значит, или вам гораздо больше девятнадцати, или вы начали тренироваться в одиннадцать.
Джон был рад, что выражение его лица нельзя разглядеть за лицевым щитком. Правда была еще хуже, чем предполагал Кроутер, но Джон не собирался говорить ему об этом. В соответствии с Единым кодексом военной юстиции ККОН призывнику должно быть не меньше восемнадцати лет, и Кроутер догадался, что программа «Спартанец-II» проигнорировала это ограничение. Теперь полковник использует это знание, чтобы заставить Джона принять его план. Странное поведение для высококлассного офицера войск спецназначения. Но Джон знал, что Спартанцы не обучены дипломатичному сопротивлению.
– Кто-то подменил даты рождения Спартанцев, Джон. – Голос Кроутера стал коварным. – Думаю, мы оба знаем причину.
Джон позволил тишине повисеть в воздухе, после чего сказал:
– Едва ли я способен понять, почему УФР поступает так или иначе. Лучше это не обсуждать.
– Это что, угроза, Спартанец?
– Скорее предложение, сэр, – ответил Джон. – УФР может тщательно оберегать свои секреты, и вы наверняка это знаете.
Глаза Кроутера расширились, а ноздри раздулись, что придало ему одновременно встревоженный и разгневанный вид. Он знал, что Джон не блефует.
Затянувшееся молчание нарушил Эйвери Джонсон:
– Мне бы хотелось сделать предложение, полковник.
Кроутер помрачнел, но кивнул и процедил сквозь зубы:
– С удовольствием выслушаю, сержант.
– Давайте закрепим по Спартанцу на взвод, как вы предлагаете, и посвятим день тренировкам. Вы, я и Спартанец Джон Сто Семнадцать оценим результаты и решим, лучший ли это боевой состав.
Негодование сошло с лица полковника, и уважение Джона к штаб-сержанту в очередной раз возросло. Джонсон давал Кроутеру выход, не похожий на уступку, а когда они втроем придумают план получше, полковник сможет объявить его своим собственным.