Хаос
Шрифт:
Ремингтон глубоко вздохнул, взъерошив тёплым дыханием волосы у меня на затылке.
– Тогда почему рядом с тобой нет такого человека? Того, кто бы дарил тебе любовь, которую ты заслуживаешь, – размышлял он, вероятно, даже не осознавая, что произнёс это вслух.
Я пожала плечами.
– Иногда одной любви недостаточно. Порой люди спустя годы совместной жизни понимают, что не получили от своего партнера желаемого. Не знаю. – Я прикусила нижнюю губу.
Почему мне так легко откровенничать с Ремингтоном? Это из-за того, как он меня обнимает? Или потому, что всецело дарит мне своё внимание? Хотя, может причина в
– Мы с Джеймсом познакомились ещё в младших классах. Фактически, мы выросли вместе. Я была полненькой, и остальные дети смеялись надо мной. Однажды, словно рыцарь на белом коне, появился Джеймс и спас меня от постоянной травли. С тех пор он стал частью «Команды Селены», – я рассмеялась, вспомнив, как гневно сверкали глаза Джеймса, когда он бросал вызов зарвавшейся детворе. – Только благодаря Джеймсу и моей лучшей подруге Джене учёба в школе, да и жизнь в целом, стали сносными. Через два года после того, как я стала моделью, мы поженились. Тогда мне был двадцать один год. Странно вдруг проснуться и понять, что человек, которого ты знал и любил почти всю жизнь, неожиданно стал совершенно чужим.
Ремингтон крепче прижал меня к себе и поцеловал волосы.
– Джеймс хороший. Просто он хотел чего-то другого, того, что я не смогла ему дать.
– Чего-то другого?! – спросил явно обескураженный Ремингтон.
– Мы были знакомы много лет. Наверное, мне просто больше нечего было ему предложить. Не знаю. Как я понимаю, со временем любовь проходит. – Мне не хотелось рассказывать Ремингтону, что Джеймс нашёл свою любовь в объятиях другой женщины. Даже думать об этом стыдно, не то что говорить вслух.
Перевернув меня на спину, Ремингтон обхватил ладонями моё лицо.
– Любовь – это теория. Я верю, что… любовь не проходит. У тебя есть много всего, что ты можешь дать. Я каждый раз чувствую себя счастливчиком, открывая в тебе новую, даже самую крошечную грань.
В следующую секунду он меня поцеловал, по-хозяйски скользнув языком в рот. Открыто демонстрируя свои чувства. Когда Ремингтон перекатился, я почувствовала упирающийся в бедро член. Раздвинув коленом мои бёдра, он втиснулся между ними. Ремингтон целовал, покусывал и посасывал мою шею. А потом зарычал, и я вся затрепетала от сладостного предвкушения.
– Мне понравилось то, что ты проделывал руками и языком. Разве это не должно быть под запретом в любой стране мира? Это было просто фантастично!
– Не во Франции. Это страна любви и, конечно же, секса. Плюс, у меня патент. Разве ты не рада, что сейчас находишься во Франции, oui? – поддразнил он.
Я рассмеялась, но когда наши взгляды встретились, весёлость словно ветром сдуло. Ремингтон смотрел на меня так, словно видел впервые. И тогда я поняла, что он очень часто так на меня смотрит. От такого пристального внимания нервы напряглись до предела. Я подняла руку и притянула его за шею к себе, оставляя дорожку поцелуев на подбородке, а второй рукой скользнула вниз по его животу между нашими телами. Никогда в жизни мне не надоест прикасаться к нему. Его рука накрыла мою и потянула ещё ниже, к огромной выпуклости на джинсах. Я начала водить по ней рукой вверх-вниз. Отстранившись, Ремингтон отбросил плед в сторону и приподнялся на локтях так, чтобы ко мне не прикасаться.
– Расстегни
Я сделала, как он велел и… Боже милостивый! Он огромный и твёрдый. Я робко провела ладонью по всей длине, наслаждаясь шелковистостью кожи.
– Так замечательно чувствовать тебя в своих руках, – прошептала я и взглянула ему лицо. Ремингтон неотрывно смотрел на мои руки, поглаживающие член. Его дыхание стало прерывистым, на шее вздулись вены.
Хм… Посмотрим, как долго он сможет себя контролировать.
Скользнув ладонью ещё ниже, я легонько сжала член у основания..
С его губ сорвался поток французских ругательств, но, несмотря на это, он так и не прижался ко мне.
– Вытащи презерватив из заднего кармана, – прорычал Ремингтон.
Я быстро выполнила просьбу. А потом, не дожидаясь дальнейших указаний, разорвала обёртку и натянула резинку на напряжённый член, после чего стянула джинсы вниз по бёдрам. Ремингтон одним движением сбросил их с ног.
– Раздвинь ножки для меня, Селена.
И я послушно развела их пошире. Втиснувшись между бёдер, он схватил меня за ноги и закинул их себе на талию. Ремингтон смотрел мне в глаза, приблизив головку члена к лону. Пульс барабанной дробью отдавался у меня в ушах. Дыхание стало прерывистым, я приподняла попу над кушеткой, стремясь почувствовать его.
Не отрывая от меня взгляда, Ремингтон медленно, сантиметр за сантиметром начал входить в меня. По лбу струился пот, выдавая, как много усилий он прикладывал, чтобы не ворваться в меня одним резким движением. Наконец войдя полностью, он застонал. Я вскрикнула, когда крошечные искорки боли разбежались по моей киске. Он огромный! Я судорожно искала, за что бы ухватиться, и, нащупав изогнутую спинку кушетки, я вцепилась в неё что есть мочи.
О боже, я готова взорваться, как воздушный шарик. Слишком много ощущений… Я извивалась и стонала, приподнимая бёдра в стремлении почувствовать его ещё глубже. Хватка Ремингтона усилилась, предупреждая.
– Не шевелись, – резко сказал он. Челюсть напряжена, глаза закрыты, словно он испытывал боль.
Прошло несколько секунд. Единственными звуками, заполнявшими комнату, были наши судорожные вздохи и бешеный ритм моего сердца. Неожиданно я напряглась, вспомнив, что в доме ребёнок.
– Эдриен, – прошептала я, не желая, чтобы мой голос разнёсся по комнате.
Ремингтон медленно открыл переполненные желанием глаза.
– Он не проснется до утра, – сильнее сжав мои бёдра, он начал лениво двигаться. – Селена, мне так хорошо внутри тебя. Твое тело – моя слабость, ma belle. Я не могу тобой насытиться. Хочу, чтобы мой член заполнил тебя до отказа. Смотри, Селена. Просто посмотри, как идеально мы подходим друг другу. – Его необузданный и грубый голос внушал благоговение, полностью сразив меня наповал.
Я мечтала об этом моменте, но Ремингтон превзошел все мои ожидания и даже самые смелые фантазии. Он проделывал со мной такие вещи, от которых тело выгибалось дугой, моля о большем.
Ремингтон переключил всё внимание на место, где наши тела соединялись воедино. И с очередным выпадом, когда он полностью вошёл в меня, на его губах заиграла полная мужского превосходства улыбка. Увидев её, я задрожала. Я добилась желаемого. На его лице читалась дикая, ничем неприкрытая необузданная страсть. Бёдра ритмично двигались, проникновения яростные. Целенаправленные.