Характерник. Трилогия
Шрифт:
Глава 1.
И с другом и с врагом ты должен быть хорош
Кто по натуре добр, в том злобы не найдешь
Обидишь друга – наживешь врага ты,
Омар Хайям.
Они шли по следу духов, чтоб зачистить остатки банды, а сами попали в расставленные именно для них силки. Да как умело расставленные, прямо шедевр. Участники засады, как на охоте распределены по номерам, каждый знает свой сектор, свой маневр. Профессионалы! И откуда
Будто кто подставил ногу, споткнулся о почти не заметную кочку, по инерции проелозил берцем по скользкой хляби и растянулся в грязи. Не успел выругаться по поводу своей неловкости, как поднялся ураганный огонь. Их подловили на открытом пространстве. Кабанов, двигавшийся за ним, получил пулю в лоб. Мало того, скорее всего снайпер контролировал ситуацию, вторым выстрелом разбил их средство связи. А еще, и спереди и сзади послышались стоны вперемешку с матом от Малышева и молодого Стрельцова.
Стреляя экономно, короткими очередями, что говорило о профессионализме бандитов, напавшие бросились в атаку, скорее всего, хотели взять живыми. Распластавшись, вжавшись в грязь, он уже не жалея патронов в магазине дал очередь в направлении бегущих к ним. Сбил хитрецам запал на скорую победу. А тут еще из леса стал долбить из своего РПКа Лисов. Ой, как вовремя! Участвуя в цепной реакции, Ненашев вышедший на поле метрах в трехстах левее, разрядил РПГ по залегшим врагам. Конечно это как из пушки по воробьям, те кто напали, скученностью не страдали, но все же, приятного от такого отпора мало, тем более в стане противника появились потери. При веерных очередях Лиса, вскочил на конечности и ухватив дрыгавшегося Стрельцова за руки потащил по скользкой грязи к балке, при этом оскальзываясь сам, набрав на берцы по пуду вязкого грунта. Тяжело, не то слово, тяжело, а тут еще с обеих сторон и пули свистят. Того и гляди заденут. Захекался, кашляя и отплевываясь, затащил молодого за корневой выворотень. Извернулся, выглянул оценивая ситуацию. Осознав, что нахрапом группу не взять, нападавшие ретировались так же быстро, как и появились, словно растворились в воздухе. Да кто же с ним игру затеял? Ах, Кабанова жалко! И Лихачова! Сколько с ними дорог пройдено, ведь почти весь срок службы оттянули! От лезших в голову невеселых мыслей, нецензурно выругался, что с ним бывало крайне редко. Подтянувшемуся к ним Ненашеву – Чужаку, указал на Стрельцова:
–Серый, не стой телеграфным столбом! Перевязывай, а я пока попытаюсь Малыша притянуть.
Им дали возможность отойти к хутору, а вот там полностью блокировали. Чувствовалось, что две разные группировки пытаются их охомутать. Результат – получили по зубам! Откатились. А еще было видно, что у одной из групп скоро терпежу точно не хватит и они вряд ли захотят увидеть солдат-срочников живыми, очень уж нагло попытались штурмовать, теперь обижаются.
Домишко, в котором нашли пристанище и отбивались от насевших вражин, горел. Нет, он полыхал, заставляя дышать дымом и гарью, кожей чувствовать приближение жара. Тяжелораненый в грудь Лис преставился, может угорев в горячке боя, может просто от потери крови.
Он перешел на одиночные выстрелы, уже зная, что это его последний бой. Осколок гранаты, войдя под лопатку, саднил и кололся, способствуя обильной кровопотере. Он стал неповоротлив как пеликан, но даже если б и мог, ребят бы не бросил.
–Что, внучок, прижали вас здесь? – прозвучал рядом родной, старческий голос.
Оглянулся.
–Дед! Ты как здесь оказался, ведь нет тебя давно?
–Дак по нужде Серёня. По нужде. Ничего! Скоро вам полегче станет, и хлопцы твои выбирутся, кто еще жив. Во-он, – старик указал пальцем на далекие вётлы деревьев стоящих в ряд, – оттуда на шум «вованы» спешат. Ты как оклемаешься, давнему знакомцу в помощи не откажи О, смотри! Снова полезли.
Отвлёкся. Показалось, что из-за обвалившейся стены послышался знакомый мотив. Что за ерунда? Отклонившись в сторону, сунул голову в непонятную пелену молочно-белого тумана. Незримая сила, ухватив, потащила через туман по яркому тоннелю, с каждым мигом наращивая скорость, заставляя напрячься и задержать дыхание.
Телефонный звонок вытащил из сна. Заставил вынырнуть из тягучего состояния, включиться в действительность. В полнейшей темноте ночи, где-то рядом с диваном мобильник наяривал мелодию полюбившейся с малолетства песни. Еще какое-то время он отходил от горячки боя, от яркого воспоминания пожара и боли, а мысль о гибели до сих пор сверлила мозг. Оторвавшись от подушки, выгнувшись, склонился к ковру. Увидел телефон, дисплеем сигнализировавший свое местоположение из темноты. Окончательно пришел в себя, стряхнул остатки одури. Кому это он понадобился? Нажав кнопку ответа, прижав мобильник к уху, хриплым голосом ответил.
–Да, слушаю!
Возбужденный голос на другом конце соединения, не оставил сомнения в том, что звонит именно Павел Стрельцов. Хм! Давно не виделись. Так бывает. Обычно людей объединяет повседневная работа, увлечения, отпуск, или командировки. Может объединить даже такой атавизм нашего времени, как любовь к искусству. Но проходит время и привычный мир вокруг тебя рушится или переходит на другой качественный уровень. И ты вместе с его утратой, меняешь жизненный ритм, теряешь старые связи, оставляя за собой право, помнить тех, с кем свела тебя судьба на тропе жизни. От древних латинян остался по этому поводу афоризм. «Старая дружба – птица редкая!».
Сколько же лет прошло? Десять! Пятнадцать! Нет, семь лет, как они виделись последний раз. Да, точно. До этого встретились случайно, Сергей тогда проездом в Москве был. Хильенкову необходима была легализация и он устраивался работать в школу учителем физкультуры, а Паша уже давно казаковал на вольных хлебах российского бизнеса. Нет, после той встречи, прошедшие через горнило первой чеченской, они не ушли в тину, продолжали общаться, поздравляя друг друга с днюхами, с двадцать третьим февраля и новым годом, но до встреч руки так и не доходили. У каждого была своя жизнь и места для другого у обоих в ней не находилось.
–Серега! Хильченков, – трубка выплевывала слова взволнованного голоса Павла. – Ты в Москве или опять на Урале? Нужна твоя помощь!
Хм! Однако!
–Паша я в Москве, но ненадолго. Утром переговорить не судьба? Что, так припекло?
–Да.
–Добро. Где? Когда?
–Я у твоего дома в машине сижу.
–Даже так? А если бы меня здесь не было?
–Я справлялся об этом.
–Ну, заходи. Знаешь дом, значит знаешь и квартиру.
–Иду.
Пока Павел поднимался на восемнадцатый этаж, Сережка спрятал постельное белье в ящик дивана, щелкнул клавишу электрочайника и даже успел ополоснуть лицо холодной водой. Заслышав звонок, открыл дверь. Увидел перед собой опрятно одетого Павла, располневшего, раздобревшего от сытной жизни на службе у капитала.
–Здоров, старый! – выдавив улыбку на бледном лице, произнес друг.
Обнялись. Давно не виделись.
–Вешай пальто, проходи на кухню.
–Разуваться?
–А у меня домохозяйки нет.
Рассевшись на крохотной кухне. Сергей заметил, как взволнован друг, но пока держится, от того, чтоб с места в карьер не расплескать ведро своих проблем на его голову.
–Чай будешь?
–Нет.
–Тогда давай, излагай, за каким ляхом ты поднял старого товарища в три часа ночи?
Павел перевел дух, будто собираясь одним махом нырнуть в ледяную воду.