ХАРЬКОВ 354-286
Шрифт:
Кошкин осмотрел телефон - та же самая надпись Nokia сверху, правда в отличии от как-то виденного телефона Степанова, изображение на экране было чёрно-белым, да и сам экран был значительно меньше, чем у Степанова.
– Видите зелёную кнопку с зелёной телефонной трубкой - это кнопка для набора номера. Красная кнопка служит для завершения разговора или выхода из меню. Да что я вам рассказываю, если вы с компьютером разобрались, то с телефоном уж точно разберётесь, - объяснял Степанов, - вот сейчас зайдите в меню и выберите телефонную книгу. Так, теперь выберите меня и нажмите на кнопку вызова.
Из телефона Степанова зазвучала мелодия.
– Ну вот, видите, вы уже освоились с ним. Теперь по поводу покрытия связи - как вы понимаете,
Путь к центру города занял значительно больше времени, чем в прошлый раз - каждый блокпост считал своим долгом остановить машину и проверить документы её пассажиров. Кошкину тоже, впервые за всё время пребывания в НовоХарькове, как называл город Степанов, пришлось предъявлять. Здесь даже не помогло его служебное удостоверение, всегда безотказно срабатывающее до этого.
Автомобиль остановился на стоянке, расположенной возле входа на станцию метро "Исторический музей" над Бурсацким Спуском. Улица Сумская, рядом с которой они находились была перекрыта милицией. И попасть к оперному театру - месту проведения первой официальной конференции между властями Харькова и СССР было непросто - пришлось идти с черепашьей скоростью среди таких же, как они приглашённых участников конференции. Степанов часто останавливался, чтобы поздоровался со встреченными знакомыми. Ну а Кошкин воспользовался моментом и решил получше рассмотреть Сумскую, ведь позавчера они ехали на машине, и посмотреть успели далеко не всё.
По случаю прибытия очень высоких гостей в город, власти решили не ударить лицом в грязь и постарались украсить Харьков. Так, на перетяжках троллейбусных проводов, висящих поперёк Сумской, висели красные флаги, фонтаны в отличие от прошлого визита Кошкина в город работали, и Михаил Ильич вынужден был признать, что, несмотря на то, что Степанов их ругал, каскады водных струй смотрелись очень даже ничего. А перед самим театром, несмотря та то, что въезд автомобилей на Сумскую был запрещён, стояло 5 автобусов и около 20 машин.
– Эх, вот бы с женой и детьми сюда попасть, им бы точно город понравился, - думал Кошкин, - надо будет узнать о возможности перевода семьи в Харьков. Ведь, если говорить положа руку на сердце, жить в таких условиях как здесь, они не смогут нигде в Союзе, да что там в Союзе, нигде во всём мире.
От размышлений по поводу будущего своей семьи, Кошкина отвлёк Степанов, разговаривавший с высоким седеющим мужчиной лет пятидесяти.
– Михаил Ильич, знакомьтесь, это Николай Григорьевич Васнецов - директор Завода имени Малышева, больше известен как вам завод имени Коминтерна, а потом завод N 183.
– Николай Григорьевич, это Кошкин.
Васнецов с удивлением несколько мгновений молча смотрел на Кошкина.
– Михаил Ильич, очень рад знакомству, - Васнецов взял себя в руки, но тон всё равно был немного удивленным, - Вот уж не думал, что доведётся с вами познакомиться. Вы же стали легендой среди заводчан. Мы все думали, что Вы были в исчезнувшем Харькове. Очень рад, что это не так.
Кошкин даже немного растерялся от такой реакции на знакомство с ним, поэтому и отвечать начал, тщательно подбирая слова:
– Я тоже рад знакомству. Вы не представляете, как надоело лежать без дела на больничной койке. Очень хочется вернуться на производство.
– Думаю, что с этим проблем у нас не будет. Раз уж вы здесь, а не в больнице, то в самом ближайшем будущем начнём совместную работу, - улыбнулся Васнецов.
Так вместе они и прошли в театр мимо стоящих на входе двух милиционеров. Вообще, меры безопасности были предприняты чрезвычайные - на Сумской была полно патрулей, вокруг театра стояло оцепление. Но местные власти этим не ограничились - Кошкин заметил 2 БТР. Видимо предстоящей конференции придавалось очень большое значение, и экономить на безопасности никто не хотел.
Зал, в котором должно было пройти мероприятие, был полон людей до отказа, но Степанов уверенно шёл к зарезервированным для них местам. Кошкин обратил внимание, что среди публики в зале кроме харьковчан было очень много людей из СССР. Другая одежда и чем-то неуловимо отличающаяся манера поведения выдавала их сразу. Михаил Ильич стал усердно вертеть головой, старясь увидеть среди сидящих своих знакомых. На мгновение ему показалось, что он увидел наркома Малышева, и сидящего рядом с ним своего подчинённого Александра Морозова. Но они находились далеко, и подойти, чтобы проверить действительно ли это Малышев с Морозовым было нереально, потому что Степанов сказал, что с минуты на минуту всё начнётся.
Действительно, свет погас, и к трибуне, установленной на сцене вышел мужчина в военной форме.
– Дорогие харьковчане и гости нашего города. Меня зовут Юрий Фёдорович Пилипко. Как все вы знаете, 22 июня этого года произошло событие в корне изменившее нашу жизнь - наш город вместе с областью и частью соседних регионов перенёсся из 2008 года в 1940 год. О причинах этого события остаётся только гадать. Но это уже занятие для наших учёных. Товарищи, земляки, харьковчане! Прошу обратить внимания на дату переноса - 22 июня. Без всякого сомнения, эта дата глубоко символична. Ведь в нашей истории всего через год кровавые Гитлеровские полчища напали на Советский Союз. Все мы знаем, какой ценой обошлась нашей стране победа в той войне справедливо названной Великой Отечественной. Так неужели мы, потомки героев, спасших всё человечество от кровавого тирана, останемся в стороне? Неужели мы трусливо спрячем голову в песок, когда стране так необходима наша помощь? Нет, мы не можем остаться в стороне от этой битвы, мы не можем допустить повторной оккупации нашего города немецко-фашистскими захватчиками. Именно поэтому нами было принято решение пойти на интеграцию с СССР. Совместными усилиями мы сможем дать отпор любому захватчику и агрессору, - Пилипко на мгновение замолчал, переводя дыхание, - Именно поэтому нами было принято решение о входе в состав СССР на правах автономной области с непосредственным подчинением Москве, - шум в зале, - Именно таким способом мы сможем принести наибольшую пользу нашей общей Родине. Все перенесённые территории объявляются Харьковской Закрытой Автономной Областью. Как вы все понимаете и помните из курса истории ХХ века, предвоенный СССР был полон агентами разведок иностранных государств, поэтому о необходимость статуса закрытого объекта мне не нужно вас объяснять. Тем не менее, товарищи, мы с вами прекрасно понимаем, что 17 лет существования в условиях рыночной экономики нельзя просто так взять и вычеркнуть. Именно поэтому нами была достигнута договорённость с товарищем Сталиным о особых экономических условиях, действующих на территории НовоХарькова - наша область провозглашается особой экономической зоной, наиболее близким аналогом которой является НЭП. Докажем что мы не посрамим своих предков. Сделаем наш регион процветающим, - шум в зале и бурные аплодисменты, - а сейчас, товарищи, я хотел бы предоставить слово уполномоченному представителю СССР в НовоХарьковской области, Лаврентий Павловичу Берия, - зал напряжённо замер, следя за тем, как к трибуне выходит человек, не один десяток лет являющийся пугалом и собирательным образом кровавого Сталинского палача.
– Здравствуйте, товарищи,- начал Берия, - возможно, некоторые из вас удивятся, почему работать с вами поручили именно мне, возможно, некоторые из вас не захотят работать со мной, думая о заключенных в лагерях. Вынужден признать, что ошибки бывают у всех. Главное успеть признать свои ошибки, а ещё лучше, когда вас кто-то предупредит от того, чтобы эти ошибки не совершать. От лица Партии, членом которой я являюсь, хочу заявить, что мы получили предупреждение, и сделаем всё возможное, дабы не наступить на те же грабли, на которые мы наступили в вашем варианте истории.