Харри Проглоттер и Волшебная Шаурматрица
Шрифт:
Так вот, некогда наша Вселенная была самым натуральным паштетом с одинаковой температурой в разных точках. Затем этот паштет испортился и стал разлагаться. На его комочках образовались очаги жизни. Здесь аналогия с паштетом заканчивается и начинается научная фантастика.
Процесс гниения привел к распаду Вселенной на несколько параллельно существующих. Благодаря магии, физике и другим псевдонаукам можно открывать лазы в соседние миры. По сути, путешествие между подмирами – вопрос управления энергиями.
Не станем приводить
Ректор магической школы, великий маг и учитель товарищ Мастдай Глюкообильный варблапукнул свой торпыздынь в камин. Получилось очень удобно и эстетично (вместе с примечанием слишком запутанно). В силу темперамента и психологии Мастдая его ворожба обладала рядом особенностей. Например, пламя в камине иногда надолго замирало, затем поверх язычков огня возникало красиво написанное сообщение «Камин совершил недопустимую операцию и будет загашен».
Школьный фонтан, спроектированный ректором, чуть ли не каждый день заявлял, что «поток воды не может быть оцифрован и будет закрыт», а луг, выращенный Мастдаем, говорил, мол, «отрос высоковато и будет перерыт».
Кристальный шар в главном зале заседаний Хоботаста норовил выйти в Высший Эфир и зарегистрироваться либо скачать оттуда таинственные апдейты.
Но вернемся к камину.
Харри Проглоттеру действительно потребовался хороший пинок, чтобы протиснуться в иной мир. На том конце и правда топтался дракон-охранник, однако, на счастье Харри, зверь был недомерком, а мальчик настолько ускорился, что попросту налетел на сторожа и размазал его по стене пещеры.
Молли и Джеймс, появившиеся сразу вслед за Харри, брезгливо разглядывали окровавленного мага-толстячка, пока тот переодевался в чистое.
Пещера была освещена вечными бездымными факелами. На потрескавшихся стенах виднелись странные надписи вроде «Achtung» и «Hitlers Bиnker» , а также другие, не менее загадочные. Под ногами болтались какие-то ржавые металлические капсулки, невразумительная ветошь и скелеты крыс.
Проглоттер выбросил испачканные штаны и рубаху в угол, закинул рюкзачище за спину и скомандовал:
– Ну, пойдемте, а?..
– Ага, ливер, – хмыкнул Барахлоу. – Только главный здесь я, несмотря на то что проквакал этот маразматик Бабабянус.
– Вот как? – насупился Харри Проглоттер. – Придется сразу объяснить, кто тут бугор.
И он полез в карман за волшебной палочкой.
Это у всяких заучек палочки красивые и аккуратные, а у Харри она была кривая и сучковатая. Поэтому пока он силился достать главный магический инструмент, Джеймс выхватил свой и атаковал. Невидимый удар отбросил Харри на лозунг«Н. + Е. = L.». Проглоттер охнул и стек вниз.
Тут в драку вмешалась до этого молчавшая и с интересом наблюдавшая за схваткой Молли. Она свела руки и как бы толкнула ими воздух в направлении Барахлоу. Джеймса подхватило и впечатало в стену.
– Так, мальчики, раз уж вы не можете поделить власть, то командовать походом по-любому буду я! И да поможет мне Великая Масса, Умноженная На Ускорение Свободного Падения, – Молли подпрыгнула вверх и зависла в полутора метрах от пола, сплетя ноги калачиком. – Есть возражения?
Возражений не было.
– Вот и здорово. Тогда пошагали, – Молли кинула свой мешок Джеймсу. – Барахлоу, понесешь мое барахло.
– Неоригинально, – скривился Джеймс. Мальчишки, кряхтя и стеная, поднялись и отправились за плывущей по воздуху Молли. Впрочем, ей вскоре надоело рисоваться.
Неимоверно скучный тоннель вел путников в неизвестность. Они чувствовали, что постепенно спускаются всё ниже и ниже, хотя ступеней и особо резких наклонов не было. Джеймс затянул веселую походную песню о вещем Зигфриде. Эта нетрадиционная германская песнь нравилась ему вопиющей недостоверностью и залихватской безграмотностью:
Как ныне сбирается вещий Зигфрид
кому-то навешать за что-то,
их что-то чему-то подвергнуть хотит
и даже ухлопать кого-то.
В папахе, при сабле, довольный вполне,
с дружиною едет на борзом слоне.
Из темного леса навстречу ему
шарашит друид полупьяный,
покорный лишь Тору старик одному,
прикинулся он обезьяной.
– Откуда дровишки? Ой, то есть ответь,
друида варлорд вопрошает,
как скоро умру я? И как моя смерть
придет? И что ей помешает?
Открой мне всё точно, не бойся меня,
в награду тебе я не дам пендаля.
– Геройских пинков не боится мой зад,
и княжеский дар мне не нужен.
Сейчас предреку я тебе всё подряд,
но знай, что я децл контужен.
Итак, завтра всыплешь врагу ты весьма
и станешь крутым и в фаворе,
прибавится силы, достатка, ума,
и мимо прошастает горе,
тебя ни фига не возьмет ничего,
но примешь ты смерть от слона своего.
– Вот это дела... – Зигфрид тихо сказал,
какая крутая подстава!
Любимый мой слон!.. – Деду пендаля дал
и дальше поехал за славой.
Не очень словам он друидовым внял,
но всё же, стремаясь, слона поменял.
Наддал Зигфрид перцу врагам и своим,
с победой домой воротился.
– А где же мой слон? Мы не виделись с ним!
Слона мне! – он распорядился.
Любимца доставили сразу к нему,
и к другу наш Зигфрид прижался.
Вдруг мышка шмыгнула под ноги слону