Харрис
Шрифт:
— Нечего тут и думать, дурное дерево! — Засквернословил с первых рядом гном. — Великан и фильты, правы, если бы не люди, всем жилось бы проще!
— Да бред это все! Быть не может ничего подобного! — кричал кто-то. Правда, кто, было уже не разобрать.
Гомон быстро перешел в крики. Эльфы ругались с гномами, фильты выкрикивали и обвиняли всех направо и налево, что было им свойственно, ведь они никогда не считают себя виноватыми в чем-то, один из великанов чуть было не сошелся в неравной драке со старым дубом, который пытался хоть
Во всей этой кутерьме, Чен сидел смирно, как и старый гном рядом с ним. Эйна бурно спорила с каким-то эльфом.
— Молчать! — Прокричал Фимус. Стекла моментально вылетели из рам, голос разнесся на многие мили вокруг, все схватились за уши, было ощущение, будто тебя ударили воздухом. — Во-первых, — хранитель обратился к энту, — Великий Дуб, спасибо, что пытался всех успокоить, я благодарен тебе за твои старания. А теперь, давайте все успокоимся.
В зале снова воцарилась тишина. Хранитель взмахнул рукой, и стекла вернулись в рамы, как будто ничего и не было.
— Давайте поговорим более спокойно. — Проговорил Фимус, обращаясь к присутствующим.
— Господин Килис, — раскатистым басом начал старый Дуб, — а есть ли какие-то доказательства о том, что оковы и правда начали слабеть? Я, конечно, в те времена, когда заковали призрачного короля, был еще лишь ростком, но мне многое известно о тех временах по рассказам моих сородичей, видевших тогдашний ужас.
— Мой ответ — положительный. — Ответил хранитель. Он повернулся в сторону правой трибуны, на которой сидел Чен. — Мистер Илен, — обратился он, — расскажите все, что рассказали мне, без утайки.
Чен встал и начал снимать пальто. Все удивленно на него уставились.
— Что вы делаете? — Удивилась Эйна.
Чен не ответил. За пальто последовала рубашка. Он оголил грудь.
Илен по факту был куда крепче, чем выглядел в одежде. Жилистый, местами проглядывал мышечный рельеф. Тем не менее, кожа начинала слегка обвисать, старость начинала брать свое.
Весь торс Чена был перебинтован вдоль и поперек. Он начал сматывать бинты. Из-под белой ткани начали появляться ужасные, до сих пор не зажившие шрамы. Грудь его была иссечена вдоль и поперек, на боках, казалось, не хватало целых кусков мяса. Некоторые, особо впечатлительные члены совета, отвернулись, столь неприятной была картина.
— Армия призрачного короля. Ни живые, ни мертвые — драурги. — Начал Чен. — Недавно я встретил одного такого в Веренделе. Он моментально вырезал моих подчиненных, а после напал на меня. Мне понадобилось несколько минут, чтобы, как я думал, убить его. После, мы забрали его в отдел города и заточили в камере.
Я отправился в город за своим знакомым, которого хотел попросить помочь с осмотром драурга. Он был молод, но понимал в магии больше, чем я сам, пускай особо пользоваться ей и не мог, в связи с малым количеством сил.
Этот парень, прибыв в отдел, наворотил дел. Драург оказался жив. А тот смог его усмирить, да не просто усмирить, а убить. Я не знаю, как именно он это сделал, моих знаний тут не хватает.
Тем не менее, парня казнили сегодня утром. Когда он убил драурга, произошел взрыв, который погубил несколько человек и еще нескольких ранил, я сам, чудом остался невредим.
— Но не кажется ли вам странным, — заговорил старый Дуб, — что какой-то неизвестный молодой маг, который, к тому же, как вы сказали, плохо владеет магией, пускай и знает о ней много, смог убить драурга, а вы — нет.
— Мистер Илен, — начал Фимус, — мне кажется, вы что-то не договариваете.
— Вы правы. — Сказал Чен. — Я сказал, что парня казнили, но я не говорил, что он умер.
— Что вы имеете в виду? — Уточнил хранитель.
— Секира палача сделала много ударов и каждый из них, наверняка, перерубил шею. Но она осталась на месте. Я проводил парня сегодня, за час до собрания, пока его не заточили пожизненно. — Илен вздохнул. Вещание на такую большую публику ему было в новинку, и он немного нервничал. — Я прекрасно понимаю, что пошел против закона, дав парню уйти. Но я просто не мог позволить моему названному племяннику, провести всю жизнь за решеткой.
— Все в порядке, мистер Илен, не нужно думать, будто собравшиеся здесь — изверги. — Сказал Фимус. — Я уверен, окажись кто-то из присутствующих на вашем месте, сделал бы то же самое.
— Меня волнует то, что, по словам господина Илена, — снова заговорил старый Дуб, — его племянника не смогли убить. Я не припоминаю подобных случаев.
— А вот я, вполне, — неожиданно для всех, заговорил гном, сидящий рядом с Ченом. — Меня зовут Дарин, я — ремесленник и потому, мало кому здесь известен. Я не маг и не великий воин, а просто старый гном, поведавший на своем лету немало вещей. В том числе, видел я и человека, которого не смогли казнить, как ни пытались.
Дарин посмотрел на присутствующих в зале и убедился, что все его слушают.
— Что тут делает гном-ремесленник? — спросил писклявым голоском один из фильтов, которого, из-за тишины, было хорошо слышно. Дарин, однако, проигнорировал сказанное.
— Это было около полусотни лет назад. — Начал гном. — Я тогда был еще весьма юн и путешествовал по миру, набираясь знаний. Случай тот, имел место в Северных Землях. На границе между двумя королевствами, ныне уже прекративших свое существование.
Некого преступника, казнили за то, что он убил несколько человек во время потасовки в таверне. Свидетелями той казни были лишь палач, несколько людей и один гном.
Я стоял поодаль. Не хотел привлекать внимание, ибо был в той местности проездом, а остановился лишь переночевать. И вот, попал на казнь.
Преступнику отрубили голову много раз. Он кричал, извивался в агониях, но не умирал, каждый раз голова оставалась на месте. Это продолжалось пару часов, пока палач не выдохся и не удалился восвояси.