Harry Potter and the order of the phoenux. (Гарри поттер и орден Феникса)
Шрифт:
– Любовь? А почему?
– Считается, что это самое сильное чувство, которое может испытывать человек, но, к сожалению, влияние любви на Тьму технически невозможно более-менее хорошо исследовать.
– Почему?
– Невилл с интересом подпер кулаком щеку. Тема любви в пятом классе была в эту весну весьма актуальна, поэтому даже он не остался в стороне.
– Разве это не просто и логично? Свет побеждает Тьму. Добро побеждает Зло. Любовь побеждает все.
Теперь уже захихикали все. Невилл явно пребывал в поэтическом настроении.
– Все очень просто объясняется, Невилл, - улыбнулась Валери Эвергрин.
– Ты знаешь, что такое любовь?
Невилл покраснел и виновато затряс головой.
– И никто не может с научной точки зрения определить сущность любви. А если явление нельзя описать, то как же можно изучить на практике принципы его влияния на что-либо?
– Логично, - признал поражение Невилл.
– Эй, Гарри, ты чего?
Гарри до сих пор трясся в беззвучном хохоте. В пылу дискуссии о нем забыли, но теперь на лицо мисс Эвергрин легла тень. Она быстро подбежала к нему и выхватила палочку.
– Кто-нибудь накладывал на него Хахачары?
– сурово спросила она. Все в недоумении замотали головами. Валери нахмурилась и произнесла - Фините Инкантатем!
Гарри затрясло в судороге. Класс ахнул. Гермиона подбежала к Гарри и, опустившись на колени рядом с ним, посмотрела ему в глаза.
– Это же влияние черной магии, профессор!
– ахнула она.
– Так всегда бывает, когда...
– Гарри! Гарри, ты слышишь меня?
– профессор Эвергрин трясла Гарри за плечо. Он с трудом пошевелился.
– Отвечай!
– Мне было больно!
– пробормотал Гарри, с трудом разминая руки-ноги. Рон, взволнованный донельзя, поддерживал его по руку, когда он вставал.
– Я не понимаю, профессор, в меня что, попал осколок проклятия? Почему у меня была истерика?
– Что ты сегодня ел, Гарри?
– коротко спросила Валери. Он растерялся, потому что не ожидал такого вопроса.
– Ну, то, что и все. Овсянку и тосты на завтрак. Чай. Бифштексы с картошкой и тыквенный сок на обед, но, простите, профессор, зачем все это? Вы думаете, что...
– Гарри осекся.
Валери Эвергрин приложила палец к губам.
– Ты пил лекарство сегодня?
– спросила она еле слышно.
Гарри кивнул.
– Тогда это странно, - профессор Эвергрин выпрямилась и посмотрела на перепуганный класс.
– Так, ничего страшного не случилось. А теперь нам надо еще кое-что записать об особенностях применения смеха против Зла.
– Все заскрипели перьями, а Гермиона с тревогой посмотрела на Гарри и переглянулась с Роном. Ситуация получалась странная.
Когда они сидели в библиотеке после урока, Гермиона и Рон просто-таки напали на Гарри, потребовав от него все объяснить. Прошлось сознаться, для этого Гарри отвел друзей в самую дальнюю часть Запретной секции. Признание произвело на Рона и Гермиону эффект разорвавшегося проклятия Подвластия. Гермиона побледнела.
– Что сказал Дамблдор, Гарри?
– она трясла его за рукав.
– Снейп потребовал, чтобы тебя отправили в Азкабан?
– Дамблдор повел себя так, словно ничего не случилось, - пробормотал Гарри, искоса наблюдая за Роном.
– Я чуть не убил Снейпа, под воздействием яда, конечно, но все-таки... Иногда мне кажется, что Дамблдор чересчур снисходителен ко мне и моим выходкам.
– Ты... Гарри, тебе не кажется, что пора уже бросить валять дурака?
– Рон был перепуган до смерти и настолько же разъярен.
– Тебя убить хотят! А ты сидишь сложа руки, ничего не делаешь и от нас все скрываешь, хотя понимаешь, что мы бы тебе помогли! Что с нами происходит? Тебе не кажется, что отравить пытаются не тебя, а нашу дружбу?
– Рон, ты считаешь, что если я стараюсь вас уберечь от того, что происходит со мной, то рискую дружбой?
– вспылил Гарри.
– Я не хочу, чтобы с вами случилось то же, что и с Седриком, и с этим мальчиком, Реджи Сильвертоном! Я не хочу, чтобы Вольдеморт начал охотиться на вас!
– Гарри!
– в ужасе воскликнула Гермиона.
– А ты считала, что это невозможно? Думаешь, почему это лето нам пришлось провести всем вместе? Мисс Эвергрин охраняла не только меня, но и вас, Дамблдор понял, что...
– Наплевать на Дамблдора!
– заорал Рон. В это время в Запретной секции не было ни души, но сквозь двери в общую секцию библиотеки на них уже недоуменно посматривали некоторые ученики.
– Мы сейчас говорим о том, во что превращается наша дружба, Гарри! Мы начинаем не доверять друг другу!
– Это ложь!
– Гарри вскочил и пораженно уставился на Рона.
– Я всегда доверял вам с Гермионой, но не я виноват, что, сейчас, когда мне очень нужна ваша помощь, вы все время чем-то заняты!
Гермиона густо покраснела и открыла рот, чтобы возразить, но тяжелая рука Рона удержала ее порыв.
– Знаешь что, Гарри, это уже слишком! Сам-то ты тоже не очень стремишься проводить время с нами, у тебя теперь есть Чу. Она теперь твой лучший друг, верно?
– ядовито выкрикнул Рон.
– Рон, что ты несешь? Гарри, что с вами происходит? Вы ведете себя как дети!
– Гермиона была потрясена.
– Да ладно, Гермиона, спроси у него, почему он теперь в нас не нуждается, - едко процедил Рон.
– Он же у нас крутой, он может даже позволить себе применять Непоправимые проклятия, не опасаясь, что его за это накажут! Он у нас известная личность...
– Рон, перестань!
– закричала Гермиона.
– Гарри уже давно привык к этой дурацкой шумихе вокруг него, и ему на это наплевать, правда же, Гарри? И перестаньте орать, здесь же библиотека. Сейчас мадам Пинс придет и нас отсюда выкинет, вы этого хотите?
– Ты не понимаешь, Гермиона, - прошептал Рон, с ненавистью глядя на Гарри, и он с ужасом осознал, что Рон сейчас выдаст его тайну.
– Он у нас не просто знаменитый Гарри Поттер. Он еще и...
– Замолчи, Рон, - вскрикнул Гарри.
– Не буду я молчать! Гермиона, он считает, что он - наследник Гриффиндора! Его потомок! Глаза у Гермионы стали как два блюдца. И в этот драматический момент в Запретную секцию заглянула Чу.
– Привет, Гарри. Рон, Гермиона - здравствуйте. Я вот принесла прошлогодние тесты... Что у вас тут случилось?
– с удивлением Чу разглядывала взбешенного Рона, посеревшее лицо Гарри и белую от потрясения Гермиону. Все трое повернулись к Чу, не понимая, почему в такое время их может беспокоить кто-то еще. Даже Гарри внезапно ощутил, что Чу здесь лишняя.
– Ничего не случилось, - буркнул Рон.
– Гермиона, нам пора. Мы должны готовиться к С.О.В.У.
– Так я же принесла тесты, - заикнулась Чу, не понимая, какая кошка могла пробежать между тремя неразлучными друзьями.
– Нам твоя помощь не нужна, - Рон уже уводил из библиотеки обалдевшую от всех этих сложностей Гермиону.
– Может, Гарри в ней и нуждается, но не мы!
– Что это с ним? Гарри не смог ответить на этот вопрос. Возможно, на него смогла бы ответить профессор Эвергрин, сидящая за соседним стеллажом в Запретной секции. Никто из ребят, увлеченных собственными драмами, ее не заметил. Впрочем, все, что между ребятами было сказано в тот вечер в библиотеке, для нее уже не было секретом. Профессора Эвергрин занимал куда более важный вопрос. Она сумрачно смотрела на маленький листок бумаги, на котором рукой Джона Трайткриспа были написаны всего два слова. Имя и фамилия.
– Людовик Вральман.