Хартблид: Цепи разума
Шрифт:
— Доставай свою волшебную книжку и запиши туда своё открытие, мой юный ученик. Этот свиток я берёг как раз на такой случай, — Мастер достал из под мантии свиток, бережно его покачал в ладонях, прежде чем опустить на стол. — Да, ты прав, обычно более слабый маг ничего не может сделать, когда сталкивается с кем-то могущественным. И вот на такой случай, тебе пригодится вот это заклинание. Обычно ты атакуешь жизненную силу противника магией смерти, но не в этот раз. Жизненная сила посредством души преобразуется в магическую энергию, и есть несколько точек, куда можно бить. Как уже говорилось, если как следует истощить в теле жизнь, преобразовывать в магию станет нечего. Или, если создать в душе смятение, она не сможет преобразовывать магию,
"добавлено новое заклинание"
— Спасибо, Мастер, — мальчик одарил наставника улыбкой. — А я правда становлюсь сильнее?
— С каждым днём, мой юный ученик. С каждым приключением, — ответил Мастер.
Глава 12: Де-ра-ти-за-ци-я
"Три — закон троек
Пять — элементов алхимии
Семь — круг составляют
Одиннадцать в Пантеоне
Тринадцать загадок Вселенной"
("трактат о простых числах", Ондегард Звездочёт)
"Если бы Барьер можно было отсечь от источника энергии, Мастер бы это уже сделал. А не он, так ещё кто-нибудь", — думал Хартблид, шагая по мостовой. Он заложил изрядный крюк, намереваясь сперва дойти до арки врат, а затем через объездной мост отпрвиться в Заречье. "Очень интересно, что же там за магия такая, что пропускает только по достижении восемнадцати лет, и лишь игроков, и лишь в одну сторону. Очень похоже на триггеры".
Он как обычно взял с собой плащ, кинжал и сумку, и она была тяжелой — малый набор алхимика включал в себя кучу склянок из алхимического стекла, его мальчик намеревлся оставить пока у Фило. Кроме него он взял с собой пузырёк ложной смерти, красную и синюю бутылки, блокноты с глоссарием и травоведеньем, а также свою волшебную книжку. Иногда ему казалось что он видит какой-то тусклый ореол вокруг неё, когда смотрит чуть в сторону. Может быть она действительно напитывается магией с каждым изученным заклинанием?
Эманации смерти отступали неохотно, и на карте было похоже что оборона армии тьмы в одном месте рухнула, позволив армии жизни развить наступление в виде широкого языка, лизнувшего площадь с рунным камнем. Хартблид задумался, а как вообще получилось такое разлитие эманаций смерти. Прежде он полагал, что в Нубятнике случилась какая-то массовая резня. Теперь он был в этом не уверен. Он также понимал, почему Мастер показал ему Безмолвных, ведь очевидно, что иначе мальчик начнет расспрашивать про Катастрофу жителей Заречья. А теперь нужда в этом, по большому счёту отпала, зато появились вопросы к Гибу. И один ужасно мерзопакостный вопрос, после рассказа Мастера: раз игроки больше не возрождаются, почему нельзя просто дать селянам его прикончить, а потом допросить труп? Эта мысль была какой-то бездушной. Неправильной. Впрочем, поить Гиба зельем а после тащить на допрос тоже казалось не особо хорошей мыслью, но другого способа пролить свет на события давних лет мальчик не знал. Хотя у него была одна мысль, правда для неё требовалось изрядно прокачать алхимию, ну или попросить Мастера кое-что сварить.
Барьер был на месте, и он внушал. Мальчик попытался ощутить магические потоки, питающие его, и отпрянул — то была мощь сравнимая с водопадом. Если попытаться как-то его преградить — преграду смоет, если запустить в поток токсичную ману — во-первых её потребуется очень много, а во-вторых её всё равно смоет. Кто же поставил этот барьер? Вопрос риторический, Хартблид
— Я смотрю, тебя тоже интересует эта штука? — раздался голос позади.
Хартблид обернулся, и увидел падре Хаба. Тот выставил вперед ладони:
— Тихо, тихо, я не собираюсь тебе мешать.
— Что вы тут делаете?
— Пришел посмотреть, не ослаб ли Барьер, по мне не видно? — выглядел он так себе, прежне лоснящаяся кожа высохла и свисала складками с похудевшего лица, а пышное жреческое одеяние выглядело грязным и нуждающимся в ремонте. Жрец глубоко вздохнул и прервал паузу:
— Очень некрасиво получилось там, в деревне. Некрасиво — потому что если бы ты пошел ко мне, а не к Фило, всего этого фарса бы не было, и каждый получил бы то, чего хочет.
— А чего хотите вы?
— Знаешь, ты оказал мне большую услугу, избавив от демона, — продолжил жрец. — Я ведь чувствую, что ты не простой мальчик. Простой мальчик не смог бы одолеть эту тварь, нет. В тебе есть что-то неживое. И ещё магия, я убедился в этом, когда ты испугал до полусмерти Гиба. И ты умён, раз додумался до такого хода. Слишком умен для ребёнка. Чего я хочу… — жрец вздохнул. — Я много чего хочу. Выйти за Барьер например. Чтобы выяснить, что случилось с богами, которые уже давно не отвечают на молитвы. Хочу избавиться от терзающего меня голода, который я подцепил, когда съел проклятую курицу. Знаешь как это всё началось? У меня в подвале был склад продуктов, это традиция такая, прихожанин может обратиться за пропитанием в храм, и его накормят. Естественно никто не знал, что у меня такие запасы продуктов, иначе б на шею сели, у меня ведь не храм а так, маленький приход. Нубяник не заслуживал храма, сюда послали какого-то алкаша, и тот, прежде чем спиться, обучил меня всему что умеет. Так вот, в подземелье пахло Скверной, а когда я узрел демона, который затаскивал к себе какого-то бедолагу, я испугался. При всём желании я не мог ему ничем навредить, ибо боги не отвечали на мои молитвы.
— А золотой свет? — скептически спросил Хартблид.
— Это собственное умение жрецов, мальчик. Пройди обряд, принеси обет, стань жрецом, и сможешь творить маленькие чудеса типа изгнания призраков и исцеления ран и болезней. Цена вопроса — отправление культа и соблюдение обетов. В общем, я убежал, а как отошел от испуга, подумал что негоже оставлять целый склад продовольствия, когда у нас образовалось столько голодных ртов. И вот тогда я связался с Гибом. Ох и ловкий же он малый… В общем, он перетаскал кучу продуктов в новое поселение, и это позволило нам пережить первое время…
— Вы лжете, — перебил Хартблид. — Дайкатана сказала — склад полный. Позже всего этого.
— Я не лгу, и она тоже, — пожал плечами жрец. — Время шло, а продукты всё не кончались, а люди стали исчезать. Улавливаешь, мальчик? Гиб заключил с демоном сделку, и поставлял ему людей в обмен на продовольствие. Он сказал что после каждой жертвы склад становится забит до отказа.
— Вы ничего не сделали, — утвердительно сказал Хартблид. Жрец вздохнул:
— Он мне первому подсунул долбаную курицу. После этого меня обуял голод и я слабо соображал, делая то, что он говорит. А когда разнеслась весть о том что нас приглашают на судилище, он сказал мне что нас должны оправдать, иначе он меня за собой утащит. Как видишь, сохранить доброе имя мне не удалось.
Хартблид кивнул. "дааа, падре, вот это вы зашкварились…"
— Да и… не было у меня доброго имени, — продолжал рассказ жрец. — все на меня смотрели как на нищего бездельника, который приходит только чтобы поесть. Благословления-то раздавать — не мешки ворочать, тем более толку от них, так, самоубеждение. Это, и голод, который я до сих пор чувствую… В общем, только вера и молитвы удерживали меня от окончательного падения. Так что, к вопросу о том, чего я хочу… Я хочу чтобы Гиб понёс кару за то, что сделал. И если бы ты тогда пришел ко мне, мы бы придумали как это сделать.