Heartbeat

A-Leman

Вот она идет рядом с ним, изредка скашивает взгляд на него, думая, что он не заметит. А он и не замечает ради нее. Она невесомо проводит рукой по волосам по часовой стрелке, а влажным темно-розовым, но все же не красным языком по губе против.

Вот она; сама, наверное, так же желает его, как и он ее. Может, немного меньше, потому что такого сумасшедшего желания не может быть во втором экземпляре. Этот мир бы не выдержал. Но Тейт даже не смел к ней снова прикоснутся — и так сегодня чуть не набросился на нее, такую хрупкую, прямо там, в том вечно горячем коридоре. Но Вайолет

была как табу — смотреть и восторгаться издалека; руки прочь!

— Тейт? — вдруг спросила Вай.

Тейт заметил, что говорит она редко. Ах, как жаль! Если бы ему перед смертью разрешили прослушать любимую последнюю свою мелодию, то это был бы голос Вайолет. Тихий, но твердый; немного хриплый, мягкий, с едва заметным шипящим на каждой согласной. Она будто выдыхала, шептала слова, словно ветер. И руки у нее тоже были немного прохладными и ласковыми, как бриз.

— Да?

Отвечать Вайолет на все ее реплики было обязательно. Тейт надеялся, что так девушка станет чуть больше говорить. Такие глупые, незаметные и маленькие мелочи, но с Вай Тейт обращал внимание на все. Вплоть до ее запаха.

Ее запах.

Дух табака, несвойственный столь юной девушке, а оттого и столь же прекрасный; отдушина перечной мяты, немного резкая, но смягчаемая легким, едва уловимым ароматом шалфея. Мягкий, неповторимый, едва уловимый, но окутывающий, словно легкий невесомый ветерок, с коим постоянно сравнивал Вай Тейт, запах. Запах Вайолет.

И снова это сравнение. Вайолет, словно ветер сквозь пальцы, постоянно ускользала от него, была невесомой и неуловимой, будто ненастоящей, воображаемой, и только лишь ее неповторимый аромат, остающийся после Вайолет, доказывал ее существование, как существование ветра доказывало легкое колыхание макушек высоких деревьев.

— Я тут спросить хотела… — пролепетала девушка. Тейт бы сказал что-нибудь лишнее и совсем ненужное, вроде: «что?» или «спрашивай», ну или совсем банальное и грубое, что бы Тейт никогда не позволил себе по отношению к Вайолет, — «валяй». Но Вай продолжила быстрее, чем Тейт придумал, что сказать его столь невинному ангелу. — Почему там… в заброшенном крыле стены раскаленные? — и она потрясла своей тонкой рукой перед его носом, как бы показывая: «Вот, смотри, вот он тебе, аргумент: обожглась об эту самую стену».

Тейт на несколько секунд задумался и нахмурился. С того самого момента, когда он набрел на это крыло, — а это было давно, — стены всегда оставались горячими.

— Я не знаю, — честно ответил Тейт и, на секунду задумавшись, продолжил: — Сколько я помню себя в этом месте, — он обвел рукой светлый коридор, — стены в заброшенном крыле всегда оставались горячими.

Вай нахмурилась, явно усердно думая над этим, и наконец, резко, на одном дыхании выдала:

— Тогда нам нужно разобраться в этом! — усердно пытаясь не смотреть на Тейта, Вай стала рассматривать свои черные ботинки. Тейт немного опешил. Вообще-то, Вайолет совсем не хотела этого говорить и даже не думала об этом. Ей никогда и мысль не приходила, чтобы с кем-то что-то разыскивать, расследовать и находить. Но вдруг в ней проснулось любопытство, хорошенько перемешанное со страхом.

—

Вайолет… — прошептал Тейт. Ее имя непривычно обожгло язык. Всегда он позволял себе произносить ее имя в голове, но наяву… Он не обращался к ней по имени. Если это и бывало, то достаточно запоминалось обоим. — Ты уверена? — спросил он, будто не до конца осознавая, что Вайолет хочет, чтобы он помог ей в чем-то.

Вайолет медленно кивнула. Она сама до конца и не понимала, что своим маленьким кивком она решила дальнейший ход истории, которая будет далеко не первой.

— Слушай, э-э-э… Тейт… — неловко начала бормотать Вайолет. Имя Тейта было так же непривычно для нее. — Может, встретимся завтра? В комнате… — говорила Вай, но осеклась, потому что вспомнила, что было в последний раз, когда Тейт и другие обитатели третьего этажа пришли в комнату отдыха. — У кабинета Марви! — воскликнула Вай, но быстро исправилась: — Ой! То есть Харви.

— Ну… ладно. Давай. У меня завтра как раз прием у него, — немного задумчиво ответил Тейт. — После завтрака.

— Вот и чудно, — улыбнулась Вай, а Тейт внутренне содрогнулся. Такая уж прекрасная и неожиданная улыбка была у нее!

***

Вайолет уже десять минут бесцельно скиталась по второму этажу. Она увидела множество дверей, окон, людей и даже нескольких животных. Так, медленно шагая и рассматривая сменяющийся вид этажа, Вайолет дошла до своей палаты, которая находилась прямо возле лестницы.

Девушка уже положила руку на ручку двери, когда услышала тихий шепот, привлекший ее внимание. Резко обернувшись, Вай никого не увидела. Лишь снова этот чарующий шепот, который был будто только в ее сознании. Отдернув руку от двери, Вайолет, будто зачарованная сделала шаг вперед. Она была уверена, что шепот был именно с третьего этажа, находившегося так близко. Сделав еще один маленький, но уверенный шаг, Вай подняла взгляд на лестницу. Уверенность все более и более приходила к ней, и Вайолет уже твердо шагала наверх.

В этот раз ее никто не остановил.

Шаг, — и уже две ступени позади.

Еще, — и уже четыре — Вай переступала сразу через ступень.

Она облизнула губы в нетерпении, в предвкушении первой открытой тайны этого места. Вайолет чувствовала, что из открытия этой загадки вылетит масса других. Но ничего: сейчас Вай захватил азарт, дух сыщика, неожиданно проснувшийся в ней.

Повернув на лестничном пролете, Вайолет снова усердно зашагала выше, стараясь издавать как можно меньше шума, рассмотреть то, что находилось выше, на самом этаже (Вайолет видела белую полоску противоположной стены), и переступая уже через две ступеньки.

И вот уже она, Вай, стоит на третьем заветном этаже, о котором так не хотел рассказывать правду Тейт. Правду именно ей. Может, здесь нет ничего явно мистического, как в горячем заброшенном крыле (Вайолет не верит в мистику, правда), но, возможно, на третьем этаже сокрыто то, после осознания чего Вайолет придется изменить свое мнение о чем-либо. Возможно.

И снова эти шаги. Тук, тук, тук, — стук ботинок по кафелю (и почему здесь кафельный пол?).

И снова Вай их считает. Раз, два, три…