Хедин, враг мой. Том 2. «…Тот против нас!»
Шрифт:
И к тому же на каждый из контуров, видимых и скрытых, завязано по нескольку «тревожных» заклятий. И каждое необходимо разобрать, разъять на части, осторожно замкнуть на что-то иное, безопасное…
А ещё были заклятия входа, следящие чары на длинной лестнице, и так далее, и тому подобное.
Наверное, Царица Теней полагала, будто он совсем потерял голову, будто бы он – её покорный раб и исполнит любой её приказ; но нет, Матфей, хоть и не мог уже протянуть и дня без её жарких объятий, где-то глубоко внутри прекрасно понимал, что происходит и куда
Он сумеет разобраться в чарах господина Двейна. В конце концов, что сделано одним человеком, сможет повторить и другой, как бы самонадеянно это ни звучало. У него полно времени; собственно говоря, у него как бы не вся жизнь, если он того пожелает.
О нет, они не говорили с Царицей о побеге. Она лишь томно благодарила «за доставленную радость» и жадно расспрашивала обо всех «мелочах», «случившихся наверху».
– Здесь ведь такая скука, любезный и милый друг мой, – кокетливо выгнув локоть, мурлыкала она. – Делать нечего, совершенно, совсем! Господин Двейн мог бы подумать… о каком-нибудь милом пустяке… о сущей мелочи, что помогла бы мне коротать время моего заключения.
– О, моя госпожа, – отвечал Матфей со всей мыслимой куртуазностью. – Прогонять вашу тоску, оберегать вас от скуки – сокровеннейшее моё желание.
– И ты, милый друг, поистине в сём преуспеваешь, – почти пела Царица, привлекая его к себе. – Но довольно слов! Я соскучилась…
«Наверное, это и есть счастье, – думал потом Матфей, возвращаясь к себе с припухшими от поцелуев губами. – Есть дело, огромное, трудное. Есть прекрасная женщина, которой ты нужен. Ну да, хотелось бы, чтобы она выбрала тебя в несколько иных обстоятельствах, не когда ей нужно выбраться из заключения, но «муж благоразумный принимает благорасположение небес, не ропща, но радуясь имеющемуся».
Однако стоило всё-таки и поторопиться. Кто знает, что придёт в голову загадочному Кору Двейну, сколько ещё времени Матфей останется тюремщиком прекрасной пленницы? Нельзя мешкать, но нельзя и поспешать.
«Если монастырь Бервино меня чему-то и научил, так это терпению, – думал Матфей, чертя схемы и диаграммы. – Кор Двейн тоже учил меня хорошо, я уже во многом сам могу разобраться. В сущности, магия – та же механика. Одно тянет за собой другое, как тяга толкает рычаг, а тот проворачивает колесо с эксцентриком. Тонкая работа с закольцованной силой, но по сути – ничего странного.
Нелегко разобраться в диковинных часах, что умеют отмерять время, движимые лишь тяжестью гирь. Нелегко, но можно».
Царица Теней не жалела слов, расписывая могущество и богатство своих братьев и сестёр, Новых Магов. Она не сомневалась, что, явись сюда хоть двое-трое из них, и «у Кора Двейна не останется ни единого шанса». Матфей Исидорти, правда, имел на этот счёт своё собственное мнение, но предпочитал помалкивать.
«Оказанная услуга ничего не стоит, – не раз повторял с усмешкой Кор Двейн. – Вот почему надлежит всегда очень тщательно выбирать тех, кому ты её оказываешь. Мы не занимаемся благотворительностью и тебе не советуем.
В тот миг, когда он освободит Царицу, она сможет сделать с ним всё, что угодно. В том числе и стереть во прах.
Уж об этом в исторических трактатах Матфей читал предостаточно.
Правителю – или просто сильному – нестерпимо унижение от услуги, оказанной ему слабейшим. А тут ещё такое, как с Царицей… И если разумного правителя могла сдержать необходимость поддержки его другими, то что сдержит Царицу? Царицу Теней, что забавлялась, натравливая чудовищ на неких поселян?
Да, голова у него шла кругом от её близости. Да, могло показаться – он мягкий воск в руках коварной и опытной Царицы.
Но – лишь до некоего предела.
А дальше наивный, не знавший женщин и их ласки клирик исчезал, и на его месте оказывался охотник на демонов, выживший в их владениях и одержавший победу.
Поэтому Царице придётся ещё поскучать. Пока он, Матфей, не поймёт, где его настоящий интерес. И как защитить собственную шкуру, если что-то пойдёт не так.
Гелерра не добралась до Обетованного. Львиную долю пути она проделала легко, безо всяких затруднений, и обитатели Междумирья так же, как обычно, спешили убраться с её дороги.
Но чем ближе оказывалась она к цели, тем труднее давались воображаемые «лиги». Словно незримый ветер давил, упирался, не пускал вперёд, и в конце концов, выбившись из сил, адата поняла, что не может продвинуться ни на шаг.
Это было что-то новое, непонятное. Хитроумный Хедин окружил свою твердыню какой-то новой завесой, к которой у неё, Гелерры, нет ключа?
Она испробовала всё. Маскирующие заклятия и заклятия, открывающие путь. Попыталась понять, что же ей противостоит – и вновь фиаско, потому что никакие чары не работали, а выходила полная чепуха, будто бы перед ней дорога удлинялась сама собой.
Адата только трясла головой. В груди закипал гнев – что, ей уже успели отказать? Ей уже нет входа туда, в Обетованное, которое она защищала, не щадя себя?! Как же это по-хедински – молча вышвырнуть соратника, ставшего ненужным…
Делать нечего, пришлось пускаться в обход. Просто потому, что больше Гелерра ничего не придумала.
Поход её, впрочем, длился недолго. Совсем скоро она ощутила содрогания силы, словно ткань Межреальности вздрагивала под мерными шагами какого-то гиганта.
И это было недалеко. Совсем недалеко.
Адата замерла. Дозорные чары устремились вперёд, скользя неприметными щелями и складками Междумирья. Осторожно, очень осторожно – она решительно не желала вновь обратиться в демона по какой-либо случайности.
Но гигант, похоже, не обращал на неё внимания. Её заклятия вернулись обратно, никем не замеченные, никем не остановленные. И, стоило ей взглянуть…