Хельгор с Синей реки. Альглав
Шрифт:
Так и вышло, что умары отправились вверх по реке, прихватив отличные лодки. Хотя лес был густым, предки клана давным-давно последний раз бродили по этому лесу, следуя по тропе, протоптанной мамонтами, бизонами и другими животными. Каждую лодку несли четыре воина. Из-за этого воины двигались медленно. Но они знали, что как только они пересекут западные холмы, спустят лодки в быстрый поток и понесутся на юг по быстрой реке.
Воины шли весь день, останавливаясь лишь ненадолго, чтобы перекусить. Лес казался бескрайним, а в небе уже разгорался закат. Воины умаров вместе были сильнее мамонтов и бизонов, которые путешествуют стадами. Но они боялись —
Когда люди Синей реки разбили лагерь, Глэйва расположилась в центре лагеря. Воины часто бросали косые взгляды на нее, но она сидела у костра вместе с Акроуном, Штром и другими преданными вождю воинами.
— Акроун знает недостаточно для того, чтобы должным образом защищать женщин, — сказал Хеигоун своим друзьям. — Он хранит эту девицу или для себя, или для одного из своих друзей.
И он повернулся в сторону Глэйвы, отвратительно осклабившись, отчего его лицо стало еще отвратительнее. А девушка, переполненная страхами, теперь сильно жалела, что последовала за Хельгором в обитель умаров. Тем более, что ее грубо разделили с Амхао — ее сестра осталась со стариками и оставшимися в живых женщинами умаров.
Вначале Глэйва решила, что ее сестре грозит опасность, но ей все же пришлось уступить превосходящей силе. Теперь она снова мечтала лишь о том, чтобы вновь воссоединиться с сестрой. Столь же ненавистные, как тзохи, незнакомцы жестами, привычками, оружием, голосами вызывали у девушки сильную неприязнь. Она с удовольствием отвела бы Хельгора в земли тзохов, но остальных она хотела бы завести в мертвые земли…
Хельгор долго и внимательно следил за своей пленницей, но, наконец, поняв смысл ее волнения и сам разволновался. Сначала он хотел убедить вождя взять Амхао с собой. Но Хеигоун и его приятели разом выступили против этого, объявив, что женщина будет задерживать их, если отправится в путь с ребенком, а если отобрать у нее ребенка, будет еще хуже.
— Хельгор будет нести ребенка, — объявил молодой воин.
— Штра и Иоук тоже, — добавили его отец и брат.
Однако Хеигоун не принял такого решения, и Акроун сдался. Теперь его не волновало то, что случится с Амхао. Единственное, чего он боялся, что Глэйва решит отомстить…
На следующий день они встретились с людьми Ночи. Их лица были вытянуты, словно морды овец, и кончики ушей были с кисточками волос. Черные, как сланец, они таращили крошечные глазки, словно белки-летяги. Худые руки и ноги, большие животы дополняли нелицеприятную картину. Волосы росли островками по всему их телу. От них пахло нефтью, а из-под толстых верхних губ торчали зубы, больше напоминающие клыки. Из оружия у них были только острые камни и палки.
Штра вышел вперед и попытался объясниться с ними с помощью жестов.
— Если гвахи пойдут с умарами, то у них будет много мяса и крови.
— Почему гвахи должны пойти с умарами? — спросил старик, кожа которого была почти черной.
— Чтобы помочь проследить за тзохами и отомстить. Разве вы не помните те времена, когда тзохи напали и перебили множество людей Ночи? Гвахи и умары вместе будут сильнее тзохов!
Несмотря на природную хитрость, гвахи были наивным и доверчивым народом. Порой им казалось, что завтра не наступит никогда. Да и какая разница, что случится завтра, если сегодня они могли пойти вместе с людьми Синей реки, а те, в свою очередь, поделились с ними пищей. Пока они шли через лес, из чащи то и дело по одному, по двое выскакивали гвахи и присоединялись к отряду.
— Мясо нужно будет каждый день, — объявил Штра вождю. — Если мы не сможем кормить гвахов, они повернут назад.
Плохие охотники, плохие хранители огня гвахи редко много ели и отлично знали, что такое голод.
— У них будет пища, — заверил Акроун. — В этих лесах много дичи.
Он не рассчитывал, что гвахи схватятся с тзохами в открытой битве. Скорее, они станут доставать людей Скалы из засады.
Через несколько дней умаров сопровождало уже примерно пятьдесят гвахов. Несмотря на их маленькие тела, они всегда были голодны и, казалось, могли есть круглые сутки. Охотники-умары приносили оленей, антилоп, боровов, но так и не смогли унять голод своих союзников.
Гвахи по своей натуре существа ленивые и недисциплинированные: на день расползались по окрестным лесам, но к вечеру, как один, собирались у костров охотников, вдыхая запах готовящегося мяса и с удовольствием поглаживая животы. От них же самих вечно несло лисой или скунсом. Глэйве они были отвратительны, но она не могла ничего с этим поделать, поэтому старалась просто не замечать их.
Когда отряд достиг Высокой реки — протока Синей реки, выяснилось, что на всех лодок не хватает. И тогда гвахи под управлением умаров стали строить плоты. Они делали их гораздо быстрее, чем если б занялись изготовлением лодок, к тому же плоты было тяжело перевернуть, а если даже такое и случилось бы, гвахи, как выяснилось, чувствовали себя в воде не хуже выдр.
По Высокой реке они плыли три дня, и вскоре оказались неподалеку от того места, где она впадала с Синюю реку.
Само место слияния двух больших рек оказалось настоящим болотом, и потребовалось более шести часов, чтобы найти твердую землю и снова высадиться на берег. Однако теперь воинам пришлось нести не только лодки, но и тяжелые плоты. Многие воины стали ворчать, и Акроуну потребовалась вся его власть, чтобы сохранить дисциплину перед лицом этого нового затруднения.
— Умары ползут, подобно червям! — больше всех возмущался Хеигоун. — Если так пойдет и дальше, то они никогда не доберутся до земель тзохов.
— Должно быть, это болото и похитителей задержало, — резко ответил Акроун. — Но умары пойдут дальше. — А потом он послал за Хельгором и спросил его: — Тзохи были выше или ниже нас по реке, когда Хельгор встретил беглянок?
— Они были в двух-трех днях пути ниже по течению от этого болота.
— И тзохи шли по земле! — значит, и нам нужно оставить реку, — объявил Хеигоун.
— Нет! — объявил Акроун, уставившись на противника. — Хеигоун забыл, что мы находимся на тропе войны?
— Хеигоун повинуется вождю. Но воины имеют право собраться и устроить совет.
От гнева Акроун стал пепельно-белым. Не было никакой необходимости в совете воинов, если только власть вождя не находилась под сомнением.
— Хорошо, Акроун созовет воинов на совет, когда придет время разжигать вечерние костры.
— Если тзохи неподалеку, они увидят дым костров.
— Действительно ли Хеигоун в своем уме? Или он считает, что вождь не знает, что огни и дым костров видны на огромном расстоянии?
До конца дня Акроун пребывал в депрессии, с тоской наблюдая, как его люди разбивают лагерь. Как бы то ни было, но разведчики посланные им, как умары, так и гвахи, не обнаружили никаких следов тзохов. Когда же наконец костры запылали, Акроун созвал своих людей.