Хемингуэй в космосе

Эмис Кингсли

– Стреляйте через пятнадцать секунд, затем включайте ракеты, - сказал Филипп Хардакр.
– И сразу готовьтесь снова, у вас не будет много времени перед следующим броском.

Ксиб надвинулся, и молодой человек выстрелил. Он выстрелил слишком рано и слегка задел кончик хвоста. Филипп Хардакр подождал столько, сколько у него хватило смелости, и выстрелил в горб, где находились

главные ганглии, и включил ракеты, не успев даже взглянуть, куда он попал.

Да, это был подходящий ксиб. По тому, как стало пульсировать его свечение, можно было сказать, что он ранен в нервный узел, или что там у него есть, но через несколько секунд он развернулся и начал новый огромный прекрасный грациозный прыжок на охотников. На этот раз молодой человек выждал намного дольше и попал куда-то возле горба, и включил ракеты, как ему было сказано. Но тут ксиб вдруг снизился, что бывает только раз в ста случаях, и ксиб и человек оказались почти друг на друге. Единственное, что мог сделать Филипп Хардакр, это выпустить из своего Уиндэма-Кларка все заряды в надежде, что потеря такого количества энергии заставит ксиба изменить направление и броситься на него. Затем он ринулся вперед на предельной скорости и приказал по радио немедленно отступать к кораблю.

– Он чем-то обдал меня, и я потерял мой бластер, - послышался голос молодого человека.

– Возвращайтесь к кораблю.

– А мы успеем?

– Мы попробуем. Видно, ваш последний выстрел повредил его достаточно, чтобы он потерял скорость или чувство ориентировки, - сказал Филипп Хардакр. Он уже знал, что они пропали.

Ксиб был всего в нескольких милях над ними и начинал разворот для нового броска, двигаясь медленнее, чем раньше, но все же недостаточно медленно. Вот что грозит вам каждый раз, когда вы охотитесь на ксиба, и когда это в конце концов случается, это и есть конец охоты и конец свободы и бесконечности, но ведь должны они когда-нибудь кончиться.

Длинная струя света брызнула из корабля, и неожиданно ксиб засветился ярче, чем когда бы то ни было, и затем свечение его исчезло, и на его месте ничего не осталось.

Марсианин, скорчившись, лежал в тамбуре, и его клешни все еще сжимали третий Уиндэм-Кларк. Оба охотника ждали, пока захлопнется внешний люк и тамбур наполнится воздухом.

– Почему он не надел скафандр?
– сказал молодой человек.

– Не было времени. Чтобы спасти нас, у него оставались лишь мгновения. Этого слишком мало, чтобы надеть скафандр.

– Пустота. Они быстро задыхаются без воздуха. Самое большее пять секунд. Как раз достаточно, чтобы прицелиться и выстрелить.

Да, он не был медлителен, подумал Филипп Хардакр.

В корабле их ждала женщина.

– Что случилось?

– Он погиб, разумеется. Он убил ксиба.

– Неужели для этого ему понадобилось умереть?

– На борту оставался только один бластер и только одно место, откуда можно было стрелять, - сказал Филипп Хардакр. Затем голос его стал тихим.
– А ты все еще в скафандре?

– Мне хотелось узнать, как в нем себя чувствуют. Но вы сказали, чтобы я сняла его.

– Почему же вы не вышли с бластером в тамбур?

Ее глаза потускнели.

– Я не знала, как отпирается замок.

– Это знал Гхмлу. Он мог отпереть его отсюда. И вы умеете стрелять, так, во всяком случае, вы говорили.

– Мне очень жаль.

– Эти слова мне нравятся, - сказал молодой человек. Теперь он не был больше похож на школьного профессора, и он больше не боялся ее.
– Это самые лучшие слова, которые мне приходилось слышать. И в этих словах есть еще кое-что. Мне очень жаль, вот что я тебе скажу, черт тебя подери, когда брошу тебя в Венуспорте и улечу на Землю один. Тебе ведь нравится Венуспорт, правда? Ну вот, я дам тебе шанс затеряться в нем.

Филипп Хардакр кончил складывать щупальца и руки на груди старого марсианина и пробормотал все, что помнил из прощального приветствия.

– Прости меня, - сказал он.

– Давай ужин, - сказал молодой человек женщине.
– Да поживее.

– Это была твоя охота, - сказал Филип Хардакр трупу своего друга.