Хэн Соло и все ловушки рая

Криспин Энн К.

Несколько раз ему доводилось бывать вместе с ремонтниками за бортом «Удачи торговца», когда его сочли достаточно взрослым для работ по кораблю. Хэн висел в космосе, привязанный к «Удаче» на первый взгляд непрочной пуповиной троса. Первые два раза кореллианин не мог опомниться от избытка впечатлений, но сама невесомость ему не понравилась, и Хэн научился не смотреть «вниз». Когда видишь под ногами бескрайнее пустое пространство, с головой начинают твориться неинтересные вещи.

Хэн предположил, что чем ближе к мостику, тем больше свободного места, и побрел туда. Долго идти не

пришлось, «Мечта» — кораблик не слишком большой. Если ее грузовой манифест составлен верно, без ошибок, то сюда она привезла глиттерстим высокой очистки, а с Кореллии забирает запасные части к дроидам-ремонтникам.

Хэн без особого интереса полюбопытствовал, кому это заплатил Гаррис Шрайк, чтобы заполучить груз хорошего спайса, перевозками которого ведали в основном официальные власти, да и то под неусыпным надзором.

Беглец завернул за угол — и замер на пороге ходовой рубки.

Во имя сынов Бараба, что здесь делает астродроид?!!

Всем известно: дроиды не умеют управлять космическими кораблями, то есть это не пилоты. Хэн наморщил нос за прозрачным щитком шлема. Должно быть, дроид — своеобразный сторож, призванный отпугивать портовых воришек или космических пиратов? Корсары частенько зарились на автоматические грузовозы; видимо, поэтому илезианским жрецам так не терпелось нанять живого пилота., и желательно с Кореллии, как говорилось в их объявлении.

Хэн стоял неподвижно, чтобы не всполошить астродроида, иначе ни за что не почувствовал бы дрожь палубы и переборок. Мы выходим из дока! Надо бы взяться за что-нибудь, сейчас запустят двигатели!

Беглец попятился, а затем, плюнув на осторожность, развернулся и побежал обратно в трюм. Он успел выискать наиболее подходящий закуток и — очень вовремя! — свернулся клубком между контейнерами.

«Мечту» сотряс еще один спазм и еще один. Хэн мысленно представлял, как один за другим отходят причальные захваты. Вот еще один, последний, и…

Грузовик накренился. Экипажа ему не полагалось, вот он и ускорялся грубее и небрежнее. Мысленная картина дополнилась изображением грузовоза, отваливающего от «Удачи торговца», выходящего за пределы гравитационного поля Кореллии, активирующего маршевые… Закрыв глаза, Хэн воображал, как лениво вращается рядом с ними его родная планета. Кореллия была красивым миром с небольшими синими морями, буро-зелеными лесами, золотисто-рыжими заплатками пустынь. И большими городами. На ночной стороне мерцали россыпи огней, напоминая огни далеких сражений.

Заработали на полную мощность маршевые двигатели, перегрузка пришпилила Хэна к контейнеру. Переходим на скорость света…

Через несколько секунд корабль выровнялся, и его единственный пассажир вновь обрел свободу действий. Хэн расслабился, морщась и кряхтя от неожиданной боли во всем теле. Сначала он удивился, а потом сообразил, где заработал синяки и шишки, и с грустью вспомнил о Дьюланне. Глаза опять защипало, Хэн прикусил губу, чтобы не расплакаться по-настоящему. Не слишком разумно распускать нюни в герметичном скафандре, лица-то не вытрешь.

Хэн шмыгнул носом. Дьюланна обменяла свою жизнь на его свободу.

Ну-ка соберись и приди в себя, Соло! приказал себе

юный кореллианин. Горло саднило, Хэн сглотнул и принялся остервенело терзать зубами нижнюю губу, пока не ослабло желание пустить слезу. Он не помнил, когда плакал в последний раз, да и какой в слезах прок? Дьюланну ими не вернешь…

Она верила в жизнь после смерти, и если вуки права, может быть, она сейчас его слышит?

— Эй, Дьюи, — прошептал Хэн. — У меня все путем. Я лечу на Илезию и стану лучшим пилотом в этом секторе. Выучусь, заработаю кучу денег и поступлю в Академию, как мы с тобой и мечтали. Я свободен, Дьюланна…

Голос сорвался.

Мы с тобой в безопасности, Дьюи. Шрайк теперь нас и пальцем не тронет…

Забившись в угол, мальчик решительно улыбнулся сквозь слезы. Я свободен и обязан тебе жизнью. И никогда не забуду о долге. Если выпадет шанс помочь кому-нибудь из твоего народа, то, клянусь любым богом, силой жизни, чем угодно, ни на миг не задумаюсь.

Хэн вдохнул «консервированный» воздух из баллона.

— Спасибо тебе, Дьюланна…

Где бы она ни была, она его слышала. Хэн не сомневался.

2. Илезианские мечты

Очнувшись от изнурительного сна, Хэн поначалу ничего не понял. Где это я? Потом вернулась память, и сцены торопливо начали сменять друг друга: бластер, зажатый в дрожащей неуверенной руке… перекошенное от злобы и ненависти лицо Шрайка… хрипящая в агонии Дьюланна умирает в одиночестве…

Горло царапал комок. Дьюланна была рядом с тех пор, как Хэн был совсем маленьким, лет восьми или девяти. Он вспомнил день, когда вуки появилась на их корабле вместе со своим мужем Исшаддиком, которого изгнали с планеты за какие-то проступки. Хэн не знал за какие, потому что Дьюланна не любила разговоров на эту тему, хотя и последовала за мужем, бросив все, что любила, — свой дом и четырех взрослых отпрысков.

Через год или около того Исшаддика убили во время перевозки контрабанды на Нар Хекку, и Шрайк заявил Дьюланне, что она может остаться на борту «Удачи торговца» в качестве поварихи. Капитану нравилась ее стряпня.

Это я виноват, это все из-за меня, подумал Хэн, отыскал патрубок водяного контейнера и сделал осторожный пробный глоток. Затем он сжевал пару питательных таблеток и запил их вторым глотком воды. Не еда, конечно, но протянуть можно… А Дьюланна осталась из-за меня. Хотела защитить от Шрайка…

И это правда. Всей Галактике известно, что преданнее и упрямее товарищей, чем вуки, нет никого. Их верность и дружбу заслужить нелегко, но как только они тебе их подарят, то уж навсегда.

Хэн прислонился к переборке, проверил запас воздуха. Осталось три четверти баллона. Интересно, куда залетела «Мечта», пока он спал? Скоро он сходит в рубку, надо узнать, не сумеет ли он поладить с автопилотом.

Но пока Хэн невесело вспоминал Дьюланну, он забрался в своей памяти в более ранние дни. Самые первые, «настоящие» воспоминания (все до того — бессмысленные фрагменты, обрывочные образы, слишком давние и разрозненные, чтобы иметь значение) начинались в тот день, когда Гаррис Шрайк привел на «Удачу торговца» очередного найденыша… * * *