Hermana
Шрифт:
– Я думаю, тебе надо присесть.
Я посмотрела на него через зеркало. Уставшие болотного цвета глаза, щетина, растрепанные кудрявые волосы, смуглая кожа, выглядевшая нездоровой.
Обеспокоенная его видом я спросила:
– Сколько ты не спишь?
Он прислонился к косяку двери.
– За три дня я поспал всего четыре часа. Кошмары мучают.
– Кошмары?
– Убийства оставляются на мне свой след, – тихо признался он. – Мне снятся люди, которых мы убили просто так – по прихоти твоей бабушки.
– Стоит
– Я не буду пить снотворное. Вдруг я тебе понадоблюсь.
Я улыбнулась.
– Ты мне всегда нужен, но нужен здоровым, а не живым трупом.
Он почесал затылок и кивнул.
– А тебе снятся кошмары? – видно насколько ему неловко задавать данный вопрос.
Я несколько раз обдумала ответ на данный вопрос. Сказать просто «да, снятся» и не рассказать о фигурирующих лицах… Точнее лице.
– Мне тоже снятся невинно убитые, – кратко ответила я. – Пойдем, сядем и поговорим о том, что случилось.
Кордеро вышел из ванной, а я еще раз взглянула в зеркало.
Соврала другу и винишь себя в этом? А чувствуешь ли ты такую же вину за то, что хранишь более темные и опасные секреты?
– Не виню и не чувствую, – ответила я на собственные вопросы и вышла из ванной.
Как только я села в кресло напротив него, мой друг начал свой отчет. К счастью, ничего нового не произошло. Наши машины снова ограбили.
– Мы можем найти другие пути доставки. По воздуху, например.
Я сжала переносицу.
– На то, чтобы подкупить людей в аэропортах уйдет слишком много денег. Мы за товар столько не получаем, если честно. Пользоваться наземными путями других Семей и Картелей мы не можем – это объявление войны. Остается вода. Под водой мы не сможем, потому что мы не настолько богаты, чтобы иметь подводные лодки.
Обсудив еще раз некоторые пути и варианты доставки, мы перешли к предателям в Семье и закончили совещание. По крайней мере, я так думала.
– Мередит, есть еще один важный вопрос, связанный с поставками.
– Мы же уже всё обсудили, разве нет? – нахмурилась я.
Он мялся, не знал, как сообщить мне новость. Прошло больше двух минут, а Кордеро молчал, глядя на свои сцепленные руки.
– ?Que paso? 11 – я перешла на испанский.
В основном мы с Кордеро и Амандой говорим на испанском, так как считаем его более родным. На итальянском мы говорим только с Семьями и на официальных мероприятиях. А на ломаном английском говорим только с моим братом. Также моя бабушка заставила меня выучить русский. Итого я знаю четыре языка. Полиглот – тут больше нечего сказать.
11
(испан.) Что случилось?
– Его видели, –
– Кого? Кого видели, Кордеро?
Он поднял голову и посмотрел на меня.
– Роберто. Он был одним из тех, кто напал на наш товар. Мередит, его видели.
Роберто… жив?
Глава 4
Я прислоняюсь к перилам второго этаже и осматриваюсь толпу. Сегодня в клубе не так много людей несмотря на субботу. Моей ноги здесь не было, но – увы! – мне нужно здесь быть. Мы «отрываемся» с друзьями.
– Моя любимая внучка! – воскликнула бабушка на итальянском, так как ненавидела все языки мира, кроме родного и любимого. Её даже не смущал факт того, что мы живем в Мексике. С недавних пор она начала ненавидеть Мексику и презирать испанский. И… угадайте, кто выучил испанский и разговаривает только на нем?
Вы, наверно, догадались, из-за кого я поставила кавычки. Отрываться с ней значит наблюдать. Мне только бинокля и камуфляжа не хватает.
– Капо, – приветствую я её, даже не смотря в её сторону. Уверена, что за это мне прилетит.
Кстати, мне не особо повезло с бабушкой. У остальных бабушки вяжут, готовят, делают запасы на зиму или хотя бы курят и ловят кайф; а моя… Капо Семьи Инганнаморте. Капо – это Босс всего и вся в Семье. Боже, кто позволил этой тиранше прийти к власти? А, видимо, тираны вроде неё.
Я в мафии всего лишь два года, но уже готова убить себя. В свои семнадцать я повидала многое: смерть, море крови, пытки. И, знаете, я держусь еле-еле. Если бы не мой брат, цветы дарили бы моему трупу и я бы не смогла сказать «спасибо».
– Что ты здесь делаешь в столь поздний час?
Периферийным зрением я вижу как она оценивает мой наряд и недовольно поджимает губы.
– Выглядишь как… Иисус, я в твои годы одевалась скромнее.
– Брось тонкие намеки на мою проституцию, бабушка. Достала с этим.
Она дернула меня за локоть и прошептала мне на ухо:
– Давно твоя голова вазу не чувствовала? Не будь мы на людях тебя бы снова увозили в машине скорой помощи. Ведь моя внучка слабее, чем выглядит.
Я сглотнула. Ну, что можно ответить на такое? Колкостью?
Взгляд Анхелы опустился на правую щеку.
– Хотя есть человек, который старается над твоей выносливостью так же как и я, – гордо заявляет она, смотря на синяк, который мне так и не удалось скрыть.
Это бабушка так Роберто гордится. К сожалению, он оказался не таким милым и славным, как показался при первой встрече. Теперь он меньше улыбается и больше злиться. А эта злость выходит на мне. Сколько бы я не давала отпор, он оказывается сильнее. Мои способности Головореза здесь ограничены.