Хейло
Шрифт:
Выступление длилось уже почти полтора часа, и сложно было сказать, кто был громче: Крис со своей ударной установкой или орущие фанаты перед сценой, скандировавшие слова каждой песни с такой силой, что вот-вот лопнут барабанные перепонки.
Но несмотря на это я ловил чистый кайф, наблюдая как группа крутейших музыкантов взрывали сцену музыкой. Она заставляла тело гудеть, а разум думать только об одном — о сексе.
Горячем, непристойном, крышесносном. Масла в огонь добавлял еще и Хейло. Он был прямо передо мной, выкрикивал вместе со всеми песни, которые абсолютно
Хейло в джинсах и белой льняной рубашке в стиле «смотри, но не трогай» так и напрашивался, чтобы его хорошенько оттрахали. Рубашка с рукавами три четверти и открытым V-образным вырезом должна была прикрывать и служить защитой. Но когда свет упал под определенным углом и осветил каждый восхитительный сантиметр тела Хейло от пояса и выше, мне захотелось как можно быстрее прикоснуться к нему, и руками, и ртом.
Быстро оглянувшись, я увидел слева от сцены темный коридор, который вел к выходу и целой веренице лестниц. На них я наткнулся случайно во время одного из концертов «ТБД», когда хотел покурить перед выступлением и искал выход на улицу. Но в результате оказался под сценой в лабиринте туннелей, похожих на кроличьи норы. Идеальное место спрятаться так, чтобы никто не нашел.
Песня закончилась, и я повернулся как раз в момент, когда Крис с Джонни опрокидывали в себя по стопке чего-то горячительного, а Декс выключал гитары. Концерт подходил к концу.
Хейло оглянулся. От пения и скандирования вместе с остальными фанатами его лицо раскраснелось. В глазах горело возбуждение этого вечера, а по виску стекала бисеринка пота.
— Это было просто охренительно, — сказал парень с какой-то заражающей эйфорией и пригладил волосы.
Мой взгляд прикипел к кожаным ремешкам у него на запястье и внезапно внутри появилось бешеное желание увидеть обнаженного Хейло растянутым на моей кровати со связанными руками... и плотно прижатым сверху моим телом.
Этот молодой и розовощекий Ангел возбуждал меня так, как никто другой, и все потому, что он мне улыбался... но что это была за улыбка. Было ясно, что сегодняшний вечер сделал свое дело. Все беспокойство, накопившееся за прошедшее время, исчезло. Я подошел к Хейло и спросил:
— Наслушался?
Прочитав что-то на моем лице, Ангел облизал свои идеальные губы и кивнул, а я, не раздумывая ни секунды, сжал его запястье и потянул по темному коридору. Уверенным шагом направившись к выходу, я повернул налево и потащил Хейло за собой. Он не сопротивлялся. Ни секунды. Я толкнул дверь и повел его вниз по цементному лестничному пролету под сцену.
Сверху доносился топот множества ног. Мы добрались до нижней лестничной площадки, где начинался кроличий лабиринт. Я крепче сжал руку парня и, резко повернув направо, потянул его с тускло освещенного прохода в затемненную нишу. Там, толкнув его спиной к стене и уперевшись
— Что это за место? — Дыхание Хейло ускорилось, взгляд был немного диким. Потом он резко качнулся и уперся в меня бедрами.
— Там, где нас никто не найдет, — ответил я, когда The Nothing начали свою последнюю песню. Звуки в концертном зале были похожи на пушечную канонаду. Хейло сжал мои бедра.
— Может, там, где я могу… использовать тебя?
— Ты этого хочешь? — спросил я. Просто лишний раз хотел убедиться, что понял Ангела правильно. Потому что еще пара секунд, и уже никто не смог бы меня от него оторвать.
Хейло наклонился вперед и куснул мою нижнюю губу.
— Хм. Готов пожертвовать собой?
Я тихо засмеялся прямо в его насмешливый рот:
— Ну, только если ради блага человечества.
— Насчет человечества не знаю, а вот ради отдельного человека, так точно. — Пальцы Хейло впились в мою задницу. — Так что же это будет? Рука, рот или…?
— Осторожней, Ангел. Сейчас наружу выходит твоя темная сторона.
— Да? А, может, мне надоело быть хорошим. Может, сегодня я хочу быть… плохим.
Черт, как бы я хотел того же, но…
— Ты не знаешь первое правило плохих парней.
— Ладно. Если кто и сможет научить меня, то это ты. Ведь так, господин циник?
Я убрал руки со стены и накрыл ими ладони Ангела, сжимавшие мои ягодицы. Потом, слизнув каплю пота с его виска, прошептал на ухо:
— А я уже думал, что ты никогда не попросишь.
Сделав шаг назад, я дернул Хейло на себя и, развернув и с силой толкнув вперед, прижал его грудью к бетонной стене.
Устроившись своим твердым членом прямо между ягодиц парня, я припечатал его руки у него над головой.
— Вот так и стой. Хочу на тебя посмотреть.
Когда я провел вниз от запястий до плеч и зарылся носом в локоны на затылке, Хейло заурчал. Парень пах потрясающе, смесью шампуня, мыла и пота. И когда я, едва касаясь, прошелся ладонями от ребер до бедер, Хейло качнулся от стенки и прижался ко мне.
Опустив руку, я нащупал его возбужденный член, грозивший порвать молнию на ширинке, и толкнулся бедрами вперед, ввинчиваясь в парня так, как хотелось, как обязательно сделаю, когда мы наконец-то останемся без одежды.
— Нравится, что у меня на тебя встает? Да, Ангел?
— Да, — ответил Хейло. — Охренеть, как нравится.
— М-м. — Мои пальцы обхватили и сжали чужой член. — Хорошо. Потому что признаю, реакция твоего тела на меня сводит с ума. Оно еще не знает, чего хочет, но уже умоляет.
Я прошелся пальцами по молнии вверх и расстегнул пуговицу на его джинсах. Хейло прижался лбом к прохладному бетону и застонал.
— Господи. — Он повернул голову и, когда моя рука пробралась под ткань и прикоснулась к горячему члену, с губ парня слетело мое имя.
— Напомни, — проговорил я, едва касаясь губами тонкого материала льняной рубашки. — Тот сон, в самолете, где я позвал тебя в туалет и трахнул…
— О Боже. — Хейло резко зажмурился и член парня в моей руке дернулся.