High voltage

Роман Виолетта

– А вот и наш директор по строительству. Татьяна Александровна, что же вы опаздываете? – произносит Смольский, восседающий рядом с Богатовым. А я не могу отвести взгляда от черных глаз мужчины. Курьер. Боже, ну конечно! Богатов и тот нахал на дороге – один и тот же человек! И теперь я думаю о том, что не смогу я сдержать слово, данное подруге. Не смогу решить всю полюбовно. У этого мужчины нет ни единого шанса.

Глава 3

Главное – держать марку и до последнего создавать видимое спокойствие, – так я уговаривала

себя на протяжении всего совещания. Но в душе царил настоящий крах. Сказать, что я была раздавлена, ничего не сказать.

Все воспринималось мной будто сквозь туман. Доклады начальников отделов, указания Богатова. Я смотрела на Льва, но ничего не видела. Он расплывался перед моими глазами, и мне приходилось то и дело отводить взгляд в пол, смахивать набежавшие слезы.

К сожалению, мои предсказания сбывались. Богатов не будет для нас спасением. Он приведет компанию к гибели, и весь коллектив окажется на улице. А я – в первых рядах.

– В Кудрово поставщики подвели по ламинату и дверям, но Татьяна Александровна на днях все решила, иначе бы по срокам был полный провал.

Произведено межевание земель на Финском заливе – под новый поселок «Экологический уголок», – вырывает меня из забытья голос начальника производственного отдела Лидии Викторовны. Услышав свои инициалы, внимаю ее рассказу.

Чувствую на себе взгляд Богатова. Не по себе мне под ним. Будто раздели догола и выставили на всеобщее обозрение. Остаюсь спокойной, хотя внутри все кипит от злости и обиды.

– Я хотел бы услышать доклад начальника проектного отдела, – раздается размеренный голос Льва. К стойке выходит Александр Юрьевич. Разложив подготовленные листы бумаг, приступает к докладу. А я, воспользовавшись случаем, поднимаю взгляд на Богатова. Красивый, сволочь. Мощная фигура, весь его вид говорит о надменности. Задавит, растопчет, пока ты будешь любоваться им. Наверняка и в обычной жизни он сволочь редкостная. Жаль мне ту, что подарит такому чудовищу свое сердце.

– Татьяна Александровна разработала бизнес-проект, где вместе с детским садиком мы собираемся сделать целый комплекс для детей разных возрастов. Инвесторы в восторге, поэтому мы приступили к реализации этого проекта. Получили градостроительный план земельного участка, провели топографические съёмки, геологические изыскания. Ждем результаты санитарно-эпидемиологического исследования и расчётов концентраций загрязняющих веществ участка, – произносит Александр Юрьевич.

– Татьяна Александровна просто незаменимый человек, – с издевкой в голосе произносит Богатов. Метнув в его сторону огненный взгляд, замечаю сидящего рядом Смольского. Сияет, словно медный таз.

– А что нам расскажет бухгалтерия?

Александра Юрьевича сменяет главный бухгалтер, Мария Петровна.

– Получили положительное решение по рефинансированию, экономия сорок три процента, – читает доклад женщина.

– Дайте уточню, – перебивает ее Богатов. – Тут снова Татьяна Александровна свою… кхм, – окидывает многозначительным взглядом мою грудь в вырезе рубашки, – приложила.

Не выдерживаю. Встречаю его глаза, вкладывая в свой взгляд всю имеющуюся злость… Он молчит. Пока бухгалтер произносит речь, не сводит с меня глаз. И столько высокомерия в нем, столько спеси. Ненавижу таких, как он. Властитель мира, считает, что все ему дозволено. Вот только я ему не по зубам. Никогда не была жертвой. И компанию в обиду не дам.

– На сегодня все. Работаем пока в прежнем режиме. Мне нужно время разобраться и определить векторы направления нашей работы, – говорит Богатов, когда Мария Петровна возвращается на свое место. – Ясно одно. Компания находится в трудном положении. Есть много проблемных мест. Все свободны. Татьяна Александровна, вы останьтесь, – произносит, когда я поднимаюсь.

Остаюсь на месте, морально готовясь к предстоящему разговору тет-а-тет с ненавистным начальством. Сотрудники не спеша покидают конференц-зал. Когда мы остаемся с ним совершенно одни, Лев делает мне знак подойти.

– Как порой бывает жестока судьба, – протягивает он с ленивой улыбкой на губах. – Только вчера вы задирали негодяя на дороге, уверенная в собственном превосходстве, а уже сегодня стали зависимы от него.

– Лев Николаевич, тут я вынуждена вас огорчить. Даже от мужчины своего никогда не буду зависимой, а уж тем более – от начальника.

Богатов вскидывает бровью, не сводя с меня высокомерного взгляда.

– Какая вы переменчивая. То хамите, то на «вы». Может, и здесь быстро решением поменяете?

Ну, уж нет. Я знаю, что он делает. Пытается вывести меня из себя, чтобы я сорвалась, нагрубила.

– Я могу идти? – поднимаюсь, забирая со стола папку с документами.

– Вечером в восемнадцать часов зайдите, расскажу вам о дальнейших планах.

Прижимаю к груди бумаги, интуитивно пытаюсь закрыться от его пробирающего до костей взгляда.

– Если это все, то я пойду, – растягиваю губы в улыбке.

– Если бы что-то еще было, я сказал бы… – сидя в расслабленной позе, произносит тихим голосом.

***

– Сволочь!

– А по-моему, он очень даже ничего, – протягивает Дана с улыбкой. – Он красавчик, Тата! Ты губы его видела? Боже, а глаза его… а задница…

– Задница – как задница… наверняка трусы всю форму делают, – меня злят слова подруги и тот факт, что она так легко очаровалась этим снобом.

– Я вижу, Татьяна Александровна, ты оценила достоинства нашего нового руководителя, – раздается за спиной голос Смольского младшего. – Странно, мне казалось, ты больше по старичкам, – добавляет с издевкой.

– Уж точно не по таким, как ты, Женя – обернувшись, окидываю его снисходительным взглядом. – Гордиться-то особо нечем. Самое главное достижение – просрал дело отца. Поздравляю тебя, – протягиваю ему ладонь для рукопожатия, улыбаясь во все тридцать два зуба.

Никчемное существо, вот, кто он. Я даже ненавидеть его не могу, настолько он жалок.

– Не твое дело, как я поступил со СВОИМ наследством, – исказившись от злости, цедит сквозь зубы. – Я вижу твое негодование. Понимать, что десять лет подряд зря ложилась под старика… – его голос так и сочится ядом. Думает этим вывести меня из себя? Глупый. Столько времени так и не смог понять, как на самом деле обстоят дела.