Хикори, дикори, док...
Шрифт:
— Ну вот, еще одного хорошего парня окрутили, — вздохнул Лен Бейтсон.
— Я так рада, Силия! — сказала Патрисия. — Надеюсь, ты будешь счастлива.
— Наконец-то на нас снизошла благодать, — сказал Найджел. — Завтра купим «кьянти» и выпьем за здоровье жениха и невесты. Но почему наша драгоценная Джин так мрачна? Ты что, противница брака?
— Не говори глупостей, Найджел.
— Я всегда считал, что брак гораздо лучше свободной любви. Ты разве со мной не согласна? Особенно для детей. Не очень-то приятно, когда в графе «отец» стоит прочерк.
— Но матери не можно
— Ну, ты даешь! — воскликнул Найджел. — Уж не считаешь ли ты Силию несовершеннолетней? Она — вполне взрослая свободная белая женщина.
— Это оскорбление! — возмутился мистер Чандра Лал.
— Да нет, мистер Лал, вы не так поняли, — сказала Патрисия. — Это просто идиома. Она ничего не значит.
— Не понимаю, — сказал Акибомбо. — Если она ничего не означает, зачем ее употреблять?
Внезапно в разговор вмешалась Элизабет Джонстон, в ее голосе звучало легкое раздражение.
— Порою люди говорят вроде бы ничего не значащие фразы, но на самом деле их слова полны скрытого смысла. Нет-нет, я не о том, что сказал Найджел. Я о другом. — Она обвела взглядом сидящих за столом. — О том, что произошло вчера.
— В чем дело, Бесс? — резко спросила Вэлери.
— Не надо, — робко попросила Силия. — Я думаю.., я уверена, что завтра все выяснится. Правда-правда. И история с конспектами, и с рюкзаком. И тот, кто это сделал, признается, как.., как я.
Чувствовалось, что она говорит искренне, лицо ее пылало, и кое-кто из студентов посматривал на нее уже вполне дружелюбно.
— И все мы будем жить долго и счастливо, — хохотнула Вэлери.
После чего все дружно встали и направились в гостиную. Каждый хотел услужить Силии и подать ей кофе. Потом включили радио, часть студентов разошлась по своим делам, кто-то пошел заниматься, и в конце концов обитатели дома (вернее, двух домов) на Хикори-роуд отправились спать.
День выдался страшно долгий и утомительный, думала миссис Хаббард, блаженно растягиваясь на постели.
— Но, слава Богу, — сказала она себе, — все позади.
Глава 7
Мисс Лемон опаздывала крайне редко, а вернее сказать, не опаздывала никогда. Ни туман, ни буря, ни эпидемия гриппа, ни дорожные происшествия не могли помешать этой удивительной женщине вовремя прийти на работу. Но в то утро мисс Лемон вместо десяти прибежала, запыхавшись, в пять минут одиннадцатого. Она рассыпалась в извинениях и была какая-то встрепанная.
— Ради Бога, простите меня, мосье Пуаро, мне, право, очень неловко. Я как раз собиралась выходить, но тут позвонила сестра.
— Надеюсь, с ней все в порядке?
— Как вам сказать…
Пуаро выжидающе посмотрел на мисс Лемон.
— Она безумно расстроена, просто безумно. Одна из студенток покончила с собой.
Пуаро молча уставился на нее. Потом что-то пробормотал себе под нос.
— Простите, мосье Пуаро?
— Как зовут девушку?
— Силия Остин.
— Отчего она умерла?
— Говорят, отравилась морфием.
— Может, это несчастный случай?
— Нет-нет,
Пуаро тихо сказал:
— Этого я не ожидал. Не этого… Но все равно что-то должно было случиться.
Он поднял глаза на мисс Лемон, застывшую с карандашом в руках и блокнотом наготове. Пуаро вздохнул и покачал головой:
— Нет, разберите-ка лучше утреннюю почту. Просмотрите письма и ответьте, кому сможете. А я отправлюсь на Хикори-роуд.
Джеронимо впустил Пуаро в дом и, узнав его, заговорщицки зашептал:
— А, это вы, сеньор… У нас беда.., большая беда. Маленькая синьорина.., ее нашли утром в постели мертвую. Сначала пришел доктор. Он так качал головой. Теперь пришел инспектор полиция. Он наверху с синьора и падрона. Почему она решила убить себя, poverina? [18] Вчера вечером было так весело, была помолвка.
18
Бедняжка (ит.)
— Помолвка?
— Si, si. [19] С мистер Колин, вы знаете, такой большой, темный, всегда курит трубка.
— Понятно.
Джеронимо открыл дверь в гостиную и, проведя туда Пуаро, сообщил еще более таинственно:
— Вы будете здесь, хорошо? Когда полиция уходит, я скажу синьора, что вы здесь. Ладно?
Пуаро кивнул, и Джеронимо ушел. Оставшись один, Пуаро, не страдавший чрезмерной щепетильностью, как можно тщательней осмотрел комнату и в особенности полки, где студенты держали кое-что из вещей. Его любопытство было вознаграждено весьма скудно: большую часть своих вещей и бумаг студенты хранили в спальнях.
19
Да, да (фр.)
Наверху миссис Хаббард беседовала с инспектором Шарпом, который задавал ей вопросы тихим, даже немного виноватым голосом, — вальяжный мужчина, с обманчиво-мягкими манерами.
— Я понимаю, что вы огорчены и нервничаете, — посочувствовал он. — Но, как вам, наверно, уже сообщил доктор Коулз, мы производим дознание и поэтому хотим, так сказать, воссоздать истинную картину происшедшего. Так вы говорите, в последнее время девушка выглядела расстроенной и подавленной?
— Да.
— Из-за несчастной любви?
— Не совсем, — замялась миссис Хаббард.
— Будет лучше, если вы мне все расскажете, — проникновенно произнес инспектор Шарп. — Повторяю, мы хотим воссоздать реальный ход событий. У нее были основания, хоть какие-нибудь, чтобы покончить с собой? Может, она была беременна?
— Нет-нет, ничего подобного. А замялась я потому, что девочка тут натворила глупостей, и я подумала, что не стоит теперь ворошить старое.
Инспектор Шарп кашлянул.
— Обещаю, что мы будем очень тактичны. Наш коронер — человек опытный. Но мы должны знать, что случилось.