Хиландарский устав
Шрифт:
5. После этого, он, как мы уже выше сказали, передал им своего любезнаго сына Стефана Неманю, чтобы он управлял ими, и сам стал удаляться от народа; народ плакал и рыдал, видя удаление такого владыки и пастыря, плакал и рыдал так, словно глас в Раме был слышан, Рахил плачущися о чадех своих и немогущи утешитися. Поистине, я недоумеваю, как назвать его: добрым ли господином, учителем ли правоверия, добрым ли отцем, или пастырем, который упас верою преданное ему стадо, просветителем ли церквей и учителем благонравия, постоянно пребывающим в молитве, нищелюбцем ли и их преизобильным служителем, наставником ли правоверия, учителем благоверия и светилом чистоты вселенной? исполненным ли веры и образцом кротости и наставником поста? наставником ли премудрости, подателем разума и карателем безумных? соблюдшим ли свое стадо, или премудрым ответчиком для всех, кругом его живущих? Воистину, все это было в нем: он был исполнен премудрости и разума, и Божия благодать почивала на нем.
После всего этого, да будет всем ведомо дело сего премудраго и дивнаго мужа.
Благословив свой народ, он оставил данное ему Богом владычество и все многое другое прекрасное, так как было угодно Христу Богу и Пресвятой Владычице и Госпоже Богородице удовлетворить неисповедимое его святое желание. Раздав все свое имение нищим, он оставил свое владычество, своих детей и свою супругу первобрачную (во второй брак он не вступал) и приобщился к неизреченному честному Ангельскому и Апостольскому образу — монашескому малому и великому; имя ему было дано Симеон. Это было 25 марта в праздник Благовещения в 6703 г. (т. е. 1195 году). В тот же самый день и жена его Анна, владетельница всей Сербской земли, приняла святой монашеский образ, и дано было ей имя Анастасия. Когда все это было совершено, отец наш (Симеон) пришел в наш монастырь
Все это исполнив, блаженный старец, в течение своего двухлетняго пребывания в сем нашем монастыре, умножил стадо Христово иноческаго чина и возжелал взойти на высшую духовную степень, так как в Писании сказано: удалитесь из мест своей родины, потому что никакой Пророк не бывает принят в своем отечестве. Поэтому-то боголюбивый Симеон пожелал выйти отсюда и отправиться в странствование, чтобы выполнить собою все сказанное в Писании: надеющиеся на Господа уподобились святой горе, которая не подвергается вражеским нападениям. Собственно ради сей причины, он пожелал выйти. Сообщу вкратце и о другом.
6. Сей блаженный господин наш Симеон имел три сына; самый меньшой (не могу назвать себя сыном, но рабом), котораго он всего больше любил, был неотступно при нем и ему работал. Будучи самым меньшим и, просто сказать, видя немощь своего естества и умножение грехов, я, подобно блудному сыну, оставил добраго отца и добрую мать и благородных своих братьев и господ и как безумный, ушел далеко в чужую сторону; питаясь вместе с свиньями и не насыщаясь их пищею, я был мертв и не оживал, был погибшим и не обретался. Поэтому блаженный отец Симеон, яко добрый пастырь, пожелал отправиться в Святую гору, чтобы поискать заблудшую овцу и взявши ее на рамена, принести к своему хотению, и затем принять награду от Бога за удаление от родных, и тем удовлетворить желание своего сердца. Возгорев духом, он так молился Богу: Царю славы, Единый, безсмертный Отец неба и крепости, хотящий, по промыслу Своей благости, чтобы ни один человек не погиб, но чтобы все спаслись, не допусти погибнуть мне; вем бо, яко милость Твоя велика есть на мне. И ныне молю Тебя, Владыко, дай мне сие течение жизни окончить». И сказав это, он послал за Богом данными ему двумя сыновьями. Когда они вместе с властелями и боярами собрались, он (Симеон) дал им второе благословение, и отправился оттуда на Святую гору в месяце октябре, в 8-й день, в 6706 (т.-е. 1197) году; а оставшемуся в Богом данной ему державе своему сыну и господарю повелел, кроме других заповедей, заботиться о сем нашем монастыре и приняться за его пристройку. Уходя, блаженный наш отец и ктитор Симеон поставил игуменом сего святаго места преподобнаго мужа иеромонаха Дионисия и заповедал ему заботиться о нуждах Христова стада, что в сем святом месте.
7. Блаженный Симеон 2 числа месяца ноября прибыл в св. гору. Богоносные и преподобные отцы, живущие в Святой горе, приняли его с радостию и великими почестями. Прежде всего он поселился в монастыре Ватопеде, где и нашел желаемое — свою заблудшую овцу [11] ; облобызав его, взял его на свое рамо, как подобало, и взял на службу себе. Пробыл здесь блаженный не долго и пожелал найти место спасения всем приходящим отовсюду, подобно тому, как здесь оправдал свое царство (земное), выпросил у греческаго царя Алексея, своего свата, пустынное место в Святой горе на устройство монастыря. И взял он меня грешнаго из монастыря Ватопеда в то место, где мы оба и поселились. Пробыл со мною преподобный отец наш в Святой горе один год и пять месяцев. Кто может исповедать подвиги и труды сего блаженнаго? Действительно, все живущие в окрестных местностях удивлялись ему, видя на нем неизреченное Божие снисхождение, и приходили к нему за благословением; священные, богобоязненные и христолюбивые монахи Святой горы и весь освященный церковный причт неразлучно при нем были, дивясь великому смирению и образу кротости, наставнику поста и последователю слова святаго Евангельскаго учения: хотяй болий быти, да будет всех меньший и всем слуга; аще не будете, яко дети незлобивы, не внидете в царствие небесное, и опять: «блаженны нищие духом, ибо тех есть царствие небесное; блаженны плачущие здесь, ибо там наследуют царство небесное; блеженны алчущие и жаждущие здесь, ибо там насытятся; блаженны милостивые здесь, ибо там помилованы будут; блаженны чистые сердцем, ибо всегда Бога узрятъ» и проч. Все это исполнил блаженный отец наш и ктитор Симеон и ни в каком отношении не был зазорен, но получил спасение с живущими Христа ради. Прибыв к чудным деревьям нивы спокойствия, он там нашел плоды, и птицы сладко пели там; здесь он провел мирную безмятежную и богоугодную жизнь. Святая гора — доброе пристанище укоренилась в правоверии и светло сияла, как чудное дерево, и среди себя приняла, как сладкопесненную птицу и любящих пустыню горлиц, некоего желаннаго монаха, милое утешение христолюбивому старцу, им воспитанную овцу, ветвь от его плода и цветок от его корня; здесь и благовоние; он пожелал и воистину почил на чудной пажити, на которой птица пела разными голосами, где насыщался пятью чувствами мудрецов: зрением, слухом, обонянием, вкусом и осязанием. Пришел он в ту святую пажить (Святую гору) из своего отечества и нашел некогда бывший мвнастырь, по имени «Милея» во имя Введения во храм Пресвятой и Преславной Владычицы Богородицы, совершенно разоренный безбожными воинами, и потому принял на себя новый лучший подвиг, потрудил свою старость и меня недостойнаго, котораго имел своим работником: и как здесь (Студеницу) возобновил и устроил все, так и то святое место (Хиландарь) воздвиг, чтобы и там в будущей жизни Бог не лишил обновления, памяти и прибежища; собрав достаточное число монахов, поставил начальником над ними некоего преподобнаго мужа монаха Мефодия; он все здесь привел в порядок, что необходимо для монастыря и живущих в нем; пробыл там восемь месяцев, совершая подвиги и неизглаголанныя духовныя усовершенствования, которых ум человеческий не может высказать. И не только тому монастырю, но и всей Святой горе и всем ея монастырям он дал преизобильную милостыню на поминовение себя и всех его потомков.
11
Т.-е. св. Савву.
8. Седьмаго числа месяца февраля его честная старость стала несколько ослабевать. И вот тотчас блаженный старец Симеон тихо подозвал меня недостойнаго и уничиженнаго и начал говорить мне святыя, честныя и сладкия слова: «чадо мое, сладкое утешение моей старости! тщательно внимай моим словам и не оскудеют источники твоей жизни; сохрани их в своем сердце, потому что они суть жизнь для всех, их обретающих; особенно храни свое сердце, ибо здесь источники жизни; да не будут твои уста строптивы и готовы на обиду; глаза твои пусть прямо смотрят и вежди твои да поднимаются праведно; ходи право своими ногами, исправляй свои пути, не уклоняйся ни на право, ни на лево: правые пути знает Бог, а пути неправыя развращенны; право делай свое учение и твое хождение да будет в мире. Сын! внимай моей мудрости, услышь мои слова и сохрани мою добрую мысль; я говорю тебе, что чувствую: храни, сын мой, закон твоего отца, не оставь наставления твоей матери; послушай теперь меня, сын мой, и будешь счастливым: ибо блажен муж, который послушает меня и счастлив человек, который сохранит мои пути; не присоединяйся к безумным, а поищи премудрость и поживешь; разумно исправь сведения, ибо укоряющий злых себе самому досаждает и обличающий нечестиваго себя самого унижает; не обличай злых, чтобы они не возненавидели тебя, но обличай разумнаго и он полюбит тебя; укажи умному вину и он станет более разумным — это слово к праведному, которое он усердно приимет; начало премудрости страх Господень и совет святых разумен; а уразумение закона благое помышление. Таким образом долго проживешь и приложатся тебе лета живота». И подняв свои руки блаженный (Симеон) положил их на моей грешной выи, жалобно начал плакать и сладко лобызать меня; потом стал говорить: «чадо мое возлюбленное, свет моих очей, утешение и хранитель моей старости! вот уже приспело время нашего разлучения; вот уже Владыко отпускает меня с миром, по глаголу Его, да сбудется реченное: земля еси и в землю отъидеши, но ты, чадо, не скорби, видя мое разлучение: это чаша общая для всех; здесь мы разлучаемся, там соединимся, где уже нет разлучения». Подняв свои пречестныя руки, блаженный отец положил их на моей голове и сказал: «благословляю тебя; Господь Бог благословен, да поспешит на спасение твое и да подаст тебе вместо земных благ благодать, милость и царствие небесное, да исправит путь твоего течения, по которому ты изначала пошел от меня, имея с собою здесь и там мою неразлучную хотя и грешную молитву». Я же, падши ниц к ногам его, со слезами говорил: я насладился многими и великими дарами твоими, о блаженный мой господин, отче Симеоне, но не памятуя всего, я оказался окаянным и неблагодарным: я пристал к безсмысленным скотам и им уподобился; будучи нищим добрыми делами и богатым страстьми, будучи исполнен срама и лишен дерзновения к Богу, осужден Богом и оплакан Ангелами, будучи посмешищем для бесов, укоряем своею совестию и пристыжен моими злыми делами, я прежде смерти мертвец и прежде суда сам себя осуждаю, прежде безконечнаго мучения я сам мучусь, вследствие безнадежности. Поэтому, припадаю к твоим пречестным ногам с поклоном, дабы получил я, неисправленный, ради твоих пречестных молитв некую малую отраду в страшное оное пришествие Господа нашего Иисуса Христа». Когда наступило восьмое число того месяца, блаженный отец сказал мне: «чадо мое! пошли за духовником и за честными старцами Святой горы; пусть придут ко мне, так как день моей кончины приближается». Я исполнил его повеление, и пришло множество монахов, подобно благовонным цветкам, цветущим в той святой пустыне. По приходе к нему, они друг от друга приняли мир и благословение, и блаженный не дал им отойти от него, говоря им: останьтесь при мне, пока вы, после отпевания моего тела вашими святыми и честными песнями, погребете меня». Блаженный старец, начиная с седьмаго числа и до своей смерти не принял ни хлеба, ни воды, а только ежедневно причащался святых и пречистых Таин Тела и Крови Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа.
9. Того-же месяца 12-го числа я заметил, что блаженный старец близок к смерти и сказал ему: о блаженный отче Симеоне! вот уже близок твой благой переход в вечный покой, хотя я уже слышал твое благословение твоему наследию, но теперь дай им свое последнее благословение. Блаженный, подняв руки, со слезами начал говорить: «Троице Святая, Боже наш! славлю Тебя и благословляю Тебя; молю Тебя и представляю себя Тебе. Даю моему наследию третие благословение. Господи Вседержителю, Боже отец наших: Авраама, Исаака, Иакова и праведнаго семени! сохрани и укрепи державу бывшаго моего владычества; на помощь им отныне и до века да будет Пресвятая Богородица и моя хотя и грешная молитва. Даю же им прежнюю заповедь: да будет между вами любовь; кто ее нарушит, да уничтожит его и семя его Божий гневъ». Я же на это сказал «аминь». — После этого, блаженный старец сказал: «чадо мое! принеси мне образ Пресвятой Богородицы, ибо я дал обет пред ним испустить свой духъ». Я исполнил его повеление. Был вечер. Блаженный старец сказал: «чадо мое! будь добр, возложи на меня погребальную рясу и наряди меня точно тем святым образом, как мне лежать во гробе; распростри на земле рогожу и положи меня на ней; под мою голову положи камень, пусть я здесь лежу до тех пор, пока Господь посетит взять меня отсюда». Я исполнил все им заповеданное.
Все мы смотрели и горько плакали, видя таковое неизреченное Божие смотрение на сем блаженном старце: ибо как и здесь он просил у Бога и Бог дал ему в державе, так и до сей минуты не лишил его ни единой духовной вещи, но все ему исполнил. Поистине, возлюбленные мои братия и отцы, чудно было видеть того, коего боялись и трепетали все страны, подобным одному из странных, нищим, обвитым мантией, лежащим на рогоже на земле, с камнем под головою; ему все кланялись, а он умиленно у всех просил прощения и благословения. Была ночь, когда все, простившись и благословивши друг друга, разошлись по келлиям читать правило и за тем несколько отдохнуть. Я же с одним иереем, мною оставленным, всю эту ночь остались при блаженном старце. В полночь умолк блаженный старец и больше не говорил ко мне. Когда настало время утрени и началось пение в церкви, опять просветилось лице блаженнаго старца и, обратившись к небу, он сказал: «хвалите Бога во святых Его, хвалите Его во утвержении силы Его». Я же сказал ему: отче! кого ты видишь и кому говоришь? Он же, посмотрев на меня, сказал: «хвалите Его на силах Его, хвалите Его по множеству величествия Его». И сказав эти слова, он тотчас испустил свой пребожественный дух и умер о Господе. Я же припал к его лицу и долгое время горько плакал; поднявшись же, я благодарил Бога, что Он сподобил меня видеть таковую кончину сего преподобнаго мужа [12] .
12
Преподобный Симеон почил на 87 году жизни 13-го февраля 1200 г. См. «Святые Южных славянъ». Филарета архиеп. Черниговскаго. И. 19.
10. Когда вся братия узнала об его смерти, стали навещать его, дивились светлости его лица и говорили: «о блаженный Симеоне, удостоившийся при кончине видеть таковое видение, что Владыка Господь благоизволил воздать тебе за подвиги твоих трудов, и потому при исходе своей души, ты с веселостию произнес сладостныя слова: хвалите Бога во святых Его, хвалите Его во утвержении силы Его; хвалите Его по множеству величествия Его. Блажен ты будешь везде, и потому произнес ты сей блаженный гласъ». После этого, взяв с честию его преподобное тело, мы, по обычаю, поставили его на средине церкви. По окончании утрени, при безчисленном собрании монахов, начали петь обычныя песни над телом преподобнаго и тем исполнили сказанное: боящиися Господа славят. Точно также тогда монахи других народностей пришли поклониться ему и отпеть с великою честию панихиду: прежде всего пели Греки, затем Иверы, Русские и Болгаре, и потом опять мы (т.-е. Сербы), — его собранное стадо. По окончании литургии и всей обычной службы, все целовали преподобное тело, и я грешный, во исполнение его завещания, обвил его и положил его в новом гробе. Собравшееся множество монахов я не отпустил до девятаго дня, но всякий день творили о нем святую службу.
11. Сей блаженный наш отец своим завещанием поручил, по преставлении в вечный покой, монастырь (Хиландарь) мне грешному; не задолго перед тем, по какому-то случаю, преподобный муж по имени монах Мефодий с пятнадцатью другими иноками ушел из монастыря; я же сильно безпокоился и боялся с одной стороны вследствие пустынности места, а с другой вследствие страха от безбожных разбойников [13] ; но, святыми молитвами Богоматери и нашей Наставницы и отца Симеона, храм из невзрачнаго и маленькаго сделался великолепным; после некотораго времени, я собрал 90 человек братии и устроил все необходимое для монастыря. После восьмилетняго моего пребывания там, поднялись в той стране смуты: пришли латины, взяли Царьград, всю греческую землю до нашей границы и ворвались и в то святое место; было великое замешательство. По прекращении этой суматохи, я получил послание от христолюбиваго, благочестиваго и Богом изволеннаго и благословеннаго блаженным отцем Симеоном, управляющаго владением сего Стефана Немани и брата его великаго князя Волкана с следующею просьбою: «Вот в стране той возмутились народы, а блаженный наш отец Симеон, наш владыка и учитель покоится там; поэтому молим твое преподобие, ради Господа, не презри нас, возьми честныя мощи нашего господина Симеона и принеси их нам сюда, чтобы его полное благословение явилось на насъ». Видя, что искреннее прошение подобает исполнить, я немощный принялся за его исполнение. Улучив удобную минуту, я пришел, открыл гроб блаженнаго старца и нашел его честное тело целым и невредимым, хотя оно в гробе пролежало восемь лет: ибо так подобает угодившим Богу, что, и по их смерти, Он услышит их, сохранит все их кости и ни одна из них не сокрушится. Взяв честныя мощи его, я отправился в путь и, не смотря на страшный мятеж в тех странах, с помощию Бога и Пресвятой Владычицы Богородицы и молитвами блаженнаго преподобнаго и честнаго нашего господина и отца Симеона прошел, по глаголу, через огонь и воду целым, сохранным и ничем невредимым. Когда властвующий Стефан Неманя и брат его князь Волкан узнали о моем прибытии с честными мощами в местность Хвостно [14] , собрали епископов, иереев, игуменов со множеством монахов, со всеми боярами, с великою радостию и веселием пришли и с великою честию взяли мощи господаря Симеона, возсылая Богу благодарственныя духовныя песни; ибо как прекрасный Иосиф, взяв тело своего отца Иакова из Египта, принес в землю обетованную, так и эти боголюбивые и благообразные сыновья его со всею державою, приняв с великою радостию и веселием пречистое тело своего отца, сами несли его и положили с великою почестию в святой сей церкви, в обетованном ему гробе, который сначала был устроен самим блаженным для себя. Это было 19-го числа месяца февраля.
13
С 1204 г. Константинополем, Мореею и Аттикою владели уже латины крестоносцы; овладев Солунем, они разорили и монастыри Святой горы.
14
В 1381 году князь Стефан Лазарь приложил Русику церковь Спасову «у Хвосну». «Акты». Киев. 1873. 378–380.