Хильдегарда Бингенская
Шрифт:
Так пишет Евгений III, обращаясь к Хильдегарде. Последний абзац требует некоторых пояснений: он дает разрешение на перевод восемнадцати монахинь, собравшихся вокруг аббатисы монастыря Святого Дизибода, в Бинген, который впоследствии и станет знаменит. С некоторых пор общине стало тесно в стенах монастыря; нужно было подыскать для нее новое место жительства. Хильдегарда сообщила аббату и его собратьям место, которое, как она говорила, было указано ей Святым Духом: это был Рупертсберг, расположенный недалеко (на расстоянии 25–30 километров) от монастыря Святого Дизибода, в Бингербрюке – месте слияния Рейна и Наэ, совсем рядом с небольшим портом Бинген-на-Рейне, занятым и укрепленным Друзом во время римской оккупации в конце I в. до Рождества Христова.
Этот перевод происходил не без трудностей. Мужская община монастыря Святого Дизибода недоброжелательно восприняла весть об уходе монахинь, заметно сокращавшем численность обитателей
Возникший конфликт длился довольно долго. В его перипетиях вымысел переплетается с историческими фактами. Один из монахов по имени Арнольд особенно яростно сопротивлялся уходу монахинь и подстрекал других всячески этому препятствовать. Внезапно у него обнаружилась такая опухоль на языке, что он не мог ни закрыть рта, ни членораздельно говорить. Объясняясь, как мог, знаками, он велел привести его в церковь Святого Руперта, где пообещал святому, что больше не будет чинить препон созданию нового монастыря, а напротив, постарается помочь по мере своих сил. Тотчас же он вновь обрел здоровье и первым начал готовиться к возведению строений и выкапывать виноградники на местах, где предполагалось построить дома для жительства монахинь.
Однако в это время больная Хильдегарда лежит в постели, скованная и тяжелая, как камень. Об этом доносят аббату Конону, и он, не поверив, пытается приподнять ей голову или перевернуть ее с одного бока на другой, но безуспешно. Ошеломленный этим, как говорит автор «Жития», «необычайным чудом», аббат понимает, что так проявляется воля Божия, и, в конце концов, дает разрешение на переход. Монахиням предстояло еще получить разрешение каноников майнцской церкви, но оно было получено беспрепятственно. Так «дева Господня получила позволение придти жить со своими сестрами в оратории Святого Руперта» и в окружающих строениях, где был устроен новый монастырь. Он находился в ведении графа Бернарда Хильдесхаймского, давшего согласие на его основание. Мы видели, что этот замысел был одобрен и самим Папой.
Приезд и вселение монахинь в новую обитель сопровождались большим стечением народа: жители соседнего города Бингена приходили толпами, выражая радость по случаю их приезда. Сама Хильдегарда и восемнадцать сопровождавших ее монахинь тоже ликовали и благодарили Бога. Аббатису пришлось посадить на лошадь и на протяжении всего пути до Рупертсберга поддерживать с двух сторон. Но, приехав на место, она тотчас почувствовала себя окрепшей, как и тогда, когда ей удалось договориться с братьями обители Святого Дизибода.
Монастырь Рупертсберга, оказавшийся в XVII в. жертвой шведских вторжений, в наши дни совсем превратился в развалины. Из обителей, основанных аббатисой, сохранилась только вторая, а именно – монастырь Айбинген, расположенный на правом берегу Рейна в Рюдесхайме. Только он пережил шведские, а затем французские нашествия, которым подвергались эти земли. Он несколько раз восстанавливался, и сегодня там находятся могила Хильдегарды и несколько сохранившихся более поздних мозаик, воспроизводящих сцены ее видений.
Но посмотрим, что это были за места, которые стали ее приютом. Этот удивительно красивый край всегда вдохновлял поэтов, особенно в XIX в. – в эпоху немецкого романтизма. По обоим берегам реки Боппард близ Висбадена мы встречаем множество названий, вызывающих ассоциации и со всякого рода легендами, и с реальными историческими событиями. Легенды эти часто поздние, подобно легенде о Мойзетурме, «Мышиной башне», возвышающейся на скалистом острове напротив Рупертсберга. Рассказывают, как Майнцский епископ Хатто устроил там во время голода склад зерна и, до крайности раздраженный требованиями и жалобами бедняков, осаждавших его, велел запереть их в амбаре и поджечь. «Слышите, как пищат мои мыши?» – приговаривал он, слушая их крики. Той же ночью стаи мышей наводнили его дворец. Спасаясь от них, он бросился в Рейн, но они устремились за ним туда и съели его живьем. Это один из вариантов знаменитой легенды о флейтисте, который с помощью волшебной мелодии увлек за собой полчища крыс; когда же, избавив свой город от их нашествия, он не получил причитавшуюся ему плату, то пением флейты выманил из города всех детей и завел в реку, где они и утонули.
Неподалеку, на правом берегу, в Санкт-Горсхаузене высится скала Лорелеи, прославленная поэмой Гейне. Лорелея неотделима от немецкой поэзии начала XIX в. Близ нее есть еще одна скала, в которой легенда все еще видит семерых девушек, околдованных водяным.
Но помимо этих захватывающих, иногда трагических историй, есть еще рейнские виноградники, сделавшие знаменитыми и старинный город Лорш, и Рюдесхайм, где и сегодня еще полно трактиров и кабачков, а в старом крепостном замке X в. (Нидербухе) открыт музей вина. Бенедиктинское аббатство Эбербах, основанное в XII в. чуть дальше, ближе к Висбадену, благодаря технике цистерцианцев, которые в Средние века по праву считались истинными знатоками всех отраслей сельского хозяйства, очень скоро стало центром виноделия Германии. Местные вина до сих пор пользуются самым живым спросом, в то время как церковь, монастырский двор, дормиторий – то есть все, что осталось от аббатства – привлекают лишь некоторых туристов.
Сам же регион, невзирая на все разрушения, все еще щетинится многочисленными башнями и укрепленными замками. Порой мы видим одну лишь часовую башню, как, например, в замке Райнфельс: она напоминает об одной из самых могучих крепостей, которых когда-то в долине Рейна было великое множество; а порой, как в Бухарахе, крепостную башню, вдохновлявшую Гийома Аполлинера. Часто встречаются современные реконструкции старинных башен: например, в замке Зоонек, на правом берегу – в замке Ланек; или, в нескольких километрах от последней (настоящее чудо!), – башня Максбург, единственная оставшаяся невредимой с XIII в. Кроме того, есть замки и церкви, как, например, Браубах (XIII в.) или Эстрих (XII в.), сильно реконструированные в эпоху Возрождения. Так, на протяжении сотни километров, по обоим берегам реки, эта средневековая и романтическая атмосфера, полная воспоминаний о прошлом, создает всей истории Хильдегарды и ее спутниц словно очаровательную раму. Невозможно отделить дух этих мест от деяний монахини-пророчицы: этот «genius loci» совершенно соответствовал масштабу того, что открывал ей обитавший в ней «Lux vivens» («живой свет»).
Водворение Хильдегарды и монахинь ее общины в Рупертсберге относится примерно к 1148–1150 годам. Впоследствии она напишет биографии обоих святых – покровителей мест обитания ее общины. Святой Дизибод, ирландец, как говорят, в VI в. поселился на берегах Рейна с тремя монахами, был их аббатом, при этом оставаясь отшельником, живя поодаль от них и встречаясь с ними только для совершения богослужений. Так продолжалось до самой его смерти, то есть примерно до 700 года. Он был участником великого так называемого «крестового похода», а именно – миграции ирландцев, которые на протяжении Средних веков самоотверженно покидали родной остров и селились в пустынных местах, чтобы вести уединенную и созерцательную жизнь. Неподалеку от этого места и примерно в то же время святой Галл близ Констанцского озера основал монастырь, сохранившийся до наших дней. Что же касается святого Руперта (или Роберта), то он был франком и состоял в родстве с меровингской королевской семьей. В 696 году он был назначен епископом Вормса. Затем, изгнанный язычниками, которых в тех местах было еще много, он нашел себе прибежище в Регенсбурге (Ратисбонне), а потом основал обитель, вокруг которой в скором времени возник целый город – нынешний Зальцбург. Наконец, в 718 году он вернулся в Вормсскую епархию, там умер и был похоронен в Рупертсберге.
Написание этих двух биографий было лишь одной из сторон деятельности Хильдегарды, жизнь которой была невероятно насыщенна. Тем не менее, они напоминают о создании двух монастырей, которые были местом ее обитания, молитв и видений до тех пор, пока она не основала третью обитель – монастырь Айбинген около Рюдесхайма, на этот раз на правом берегу Рейна. Датой ее возникновения следует считать, по всей вероятности, 1165 год.
Можно представить себе жизнь в Рупертсберге, в стенах еще строящегося или, во всяком случае, еще не устроенного окончательно монастыря, посреди виноградников рейнского побережья. Хильдегарда и ее монахини поселились во временных строениях, которые были полностью завершены лишь через несколько лет. Вероятно, именно это она имеет в виду, рассказывая в 3-й главе своего «Жизнеописания», как, восстав от болезни, осознала, что, «обретя душевный покой, должна теперь позаботиться о своих дочерях, – об их телесных нуждах и нуждах духовных, как было определено моими наставниками». Под «наставником», очевидно, следует понимать ее духовника, а то и попросту устав святого Бенедикта. Позаботиться о монахинях действительно было нужно: некоторые из них явно устали и пали духом. «В истинном видении с большой тревогой я увидела, как на нас восстали духи злобы. Я видела, как они нападали на некоторых из моих благородных дев через всякого рода суетные помыслы и тщеславие и улавливали их, словно в сети. Тогда я, просвещенная Богом, собирала их, наставляла и в душеполезных беседах вооружала словами Священного Писания и разъясняла послушание. Однако некоторые из них, видя меня в ложном свете, тайно язвили своими речами, сетуя, что не могут снести сурового правила уставной дисциплины, которой я желала их подчинить. Но Бог послал мне утешение в иных добрых и мудрых сестрах, не оставлявших меня в моих скорбях, – как Сусанне [см. Дан 13 – прим. автора], которую Он спас от лжесвидетелей».