Хилмор
Шрифт:
– Слишком грудь подчеркивает, да? – Рози нахмурилась, поправила блузу и немного прикрылась плащом.
– Нет, просто мы в настоящей дворянской одежде, а не в образе.
– Мы в образе дам из прошлого! Я же не должна быть кровавой герцогиней или ведьмой-основательницей!
– Тише, – сделала замечание Фрея.
– У нас половина ведьм выбирает образ Бриджит, да и он идет девушкам постарше. – Рози явно не понимала, почему подруга просит ее сменить тему.
– Может, но в любом случае хорошо, что за праздником следят.
Фрея вздохнула,
– Ты не в настроении… – сделала вывод Рози.
– После двух нападений – да. Мне не по себе.
– Второго не было. Здесь везде тыквы, везде безопасно!
Фрея считала, что так думать слишком легкомысленно, но промолчала. Взгляд уловил какое-то движение в тени одного из особняков. Сердце замерло, но ведьма взяла себя в руки – все в порядке, иначе свечи были бы где-то поблизости. Присмотревшись к стоявшей в потемках девушке, Фрея поняла, что та под кайфом от вампирского укуса. Вспыхнул уличный фонарь, и ведьма увидела, как глаза донора приняли фиолетовый оттенок, кожа стала бледнее, а губы расплылись в улыбке. Затем девушка медленно и плавно пошла к дороге, а в тени остался мужчина. Ни лица, ни клыков разглядеть не удалось. Только статную подтянутую фигуру в старинном бушлате.
– Мерзость… Пойдем, ну? Видеть не хочу. Они согласны на это без внушения! – Рози передернуло.
– Кровь, отданная по собственной воле, самая сытная. Да и доноры получают свою долю удовольствия. Как знать, что ее заставило, – думать о подобном было неприятно, но каждый делает свой выбор и имеет на него право.
– Ты бы встречалась с вампиром? – Рози на минуту представила себе этот вариант.
– Только если бы он сидел на зелье человечности круглые сутки.
– Так скучно, тогда он почти ведьмак, просто слышит лучше, видит… да и все, собственно. Даже от зелья вампиры слегка прохладные. Пусть и более безопасны…
– Значит, мой ответ нет, – произнесла Фрея и сама поняла, что лукавит.
Несмотря на нападение, отвращение к донорам и всем тонкостям в общении с вампирами, почему-то важно было сказать себе: «Да, я могла бы, если бы были чувства».
Пока Рози что-то бормотала себе под нос, Фрея завороженно рассматривала один из особняков. Серый, с черными секциями и квадратными окнами, сменяющимися на верхних этажах полукруглыми. Его черепичная крыша напоминала чешую дракона: неоднородная, с мшистыми краями и темными пятнами. Фрея была уверена, что та, как панцирь, защищала что-то внутри. И как только эта мысль промелькнула в голове ведьмы, одно из окон вспыхнуло оранжевым светом. Из-за плотных, но светлых штор показался загадочный силуэт. Кто это – не разобрать. Но испуга не было. Только странное волнение, ощущение, что Фрея знает ответ, но не может вспомнить.
– Пойдем, говорят, те, кто заходит туда, никогда не возвращаются. Это проклятый особняк. Да и темнеет быстро, я бы сказала слишком, для семи…
Рози уверенно взяла Фрею за руку и потянула ее в конец улицы, то и дело странно поглядывая на подругу.
Как только дверь родного особняка захлопнулась, зажегся свет. Сам по себе. Прихожая наполнилась тенями и встретила ведьм запахом сандалового дерева. Его источал аромавоск на небольшом журнальном столике.
– Ты ведь покупала тыквенные и все, верно? – Фрея подняла одну из свечей заклинанием.
– Да, но сандал дурманит голову вампирам… – растерянно ответила Рози. – Мне советовала продавщица взять и эти, но я отказалась…
Ведьма осторожно подошла к неожиданному подарку и взяла чек, который лежал под крафтовым пакетом с фирменным логотипом магазина.
– Куплены… пару часов назад. Мы, кажется, в это время были в кофейне… – Рози накручивала на палец локон волос.
– Положи, вдруг с ними что-то не так. Защитное заклинание ничего не показало, но они здесь, а их никто из нас не покупал.
– Может, это твой воздыхатель? Ты говорила, что видела его за вечер раз пять. Правда, мне кажется, что тебе мерещилось. Он – вампир, может, так о себе дает знать твой страх.
Рози пусть и любила додумывать то, чего нет, не верила в рассказ подруги о незнакомце, который вышел из кофейни, а позже еще несколько раз во время прогулки показывался на глаза.
– Может, и так. Я выброшу это.
Фрея взяла свечи и вышла на улицу. Мусорный бак был неподалеку. Нужно избавиться от неожиданного подарка и пойти спать.
Каждый шаг давался непросто: голова кружилась, хотелось лечь и отключиться. Не приводили в чувство ни страх темноты, в которой могли прятаться вампиры, ни ледяной ветер, пробирающий до дрожи, хотя на Фрее были только свитер и небрежно накинутое пальто.
Последнее, что запомнилось, – как тает в ладонях воск. Он согревал, а его вязкие прикосновения вызывали странное ощущение защищенности.
Адриан стоял у окна и сквозь тонкую щель в шторах осматривал улицу. Широкая дорога с брусчаткой, блестящие от влаги кирпичи соседнего особняка и два женских силуэта возле Драконьего дворца, как прозвали его жилище в прошлом столетии.
В ночь Самайна Адриан нарушил обещание и все-таки наблюдал за Фреей. И сейчас, уверенный, что она сидит дома, оцепенел, увидев, что она остановилась под окнами и внимательно разглядывает особняк.
Мир замер. Адриан задержал дыхание, и, казалось, вместе с ним стих ветер, прекратилась морось, и Хилмор застыл в немом ожидании. Ни одного движения. И вдруг в комнате вспыхнул свет. Чертово заклинание, созданное десятки лет назад. Здание уловило магию ведьмы и послушно выполнило то, что она желала, – показало, что в мрачном кирпичном доме кто-то есть.