Хилтоны. Прошлое и настоящее знаменитой американской династии

Тараборелли Рэнди

В конце марта 1942-го, когда они были в ночном клубе «Мокамбо» вместе с сестрой Жа-Жа Эвой и их общим венгерским другом Эндрю Солтом по прозвищу Банди, Конрад протянул Жа-Жа две маленькие коробочки с бриллиантовым кольцом в каждой. Она пришла в полный восторг. «Мне по-прежнему хотелось осыпать драгоценными камнями колени прекрасной дамы, – рассказывал он в своих мемуарах «Будьте моим гостем» об этом «безнадежно романтическом» периоде своей жизни, – и должен признаться, что я никогда не встречал женщины, более жаждавшей и достойной иметь их, чем Жа-Жа».

В одной коробочке Жа-Жа увидела крупный сверкающий бриллиант, который произвел бы впечатление на самого искушенного коллекционера драгоценностей. В другой находилось колечко с бриллиантом поменьше, но тоже достойным восхищения.

Как она позднее вспоминала, ей, конечно, хотелось взять кольцо с большим бриллиантом. Однако для нее не было тайной, что кое-кто из знакомых Конрада уверен, что ей нужны только его деньги. Она обменялась с Эвой быстрыми настороженными взглядами. Разумеется, Жа-Жа знала, какое кольцо выбрала бы Эва, но решила воспользоваться случаем и показать не только Конраду, но и своим недоброжелателям, что она не настолько меркантильна, как они думают. Правда, нужно сказать, что Конрад вовсе не склонен был тратить на нее громадные деньги. Да, время от времени он дарил ей какие-то украшения, но не безумно дорогие. «Но я думаю, это изменится, когда он женится на мне, – говорила она Эве. – Наверняка такой мужчина, как он, обожает тратить деньги! Мне это тоже по душе. Значит, мы с ним подходим друг другу. Ты так не думаешь?» Эва возражала: «Жа-Жа, когда мужчина ухаживает за женщиной, он стремится понравиться ей. Если он сейчас не тратит на тебя деньги, с чего ты взяла, что будет делать это потом, после свадьбы?»

Итак, Жа-Жа выбрала кольцо с маленьким бриллиантом. «Я с огромным трудом заставила себя сделать это, – признавалась она впоследствии. – Бог видит, я хотела взять тот, что крупнее».

Зато Конрад был доволен.

– Я так и знал, что ты выберешь именно это кольцо.

– Это означает, что ты передумал насчет нашего брака? – с надеждой спросила Жа-Жа.

– Да, – с улыбкой отвечал он. – Дорогая, мы поженимся ровно через две недели.

Это было не предложение, а скорее заявление. Но Жа-Жа все равно обрадовалась и живо согласилась. В телеграмме, посланной матери, она сообщила, что выходит замуж «за владельца отелей. Теперь у меня будет роскошная жизнь». Но Эва по-прежнему сомневалась в ее выборе. Когда Жа-Жа объявила о предстоящем браке, она сказала: «Дорогая, я знаю, чего ты хочешь, но с этим человеком ты этого не получишь. Почему? Да потому что он прижимистый. То, что у него куча денег, вовсе не означает, что он станет без оглядки тратить их на женщину. Говорю тебе, Конрад Хилтон не тот, кто тебе нужен».

Жа-Жа хотелось опровергнуть сомнения сестры. Вскоре, 10 апреля 1942 года, она и Конрад Хилтон поженились в отеле «Санта-Фе» в одноименном городе, штат Нью-Мексико. Несмотря на свои опасения, Эва присутствовала на церемонии, так же как и друзья Конрада адвокаты Грегсон Баутцер и Бентли Райан.

Жа-Жа было двадцать пять, Конраду – пятьдесят пять лет. Они познакомились всего четыре месяца назад. «Наш брак был обречен еще до свадьбы», – через много лет признался Конрад.

Глава 2

По любви или из-за денег

В тот же день Конрад Хилтон окончательно подписал договор на покупку «Таун-Хауса» в Лос-Анджелесе. «Я совершил сразу две сделки, – шутливо говорил он. – В один и тот же день завладел Жа-Жа и новым отелем!»

Примерно в это же время истек срок аренды отеля «Даллас-Хилтон», и Конрад решил не продлевать его. Правда, решиться на это было трудно, с этим городом у Хилтона было связано столько дорогих воспоминаний. Ведь «Даллас-Хилтон» был первым отелем, построенным им буквально на пустом месте и носящим его имя. Но отель оказался не таким прибыльным, как он рассчитывал, а в бизнесе нет места для сантиментов.

Зато была хорошая новость в Чикаго. На следующий день после свадьбы Конрад повез Жа-Жа в город ветров, где собирался заключить сделку на приобретение шикарного отеля «Блэкстоун» на Мичиган-авеню, напротив которого стоял отель «Стивенс». Полюбовавшись на «Блэкстоун», новобрачные перешли на другую сторону улицы.

Высокое здание отеля «Стивенс» на берегу озера Мичиган, открытого в 1927 году, стоило его владельцу Джеймсу У. Стивенсу 30 миллионов долларов (больше,

чем было потрачено на сооружение стадиона «Янки»). Впоследствии им управляли его сын Эрнст и другие члены семьи. Отель с 3 тысячами номеров, оборудованными ванными, был самым большим в мире, имел собственную больницу с операционными, кинотеатр, кафе-мороженое, рестораны, аптеки, салоны красоты, ателье, химчистки, боулинг, расположенное на крыше небольшое поле для гольфа и банкетные залы, способные одновременно принять до 8 тысяч посетителей. В результате Великой депрессии отель, построенный в стиле бозар, обанкротился и перешел в управление государственными структурами. Конрад страстно хотел приобрести этот отель, но это было невозможно, поскольку в 1942 году правительство приняло решение продать его военно-воздушным силам армии Соединенных Штатов за 6 миллионов долларов. После чего в отеле предполагалось устроить жилые помещения для 10 тысяч учащихся военно-воздушного училища с учебными классами, чтобы обучать кадетов во время Второй мировой войны.

Само здание отеля уже принадлежало армии, но «Корпорация Стивенс» с ее активами и пассивами была только объявлена к продаже. В принципе это было солидное вложение денег для сообразительного бизнесмена, поскольку после окончания войны правительство наверняка избавилось бы от отеля. Тот, кто сможет приобрести корпорацию, наверняка будет первым претендентом на покупку самого отеля. Понятно, что Хилтон, который предчувствовал скорое окончание войны, очень хотел прибрать к рукам эту корпорацию.

Доверенные лица корпорации настаивали на проведении «слепых торгов», что означало, что любой потенциальный покупатель делал свое предложение, не зная, какую именно цену предлагают его конкуренты. Конрад начал с предложения в 165 тысяч. Но интуиция говорила ему, что сумма слишком маленькая, и он никак не мог заглушить ее голос. После тщательного обдумывания и обращения к Богу с молитвой он назначил новую цену – 180 тысяч. Судьбе было угодно, чтобы его предложение оказалось самым высоким, и он стал владельцем корпорации. Правда, пока оставалось только гадать, когда отель сможет приносить прибыль. Пока что приобретенная корпорация приносила одни убытки – нужно было платить налоги, оплачивать просроченные счета. Приходилось всеми силами удерживать компанию на плаву до тех пор, пока военные не покинут отель и он не перейдет в собственность Конрада.

Конрад и Жа-Жа любовались грандиозным зданием отеля, и вдруг от резкого порыва холодного ветра с озера у Конрада выступили слезы на глазах. Он взглянул на молодую жену и, как он вспоминал, сказал ей: «Джорджия, скоро этот отель будет моим, вот увидишь. Прежде чем со мной будет покончено, он будет моим».

Они провели в Чикаго чудесный романтический вечер, закончив его ужином и танцами. А затем наступила их первая брачная ночь. Жа-Жа вспоминала, что Хилтон проявил себя «мужественным и сильным любовником». Наконец-то она принадлежала ему. После всех тревог и препятствий они стали супругами. Жа-Жа переживала этот момент триумфа с подлинным восторгом. Позднее она написала матери, что теперь не сомневается в том, что Конрад обеспечит ей роскошную жизнь. Она вышла замуж за невероятно богатого человека, и больше ей не о чем беспокоиться, во всяком случае, «пока она будет миссис Конрад Хилтон». Она признавалась в любви к нему, писала, что счастлива встретить человека, который тоже ее любит и «обеспечивает меня так, как ты всегда этого хотела». Она получила то, к чему стремилась, и была удовлетворена. До какой-то степени и Конрад чувствовал себя счастливым, но его восторг не был чрезмерным. Этой ночью в Чикаго он был рассеян и думал о чем-то своем.

Ночью Жа-Жа призналась ему в своей надежде, что они будут вместе до конца своих дней – во всяком случае, так она писала в своих воспоминаниях. «Эта твоя секретарша, блондинка, – вкрадчиво сказала она, нежно поглаживая его по руке. – Она мне не нравится, Кони, мне кажется, она мне завидует. Ты не уволишь ее ради меня? Мы найдем тебе секретаршу получше».

Он о чем-то думал и слушал ее вполуха, поэтому рассеянно отвечал: «Да, дорогая, конечно».

Как вспоминала Жа-Жа, она тихо прошептала: