Химера
Шрифт:
Восьмой сектор жадный до свежего мяса. Он, словно бездонная прожорливая пропасть, пытается затолкать себе в глотку все, до чего сможет дотянуться. И особенно ему нравятся маленькие беззащитные девочки с розовой кожей.
Я сделал небольшой глоток из фляги, дожидаясь, пока мелкая наконец успокоится. В пропитанном химикатами воздухе витает много всякого дерьма. Так что скоро ее лицо высохнет, лишнее отвалится. И уже никто из восьмерок не сможет сходу понять, что за существо болтается за спиной уставшего инквизитора. Оно и к лучшему.
— Держи, — протянул я ей флягу. — Полегчает. И больше не реви. Терпеть этого не могу, но на первый раз прощаю.
Девчонка встала на ноги, вцепилась во фляжку и запрокинула ее. Тут же зашлась кашлем, глаза чуть не вывалились из орбит. С хрипом втянула в себя воздух, согнувшись пополам. Затем сделала еще один глоток и все повторилось.
Я отобрал у нее флягу на всякий случай. А то такими темпами ее придется тащить на себе. Вот будет забавное зрелище. Громадный инквизитор идет по улице и волочет за ногу какой-то комок грязи, икающий и обдающий все вокруг перегаром.
— Пошли, сопливая. У нас еще есть работа на сегодня.
— Как?
— Что как?
— Как ты выживаешь в этом месте? Среди этих… Чудовищ… Да даже за стеной среди монстров не так опасно. А ты живешь тут… Как? — спросила она и на последних словах ее голос снова дрогнул, а губы скривились.
— Очень просто, писклявая. Очень просто.
Глава 12. Спят усталые восьмерки
— Обувь прямо здесь снимай. Такие правила.
Мы зашли в главный особняк Неоякудза, где мне предстоял очередной разговор. К счастью, последний на сегодня, после чего наконец можно будет вернуться к себе и немного поспать.
Нас встречала молодая служанка в каких-то национальных одеждах. У них тут все повернутые на всяких традициях и таком прочем, во что я не слишком совался. Но есть правила, которые не стоит нарушать.
А еще есть люди, с которыми не стоит ссориться даже мне. В восьмом секторе, чтобы выживать, недостаточно просто убивать все, что движется. Патронов тупо не хватит. Иногда надо уметь договариваться к общей выгоде.
А Неоякудза были как раз теми ребятами, с которыми можно хоть как-то договориться. Суровые, строгие, принципиальные. И хоть они те еще ублюдки, но свое слово держат и договоренностей не нарушают.
— Сиди здесь, — ткнул я в кресло в гостиной, мимо которой мы проходили. — Пока ты гость в этом доме, тебя никто не тронет. Можешь немного расслабиться. Они еще какую-то траву в кипятке варят, может тебе понравится.
— Чай? — робко спросила Элис.
— Да, он самый. Сиди, пей, жуй печенье. Если, не дай мать, дернешься к бластеру, даже я тебя не спасу. Ты гость и веди себя соответствующе. Это важно.
— Поняла, — кивнула Элис и пошла к указанному креслу.
Меня же служанка проводила дальше по коридору. Тихонько постучала в дверь, сообщила хозяину и вернулась в коридор, сообщив, что меня ожидают. При этом она постоянно кланялась. Почему-то меня это всегда забавляло.
— Норайосан, — поприветствовал я пожилого главу клана Неоякудза.
— Восьмой, — кивнул тот. — Я же говорил, зови меня по имени. Уж лучше так, чем ты будешь вечно коверкать суффиксы.
— Я пытаюсь, — честно произнес я, присаживаясь в кресло.
— Брось, — махнул тот рукой. — У тебя все равно не получится, я уже смирился с этим.
Немного расслабившись в кресле, дождался, пока служанка принесет вареную траву. Достал фляжку и плеснул немного в напиток. Норай опять скривился, но сделал вид, что не заметил. Он сложил свой коммутатор, встал из-за стола и уселся в кресло напротив.
— С чем пожаловал, Восьмой? — спросил он, отпивая из чашки.
— Хотел переговорить по поводу утренних событий, — ответил я.
— Утренние события? — поднял он бровь. — Это по поводу семьи Квадрады, которую ты вырезал ночью?
— Да сколько можно? — закатил я глаза. — Да ну не я это был, что все заладили? Как какая-то резня с кучей трупов, так сразу Восьмой. Как будто кроме меня в секторе нет отбитых отморозков.
— Дай-ка подумать, — состроил гримасу Норай. — Бугай с инквизиторской инсигнией, который целенаправленно охотится на самых опасных существ в нашем мире. Нет, извини, больше никто на ум не приходит.
— Теннеси, например? — спросил я.
— Он головорез и живодер, а не воин, — скривился Норай. — Устроить резню восьмеркам может, но только если в спину или из-за угла. А там вроде как изнутри поработали.
— Собственно говоря, по поводу самых опасных существ. Скорей всего это была химера.
— Химера? — вот теперь глава Неоякудза действительно удивился. Или сделал вид, что удивился. — Ты уверен? Зачем это ей?
— Да кто же их разберет? У них же у всех мозги поплывшие. Они больше звери, чем люди. И нет, я не уверен. Но либо химера, либо какой-то боевой кибер. Ты просто не видел, что там творилось. Человек на такое не способен. Даже я.
— Убедительно. Я к тому, что твои слова для меня убедительны. Только вот…
— С Теннеси я поговорил еще утром. Объяснил, что ни я, ни Неоякудза тут ни при чем.
— Вряд ли совет семей устроит такой ответ. Пока они не найдут виновного, надо быть готовым к войне. Собственно говоря, клан уже начал к ней готовиться.
— Восьмерочью мать, — выругался я. — Может обойдется? Инквизиция знает, что химера засветилась в том секторе. А значит и у Седьмого есть эта информация. Не станет же он сам провоцировать конфликт.
— Посмотрим, Восьмой. Посмотрим, — кивнул Норай. — Но нам все равно придется готовиться. И мне необходимо понимать, на чьей стороне будешь ты, когда все начнется.