Химера
Шрифт:
У каждого из присутствующих был свой ответ на этот вопрос, но никто не решился его озвучить. Варион следил лишь за Ладаимом. Крысолов держался дальней стены, обхватив себя за плечи, и как-то виновато смотрел в пол.
— А что бы ты делал, Арброк? — сквозь зубы спросил Коршун. — Иногда нужно принимать тяжёлые решения ради остальной семьи.
— Как ты думаешь, зачем госпожа, Настоятель или сам дух Далёкой Звезды выбрали тебя? — Кранц зашёл за спину Сойки и положил ладони поверх её ключиц. — Ты ведь вряд ли лучшая из лучших. Не самая опытная, не самая сильная. В чём же тогда дело? Подскажешь, нет?
— Госпожа
— Забавным, значит? — хмыкнул Варион. — Поделом ей.
— Так же забавно было и прошлым распорядителям девятнадцать лет назад, — объявил Химера-старший. — Ведь Гадюка почти была моей невестой, и именно её послали убивать меня. Два раза — уже не совпадение, так? Значит, дело не только в безопасности семьи или тяжёлом решении. Приют хотел ещё и поглумиться.
— Мы живы только благодаря Приюту! — воскликнул долговязый Сверчок. — Закрой свою пасть и не смей больше обвинять Настоятеля!
— Да ему нет до вас никакого дела! — не сдержался Варион и ворвался в излияния старшего тёзки. — Ассантию отправили на самоубийство с первого же заказа. Налима и Живодёра завалили Верные, а никто даже ухом не повёл! Потом и меня списали за один промах, ещё и не по моей вине. Похоже это на семью? Похоже, что Настоятелю или распорядителям когда-то было до нас дело?
— Химера, ты очень многого не знаешь, — возразил Лом. Как-то слишком по-отечески. — Ты и представить не можешь, чего им стоило построить это место, как сложно было удержаться на плаву все тридцать лет. Задачи Приюта выше нас.
— И то верно, — Кранц продолжал переходить с место на место. — Видимо, Настоятель настолько выше всех, что ему нет дела до вас даже сейчас. Вы хоть понимаете, что происходит? Один распорядитель мёртв, а второй прямо на наших глазах расписывается в своей беспомощности. Приют трещит по швам, а Настоятеля и не видно! Как же так? Где он? Разве что, он уже здесь. Может, это ты, Лом? Я был юнцом с розовыми щёчками, когда ты уже жил тут. Да и отношение к тебе всегда было особым.
Варион уставился на хозяина Лисьей купальни. Жилистый Лом и вправду был в курсе всех дел Приюта и вполне был вхож в высшее общество Лис. Вот только ни один из его выдающихся мускулов не дрогнул.
— Уверяю тебя, Арброк, я не Настоятель, — спокойно говорил Лом. — Но признаюсь, что знаком с ним лично. Он — мой друг, хороший и давний. И да, он именно такой, каким вы его представляете. Он честный, он заботливый, он бы никогда не отвернулся от своих Лис.
— Он уже это сделал в тот миг, когда я вошёл в этот зал и начал сыпать обвинения, — Химера-старший покачал головой. — Где же Настоятель? Почему он не вмешивается, а?
— Довольно, — потребовал Коршун. — Чего ты хочешь? Ждёшь, что мы просто так отдадим тебе Приют?
— Ну что ты? Приют мне совершенно ни к чему, — Кранц вновь забрался на стол. — Я предлагаю Лисам новое будущее, в котором нет никакого Приюта! Разве приятно сидеть в сырых катакомбах и прятаться ото всех? Нет, я так не думаю. Вы в самой худшей тюрьме, потому что стали узниками собственных страхов. А я считаю, что Лисам место там, наверху. Я считаю, что мы не должны прятаться ни от кого. Пусть это будет уделом
Речи Химеры-старшего получили первые бурные отклики от молодых слушателей. Варион ощутил лёгкое ликование, то и дело сменяющееся волнением.
— В какое будущее ты собрался? — не понял Коршун. — Ты хоть знаешь, что бы с нами сделали, если бы не прятались ото всех?
— Когда я прозрел, то много чего узнал, — уверил Кранц. — Чёрт меня побери, да я по осени ужинал с герцогом Содагаром и его красавицей-женой. Чудесные люди, надо сказать. И довольно умные. У них простая логика: если прячетесь, значит дело нечистое и есть, за что наказывать. Я хочу другого. Я хочу гордых Лис, которые по-настоящему раскинут влияние от Анора до Нодемара. А там и на Годаранские острова замахнёмся. Что скажете, кто со мной? Кто устал сидеть среди крыс? Кто хочет настоящей славы, денег, признания? Я могу привести вас за один стол с герцогами и королями, если вы мне сейчас поверите!
Лисы раскололись прямо на глазах. Варион завороженно смотрел, как некогда сплочённая семья расползается на три неравные группы. Лисы помоложе, а также засидевшиеся в темноте и сырости караульные, вскинули руки и ушли в сторону. Большинство старших товарищей же и дальше жались к дальней стене, одаряя бунтарей взглядами крайнего неодобрения. Лишь несколько человек замерли в нерешительности. К неудовольствию Вариона, среди них оказался и Крысолов.
— Ты что, сука, делаешь? — сорвался Коршун. Его руки взметнулись вверх, обдав окружающих потоком воздуха.
— Даю людям то, чего вы не смогли. Выбор, — Кранц повернулся к тем, кто ещё не принял его предложение. — Именно так, у всех есть выбор. Я не буду настаивать, чтобы каждый из вас пошёл со мной. У вас есть право остаться здесь, жить как раньше и увидеть, к чему это приведёт.
— Вот так просто? — не верила Вдова. — Возьмёшь и уйдёшь с предателями?
— С теми, кто сделал первый свободный выбор за всю жизнь, — поправил её Химера-старший. — Называйте их предателями — и только подтвердите, что я прав. Мне нужны те, кто по своей воле пойдёт за мной, доверится моему плану. Если это про вас, то следуйте за Альхиором. Он приведёт вас в безопасное место, в усадьбу за городом, где мы вскоре соберёмся и выберем новое будущее, в котором ваши голоса наконец-то услышат! И никто нас не остановит, потому что нынешние Лисы не могу ничего за этими стенами. Я тому живое подтверждение.
— Поторопитесь! — прикрикнул Альхиор.
Врождённый маг вольготно прошествовал к выходу, а вереница свободных Лис пошла за ними. Молодые, но успевшие хлебнуть благодати Настоятеля, они слишком легко сбросили оковы Приюта. Варион даже решил, что магия Альхиора всё же затуманила их разум, но быстро отринул эту мысль. В конце концов, его и самого успел окрылить воздух свободы.
Химера-младший смотрел, как Лисы один за другим уходят в новую жизнь. Он пытался представить, каким станет будущее. Детство в Яблонях, а затем и долгие годы в Приюте, не позволили ему ощутить настоящую свободу. Всю свою жизнь Варион следовал чужим указаниям. Имена жертв на одинаковых свитках стали его межевыми камнями, отсекавшими каждый новый этап. Был только Бассель с Лисьим Приютом, «Пёсьей Мордой» да «Стариком Хемгуром».