Химера
Шрифт:
— Следопыт моего отца, — без особой радости произнёс Вадмар.
— Ты откуда взялся, хренопыт? — Кольбар и не думал опускать оружие. Он обратился к остальным наёмникам, ожидавшим чуть в стороне. — Эй, видели его? Откуда он вылез?
— Это неважно, — Химера поднял ладони, демонстрируя мирные намерения. — Ты же слышал, что я на Броспего работаю.
— Мне-то чего твой Броспего? У меня свой командир. Эй, мужики, обыскать тут каждый сарай! Найдите эту мразь!
— Следишь за нами? — Вадмар негодующе засопел. — Отец детей
— Слежу, чтобы ты не делал глупостей, — Химера понизил голос и подошёл поближе к Броспего-младшему. — Вы сейчас полгорода поставите на уши своими обысками. В лучшем случае, нарвётесь на городскую стражу.
— За них не переживай, — Вадмар хитро усмехнулся и хлопнул себя по боку. Где-то под плащом звякнули монеты. — На эту ночь мы договорились.
Наёмники Кранца подняли гул и ворвались в лавки по обе стороны дороги. Недолгие поиски сбежавшего убийцы резко перетекли в сбор всего, что пришлось солдафонам по душе.
— Вы чего творите! — заверещал немолодой мужик. Он выбежал из одного из ближайших домов прямо в ночной рубашке. — Эй, народ! Мародёры!
— Заткнись, дед, — один из рубак Кольбара уложил хозяина лавки на пыльную дорогу тяжёлым ударом в живот.
— Вы там вообще в Трисфолде одичали? — прошипел Химера на ухо Вадмару. — Мало тебе два трупа?
— Ребята помогают мне искать сестру, — сын Броспего пожал плечами. — А я за это даю им выпустить пар.
Всё больше негодующих горожан выходило на тёмную улицу Купеческого квартала. Подходить к головорезам они не решались и лишь наблюдали издалека. Сквозь гомон наёмников и возмущённые реплики бассельцев донёсся другой, ещё более угрожающий гул.
С одной из смежных улиц показались отблески огней, раздался протяжный звук горна. Из-за угла неспешно выехала целая колонна породистых скакунов и облачённых в сверкающие кирасы всадников с факелами и грозными копьями. Было их по меньше мере два десятка. Командира отряда оказалось легко опознать по широкой накидке с золотой пряжкой и двум знаменосцам по бокам.
— Что за хрень? — возмутился Вадмар. — Я же договорился со стражей!
— Это тебе не городские дармоеды, — вполголоса пояснил Варион.
Химера почувствовал, как холодная капля пота скатилась по его шее прямо под плащ, несмотря на ночную прохладу. Испуг был естественным. Так чувствовал себя любой Лис при виде стягов герцогской гвардии: оскалившегося медведя поверх сине-белого щита.
— Бросить оружие и отойти от трупов, — командир не кричал, но голос его добирался до самых дальних переулков.
Наёмники остановились, но с мечами расстаться не торопились.
— С кем я разговариваю? — с напущенной важностью произнёс Вадмар.
— Клемен, командующий гарнизоном бассельского замка, — сам гвардеец не торопился представиться, так что Химера сделал это за него. — О вас много говорят в народе.
— Пусть говорят, — Клемен пожал плечами и ловко соскочил
— Ничего подобного не происходит, господин командующий, — уверял Вадмар. — Видите ли, я сын многоуважаемого Касилиама Броспего. Мои товарищи — личная охрана господина Кранца Родейна. На них напал какой-то ублюдок, убил двоих…
— Будь твоим отцом хоть Его Величество Агустур Третий, это не даёт вашей шайке право громить Бассель. Тем более, в канун праздника Жатвы, — Клемен жестом подозвал нескольких гвардейцев. — В вашей заварушке кто-то сжёг лавку, которая принадлежит дяде Её Сиятельства герцогини.
Больше половины стражников спешились, остальные подогнали скакунов чуть ближе. Химера тщетно прикидывал пути к отступлению. Ему не раз доводилось дурить городскую стражу, но гвардейцы были противником совсем другого уровня. Только лучшие воины заслуживали честь охранять покой самого герцога и его семьи, и справиться с ними едва ли смог бы весь Лисий Приют.
— Господа, меня с ними не было! — поспешил оправдаться Химера. Клемен даже не повернулся.
По приказу командира гвардейцы выставили копья и двинулись в сторону наёмников. Те попятились, но сдаваться не торопились. Один из людей Кранца постарался сбежать, но тут же получил укол в бедро. Остальные наёмники не захотели разделить судьбу товарища, корчащегося в грязи, и бросили оружие.
— Разбираться будем утром, — заключил Клемен. — Ведите в гарнизон.
***
— Ну что за придурок.
Эти слова уже с полдюжины раз вырвались из уст Ладаима, пока Нималия вела повозку к восточному краю города. Уставшая лошадь сбавила ход, когда стало понятно, что никакой погони нет. Факелы, что обрамляли ворота, становились всё ближе, а вскоре и городская стена осталась позади.
— Всё с ним будет хорошо, — продолжала твердить ему Ним. — Найдём его утром в «Морде», там и расскажем, что сами выясним в Мухоловке.
— А с нами-то как будет? — Ладаим вздохнул так громко, что лошадь фыркнула ему в ответ. — С теми двумя он справится, а если у них подкрепление? Или городская стража прижмёт? Если Броспего узнает, то точно не оценит. А если узнает Приют…
— Приехали, — одёрнула его девушка. — Ныть продолжишь потом, ладно?
Двухэтажная Мухоловка расположилась на отшибе Застенья. В узких окнах горел свет, а внутри сновали тени. Мухоловка оживала ночью, чтобы не пугать окрестных жителей мрачным видом труповозок. Даже в Застенье каждый клочок плодородной земли ценился высоко, но делянки герцогских крестьян словно сами по себе расступились и оставили невысокий холм во владении мертвецов. Простой люд то и дело возмущался такому соседству и закидывал здание тухлыми яйцами, но их смрад лишь растворялся в ароматах мертвецкой.