Химера
Шрифт:
В те редкие дни, когда Биальд оказывался не прочь поболтать, Химера-младший даже начинал завидовать такому незамысловатому быту. Заботы простых работяг и землепашцев ограничивались запасами съестного да здоровьем семьи. Людям в Придорожье не было никакого дела до разборок между власть имущими или обид преданных Лис. Сам король Агустур мог проехать через этот город погожим летним днём, но едва ли интерес местных зайдёт дальше обычного восхищения его расшитыми золотом стягами и породистыми конями. Придорожцы не знали Настоятеля, Кранца Родейна
— Химера, — приглушённый стон, так похожий на его имя, донёсся из глубины опустевших саней.
Варион подошёл поближе. Опухшие и раскрасневшиеся глаза Таделии с трудом пытались открыться, но остальное её лицо оставалось бледнее мёртвого. Девушка была не в силах пошевелиться и лишь беспомощно шевелила губами.
— Я умерла, да? — промолвила Сойка. — Ты тоже… Умер?
— В каком-то смысле, — отмахнулся Варион. У него к былой подруге оставалось немало вопросов, но едва ли она была в состоянии на них ответить.
— Я не справилась?
— Верно. Ты не справилась.
Таделия застонала и снова провалилась в болезненное небытие. Пот выступил на её щеках, а губы подрагивали в полудрёме. Варион искренне пытался пожалеть старую знакомую, но так и не смог вызвать в себе сочувствие.
— Значит, живая ещё, — вкрадчиво спросил Кранц из-за спины.
Химера-старший вернулся с туго набитой сумкой на плече, старательно затягивая крышку посеребрённой фляжки. Редкие снежинки, что кружились над Придорожьем, застревали в отросшей щетине старого Лиса, накидывая ему ещё десяток лет.
— Ей всё хуже, — подметил Варион. — Долго ещё до Басселя?
— Лошади у нас теперь свежие. Если дорогу не заметёт, к утру приедем, — Кранц щёлкнул массивной челюстью. — Всё равно не пойму, откуда такая забота об этой швабре? Любишь её или что?
— Вообще не угадал, — Варион стиснул зубы. — Я же тебе всё объяснил: хочу, чтобы на неё вылили то же дерьмо, что досталось мне.
— Нет-нет, есть что-то ещё, — Химера-старший не унимался. — Может, не моё это дело, но ты послушай. То, что она собиралась с тобой сделать, перечёркивает всё. Что было раньше, кем она тебе приходилась — не важно. Своего палача я любил всей душой. У нас всё было так здорово, ты не представляешь… Опасно, конечно, раз Настоятелю это не нравилось, но оттого ведь интереснее.
— С Сойкой у нас ничего и близко не было…
— Не перебивай старших, — огрызнулся Кранц и как ни в чём не бывало продолжил. — Мы с моей ненаглядной строили планы. Даже думали сбежать вместе, выбирали куда податься. Она любила тепло, поэтому мечтала об Анорском береге, ну или Меренфольде, но страшно было. Мы же не знали тогда, что Лисы дальше Басселя не водятся. А потом она забеременела, представляешь?
— Чего-чего? — Варион уставился на спутника. — Так ты ещё и ребёнка своего искать едешь, да? Где-то в Приюте бегает маленький Кранц Родейн?
— Девятнадцать лет прошло, — напомнил Химера-старший. — Маленький
— Сдаётся мне, беготня по подворотням, тренировки и убийства — не лучшие занятия для беременных. На что вы вообще надеялись?
— Мы были молодые и тупые, дружок, кроме надежды и быть ничего не могло. Только живот стал хоть немного виден, она пропала на несколько дней, а потом сказала мне, что ребёнка потеряла. Но я так не думаю. Скорее всего, сам Настоятель вырвал его из неё своими же руками.
— Трагично, правда, но мне зачем это знать? Ты всё ещё горюешь?
— Я хочу, чтобы ты видел, как многое меня связывало с той женщиной. Она была для меня всем, но это стало неважно, когда она согласилась быть моим палачом и наплевала на мою верность, на мою честность и на мою любовь. Теперь, если я её увижу, то убью и не глазом моргну. От тебя я жду того же.
— Ждёшь? — Варион всплеснул руками. — Давно ты решил, что я на тебя работаю? И с довольствием ты как-то продешевил, если думаешь, что удобных саней и горячего вина мне хватит.
— Я отплатил тебе гораздо больше, чем кому-либо, потому что я подарил тебе жизнь и шанс сделать её по-настоящему своей, — Химера-старший положил тяжёлую ладонь на плечо младшего товарища. — Я не могу заставить тебя работать на меня, но разве мой поступок не заслуживает благодарности?
— Ты про то, как ты сам отправил мою жизнь в Приюте на дно, а потом благородно протянул руку помощи?
— Твоё падение было вопросом времени, ты же знаешь. Не Лейна, так следующий заказ стал бы последним, и Настоятель всё равно приговорил бы тебя к смерти. Только вместе мы сделаем Лис настоящей семьёй, установим честные правила. Остался последний рывок, так давай сделаем его вместе.
— Может, тогда расскажешь мне, в чём твой план?
— Всему своё время. Ты узнаешь, когда мы доберёмся до Басселя и закончим подготовку.
— И как я должен согласиться на план, о котором ни хрена не знаю? Что за идеальных Лис ты задумал, когда скинешь Настоятеля? Если мне понадобятся туманные обещания, я лучше пойду молиться Звезде.
— Я не могу сказать тебе, что именно случится, когда мы заберём Лис. Но обещаю, что будет лучше, чем сейчас.
— Все фанатики так говорят. А если не станет? Ты торгаш, а не правитель, Кранц. Настоятель — мудак, но опыт у него есть. Что, если нельзя было выжить по-другому?
— Другой путь есть всегда, — Кранц наконец отправил сумку в сани и следом залез сам. — Я не Настоятель и могу это доказать. Дойди со мной до конца, посмотри, что будет. А если тебе так не понравится, сможешь уйти. Я силой держать не стану.
Варион смотрел на старшего товарища, а в его мыслях поднялся ураган сомнений и страхов. Но среди этого буйства мелькала надежда, что потрясения последних Лун случились не зря.
«Будь что будет, — решил Химера-младший. — Хуже вряд ли уже станет».