Химера

Адамов Марк

– Вы видели тут девушку? – Варион не унимался. – Молодая девчонка, красный плащ. Была прямо тут, в переулке, позавчера.

Нищие разом притихли и переглянулись.

– Видели, мать вашу!? – Химера едва не сорвал голос.

– А чего, твоя что ли? – уныло спросил плечистый. – Я видал, как пробежала. Со всех ног, сука, но видно, что богатая. Хотел попросить деньжат – такие обычно не отказывают. Не догнал.

– Куда она бежала? К Подворью?

– К центру. Собор там, площадь и всё такое.

Химера опустил кинжал.

– Я

вижу, ты горюешь по ней ой-ой-ой как, – продолжил нищий. – Давай договоримся. Я шёл за ней недолго, потом вообще потерял из вида, но она, вроде как, цепочку обронила. Нам проблемы с важными семьями не нужны – так что я тебе её отдам. Всё равно в ближайшую Луну, а то и две, её не продать. А ты пёхай отсюда и ножом нас не тыкай, лады?

Варион кивнул, и широкоплечий оборванец протянул ему то самое колье, что красовалось на юной шее Лейны во время их «свиданий». В блеске жаровни казалось, что рубин в центре переливается словно густое вино.

– Не показалось, – шепнул себе под нос Химера.

Лис подвигал ладонью, наблюдая, как перетекает блестящая жидкость в прозрачном камне. За свою жизнь он пустил достаточно крови, чтобы узнать её даже в темноте.

– Бывайте, – бросил он уже на ходу, а бездомные проводили его вздохами облегчения.

Химера провёл остаток прохладной ночи на берегу Сальмены. В свете фонаря он разглядывал колье Лейны Броспего: пару десятков серебряных пластинок, плотно нанизанных на жёсткую цепь. Варион встречал девушек с разными причудами, но ни одна из них не предпочла бы кровь рубинам.

Изредка по набережной проходили запоздалые пьяницы и городские стражники. Никто не потревожил Химеру, так похожего этой ночью на скорбящего любовника, до самого рассвета. Заря в Басселе всегда была внезапной и скоротечной: громада Астарильских гор до последнего мешала солнцу осветить южные земли Летары.

Варион стремглав полетел по городу, хотя две ночи без сна и давали о себе знать. Запнувшись о торчащий из земли камень, он едва не улетел в сточную канаву, но всё же устоял на ногах. Его путь лежал на северную окраину Басселя.

Когда-то Яблони были отдельной деревней с бескрайним садом. Химера помнил те времена. Тогда он слышал о Лисах лишь из страшилок соседских ребят, с которыми и ходил воровать яблоки. Где-то неподалёку был их старый дом, оставшийся бесхозным после смерти матери и побега самого Вариона.

Теперь же город разросся и проглотил Яблони. Половину душистых деревьев попросту вырубили, чтобы поставить на их месте уродливый серый каземат, где держали заключённых до того, как переправить их в штольни на другом берегу Сальмены.

Какая-то часть сада всё же уцелела. Химера и Крысолов считали это место особым: здесь они стали настоящими друзьями двенадцать лет назад, когда совсем ещё зелёный Ладаим проигрался в кости каким-то головорезам. Дружба у Лис понималась иначе, чем у остальных горожан: они едва ли

встречались больше пары раз в Луну, редко выпивали вместе или травили истории. Но они могли положиться друг на друга. Ладаим пришёл к Вариону, когда его пожитки сгорели вместе с постоялым домом несколько лет назад, теперь же огонь охватил самого Химеру.

Крысолов ждал на привычном месте, у полузаброшенного сарая в дальнем конце сада. Часть урожая ещё украшала ветки старых раскидистых деревьев, хотя Химера помнил здешние яблоки куда более крупными и ароматными.

– А ты почти вовремя, – произнёс Ладаим. Он отвернулся и разглядывал спящие домишки.

– Я-то пришёл, как договаривались, – возразил Химера. – На закате в «Пёсью морду».

– Планы вчера поменялись, – Крысолов опустил голову. – С Нималией всё прошло нормально? Ты узнал, что хотел?

– Как я и боялся. Меня срубило заклинание, – Вариону надоело ждать, пока Крысолов сам заговорит. – А у тебя-то что? Ты был в Подворье?

– Был.

Ладаим наконец повернулся к товарищу. Его левая скула посинела и распухла. Зелёные глаза смотрели как-то отрешённо и одновременно виновато.

– Кто тебя так? – Химера подошёл к другу. – Опять в кабаке проигрался?

– Касилиам Броспего, – как бы невзначай бросил Ладаим.

Сонливость исчезла. Варион до последнего надеялся, что ослышался, но все сомнения испарились при виде грузного человека в роскошном сиреневом дублете. Богач медленно вышел из-за старого сарая в сопровождении четырёх громил с тяжёлыми палицами.

– Ты… – Химера не мог подобрать слов. Ладаим ответил лишь виноватой ухмылкой. – Но, ты же…

– Я-я, – Касилиам Броспего деловито сложил руки на груди. – Значит, ты тоже из Лис? Мельчаете. Сами заявляетесь ко мне. Ещё чуть-чуть – и посольство впору открывать.

– Я убью тебя, – прошипел Варион старому другу.

– Потом, – грозно отрезал Броспего. – Сейчас мы с тобой поговорим. О моей дочери Лейне.

– Эти четверо тоже беседовать собираются?

– Они бы не смогли при всём желании, – Касилиам жестом велел бугаям отойти назад. – Я правда хочу просто поговорить и взял с собой тех наёмников, кто не понимает по-нашему. Так уж вышло, что речь Старых Холмов я знаю, а они не говорят по-альдеваррски, так что всё останется между нами.

– Шаадамарцы, значит? – Химера вгляделся в бледные лица наёмников и их раскосые глаза. – Как же так выходит, что летарские купцы, наша гордость, не доверяют своим же солдатам и стражникам?

– В этой дыре я даже своей тени не доверяю. А теперь – к делу. Этот твой друг завалился ко мне, представился каким-то Натраилом и что-то пытался вынюхать. Я понимаю, что вы Лисы и зовут вас не так, но излишне любопытствовать не буду. Если скажешь, где моя дочь.

– Откуда мне знать?

– Как я понимаю, у тебя был на неё заказ. Что же пошло не так? Куда ты её дел?