Химера
Шрифт:
– Её бы заменить на свежую, – подметил Химера. – Уже столик закоптился.
– Вот именно, – Ладаим кивнул. – Как будто кто-то торопился уйти посреди ночи и забыл её затушить. Чудо, что ничего не сгорело.
Варион поднял голову и указал на отсыревшие перекрытия потолка. Дожди то и дело бросали вызов гниющим доскам, и пока крыша проигрывала в этой борьбе с природой.
– Скорее, чудесная осень в Басселе, – произнёс Химера. – И опять я был прав. Чем-то здесь воняет, и я не про запах.
– И всё же воняет, – согласился
– Впервые слышу.
– Редкая вещь, потому как бесполезная. Уксус, перец, какие-то травы. Оно ничего не делает само по себе, но воняет на всю округу. У нас в Идалле им поливали площадь после казней, а то из людей всякое выходит в этот момент.
Химера поморщился. По долгу службы он сталкивался со всеми сторонами смерти.
– Помолодевший садовник, чудом не сгоревший дом и масло для маскировки запахов, – заключил Варион. – Поставишь свой серебряник на то, что старикан ещё жив?
Ладаим лишь покачал головой и предложил поискать тело. Много времени для этого не потребовалось. Химера спустился обратно на первый этаж, и едкий запах уксуса привёл его в дальний угол. Под ворохом ветоши и старых лопат Лисы и нашли садовника. Пожелтевшее тело старика уже покрывалось сизыми пятнами на радость упитанных мух. С такой близи даже Осилово масло не могло скрыть смрад несвежего трупа.
Наблюдавший из-за лисьих спин Броспего зарычал и выбежал из хибары. По звукам, что донеслись с улицы, Химера понял, что изысканный купеческий завтрак пошёл на удобрение сада раньше положенного.
– Как так вышло? – спросил Касилиам, едва Лисы вышли из жилища садовника.
– Он умер, – ответил Варион.
– Умер не сам, – добавил Ладаим, успев бросить недовольный взгляд на друга. – Получается, кто-то убил садовника, облил тело и дом Осиловым маслом, чтобы не так сильно пахло, а потом ушёл и оставил лучину на столе. Дом бы сгорел вместе с трупом, но не сразу, и убийца бы успел уйти.
– Вот только недавно шли дожди, а крыша тут совсем дырявая. На такое он, видимо, не рассчитывал, – вставил Химера. – Этот же убийца говорил с Валааном насчёт руны, он же пустил меня в сад во время вашего пира. Значит, случилось всё дня три-четыре назад.
– Выглядит так, что лже-садовник и подарил твоей дочери ожерелье.
– Да зачем это всё? – Броспего размашисто вскинул руки. – Не может быть, сука! Она бы ничего от простолюдина не приняла. Тем более такую херовину!
– Надо отвезти его в Мухоловку, – предложил Химера, на что купец ответил нечленораздельным мычанием. – Это место за стеной, куда свозят все непонятные трупы с улиц. Там работают странные ребята, но они могут примерно сказать, как давно человек умер и от чего.
– Что мне это даст, по-твоему?
– Если старик умер до твоего приезда, то получится, что вас ждал не только я.
Броспего сложил ладони в замок и положил на них широкий подбородок. Его глаза дрожали под закрытыми
– Ваш город – это чума всей Летары, – казалось, с губ Касилиама вот-вот начнёт сочиться яд. – Когда всё закончится, я и на десять вёрст к нему не подойду.
– Тогда зови своих шаадамарцев. Пусть несут труп в Мухоловку, – Химера нетерпеливо переминался.
– А вот это уже ваша забота, – отмахнулся Броспего. На удивление Лис он ответил суровым взглядом. – Я не собираюсь водить вас за руку по всей этой дыре! У вас есть указания, так следуйте им – найдите мою дочь. Как вы это сделаете – ваши проблемы. Мои люди – это моя охрана, а не могильщики. Выкручивайтесь, ищите пути. Но только попробуйте обосраться – я вас похороню прямо в этом саду. Ясно?
Не дожидаясь ответа, купец уверенно зашагал в сторону главной аллеи. Химера проводил взглядом его широкую спину в сиреневом дублете и громко выругался.
– Мухоловка на другом конце города. Понадобится повозка и лошадь, – спокойно проговорил Ладаим. – Осёл, на худой конец.
– И где мы её сейчас найдём? – Варион распустил хвост и позволил волосам упасть на плечи.
– Ты найдёшь. Сделаем всё после заката, чтобы не привлекать внимание, так что буду тебя ждать здесь вечером. Броспего говорил, что нас должны пустить без проблем.
– Будешь ждать меня вечером? – не понял Химера. – И где я должен раздобыть запряжённую телегу? Ты обещал помочь!
– И я тебе помогаю, – Крысолов раздражённо вздохнул. – Но началось всё из-за тебя, и я не могу бросить все свои заботы. Мне надо отметиться в Приюте. Ты же не хочешь, чтобы Гадюка прознала про наше дело?
– А, может, ты тоже с ней сговорился? – Варион озвучил свои худшие опасения. – Может, вы вместе пытаетесь меня продать Касилиаму Броспего, и тебе не терпится рассказать ей обо всём за сегодня?
– Да пошёл ты в жопу, – Ладаим обиженно уставился на товарища. – Ищи телегу и заезжай через задние ворота сада. Встретимся тут. И никогда, сука, не смей во мне сомневаться.
Химера остался у хибары садовника ещё на какое-то время, даже когда Крысолов уже скрылся далеко за жёлто-красным обрамлением осенних деревьев. Тучи вновь покрывали холодное осеннее небо Басселя, обещая дождливую ночку. Впрочем, ничего хорошего он и не вправе был ждать с тех пор, как впервые оказался по эту сторону садовой ограды.
Приближающийся гул грубых голосов отогнал все лишние мысли. Химера разглядел прогуливающихся по саду солдафонов: вероятно, охрану очередного толстосума. Эти парни не походили на иноземцев, но и знаков различия бассельской стражи на их бежевых кожанках не наблюдалось.
Обратно Варион отправился по одной из боковых аллей, чтобы не пересекаться лишний раз с вояками. Свежий ветерок, что подул ему в лицо, наконец вернул ясность мыслей. Он даже придумал, где найти телегу для трупа престарелого садовника. Осталось лишь договориться с владельцами.