Химера
Шрифт:
– Кто здесь Валаан? – как можно увереннее выкрикнул Химера, поборов желание выхватить кинжал. Ответа не последовало.
– Отвечайте! – потребовал Ладаим, поравнявшись с напарником. – Мы от Касилиама Броспего.
Имя нанимателя хорошо повлияло на слух шаадамарцев, и один из них тут же указал на неприметную дверь с другой стороны барака. Лисы прошли сквозь неё и оказались в грязном дворике, где как раз проходила тренировка дюжины наёмников.
Варион окликнул Валаана. Один из шаадамарцев, невысокий, но длиннорукий, опустил
– Кто такой? – обрывисто произнёс наёмник.
– Мы от Броспего, – пояснил Ладаим.
– Его дочь пропала и перед этим обронила вот это, – Химера достал из внутреннего кармана зловещее колье. – Твой брат сказал, что ты что-то о таком знаешь.
– Бусы, – Валаан наклонился поближе. – Кровь и знаки.
– Руны, – поправил его Крысолов. – Ты их знаешь? Видел раньше?
– Видел. Это для магии.
– Что с такой магией можно сделать? – спросил Химера. – Зачем такие «бусы»?
– Убить. Защищать. Полюбить, – перечислял Валаан. – Можно делать всё, если маг хочет и знает знаки. А вот этот редкий, я его помог.
Палец наёмника замер над одним из звеньев, на котором была высечена руна, напоминающая причудливую звезду с изогнутыми лучами.
– Мужику помог рисовать, – продолжил шаадамарец. – Он сад тут делает. Спросил меня, как рисовать. Подарок господину Броспего.
– Хренов рот! – прошипел Варион. – Спасибо, громила!
Химера метнулся обратно и пролетел сквозь барак. Он не оборачивался, но знал, что Ладаим мчался следом. Касилиам Броспего ждал их неподалёку от смердящего жилища наёмников: он нервно топтался под раскидистым клёном и теребил массивные перстни.
– Ну что там? – нетерпеливо воскликнул Броспего. – Знает он чего?
– Колье – это магия крови, – выпалил Химера. – Если я правильно понял твоего иноземного головореза, несколько дней назад его об одной из этих рун спрашивал местный садовник.
– И что теперь, вот так всё просто? – Касилиам раскинул руки. – Садовник занимается магией крови? Совсем дуба дал ты? Или запутать меня хотите?
– Может быть, это и совпадение, – встрял Ладаим. – Но других зацепок пока нет. Где живёт этот садовник?
Варион молча указал в дальний конец осеннего сада. Ему уже доводилось там бывать.
– Всё ты тут пронюхал, когда Лейну искал? – с отвращением прошипел Броспего.
Химера молча повёл спутников на другую сторону усыпанной жёлтыми листьями аллеи. Здесь, у самой ограды, ютилась двухэтажная хибара главного по саду в Купеческом подворье Басселя, где Варион и уговорил садовника провести его на торжественный вечер семьи Броспего. Из людей вокруг хижины было видно лишь двух немолодых женщин, с трудом тащащих кадку с водой.
– Эй, вы! – бесцеремонно воскликнул Касилиам. – Где садовник?
– Хрен бы его знал, этого старикашку, – на ходу бросила одна из женщин. – Уже несколько дней не видела его, даже грабли не могу взять. Спился опять.
– Старикашку? –
– А как его звать, если у него уже половины зубов нет и руки лопату не держат? – захохотала вторая женщина. – Только и может, что всем указания давать и листья жевать на колоде.
– Четыре дня грабли от него не дождёмся, – продолжила первая дама. – Пьёт, собака!
Женщины с намёком посмотрели сначала на Лис, а затем на заполненную бадью. Не дождавшись помощи, они потащили тяжёлую ношу прочь от хижины. Химера же наклонился к Ладаиму.
– Я встречал садовника, и зубы у него было на месте, – тихо проговорил Варион, а затем повысил голос. – Надо проверить хижину.
Броспего бросил на Лис недоверчивый взгляд, но всё же кивнул. Богатыми купцами редко становились дураки, поэтому Варион был уверен, что Касилиам разделял его подозрения. Едва ли садовник интересовался рунами, которые потом оказались на ожерелье Лейны, из праздного любопытства.
В хибаре было совсем темно. Химера оставил дверь открытой, чтобы хоть что-то видеть, и принялся осматривать убранство вместе с Ладаимом. Броспего настороженно замер у входа, сложив руки на груди, и буравил спины Лис тяжёлым взглядом.
Весь первый этаж представлял собой обычный сарай с садовой утварью во всех углах и подобием крошечной кухни у дальней стены. Химера неспешно осмотрел сваленные вокруг комнаты грабли, лопаты, мотыги и тележки, поднял прогоревший насквозь котелок. Ничего подозрительного, лишь волна неприятных запахов.
– Не стыдно вешать золото на стены Подворья, когда садовники живут вот в таком? – обратился Варион к ожидавшему за спиной Броспего.
– Я за Бассель объясняться не собираюсь, – хмуро ответил купец. – И уж точно не перед тобой.
– Правильно. Главное, что у тебя ложе помягче.
– Давай проверим наверху, – вмешался Ладаим с раздражённым видом. – Тут пусто.
Лестница на второй этаж доверия не внушала, но всё же выдержала двух Лисов. Убранство здесь было немногим богаче наёмничьих бараков: узкий шкаф с отломанной дверцей, ворох одежды в углу да грязное льняное покрывало на простецкой кровати.
И запах. Всё тот же настойчивый кислый запах, что так напоминал протухшую похлёбку, по-прежнему заполнял хижину садовника.
– Зачем ты пытаешься поцапаться с человеком, который может нас обоих похоронить? – не выдержал Ладаим, осматривая платяной шкаф.
– Ничего он не сделает, – фыркнул Химера. Его взгляд скользил по тёмным от сырости стенам. – Мы ему ещё нужны.
– Проверять я это не хочу, – Крысолов уселся на кровать. – Эй, смотри-ка!
Варион прекратил разглядывать узоры плесени на старых досках и посмотрел, что так привлекло его товарища. Ладаим навис над крошечным прикроватным столиком, на краю которого покоилась прогоревшая почти до конца лучина.