Химера
Шрифт:
Она провела пальцами по той части головы, где отрастала седая прядь волос. Она нашла узловатый след от шрама в том месте, где Джек сделал надрез скальпелем. Это вечное напоминание о том, что ей пришлось пережить на станции. Нестираемая печать ужаса на ее плоти. И все равно, глядя в небо, Эмма чувствовала былую тоску по космосу.
— Наверное, я всегда буду надеяться, что такая возможность представится, — призналась она. — Я как моряк, всегда мечтающий вернуться в море. И неважно, что они пережили в последнем плавании. И как пылко целовали землю, когда оказались на берегу. Со временем они начинают тосковать по морю и всегда хотят вернуться.
Но она никогда не вернется в космос. Она моряк, навсегда привязанный к земле, а вокруг простирается манящее, запретное море. Космос для нее закрыла Химера.
Хотя врачи Космического центра Джонсона и ВИМИИЗ не смогли обнаружить в организме Эммы следы инфекции, они не были уверены, что с Химерой покончено. Она могла находиться в состоянии спячки, тихо и незаметно обитать в организме Эммы. Никто в НАСА не осмеливался предсказать, что случится, если Эмма вернется в космос.
Поэтому она никогда туда не вернется. Она стала астронавтом-привидением — все еще член отряда, но без надежды на назначение. Теперь за мечтой будут гнаться другие. На станцию уже отправили новый экипаж, закончивший ремонт и биологическую очистку, которую начали Эмма и Джек. В следующем месяце на борту «Колумбии» прибудут последние запчасти для поврежденной фермы и солнечных батарей. МКС не погибнет. Слишком много жизней положено на то, чтобы воплотить орбитальную станцию в жизнь; бросить ее сейчас было бы бессмысленной жертвой.
Еще один метеор прочертил небо — он упал, словно затухающий уголек, и исчез. Они с надеждой ждали еще одного. Многие люди, глядя на падающие звезды, должно быть, думают, что они — знак небес или ангелы, спускающиеся с неба, а может — просто повод загадать желание. Эмма видела в них то, чем они были на самом деле, — частички космического мусора, заплутавшие путники из холодных и мрачных космических пределов. А то, что это просто камешки со льдом, не мешало ей любоваться ими.
Когда она откинула голову и внимательно посмотрела в небо, «Саннеке» поднялась на волне, и у Эммы возникло странное ощущение, будто звезды стали ближе, а она летит через пространство и время. Эмма закрыла глаза. И вдруг ее сердце забилось от необъяснимого страха. Она ощутила ледяной пот на своем лице.
Джек коснулся ее дрожащей руки.
— Что случилось? Тебе холодно?
— Нет. Не холодно… — Она с трудом сглотнула. — Я вдруг подумала об одной ужасной вещи.
— О чем?
— Если во ВИМИИЗ правы и Химера прибыла на Землю на астероиде, то это подтверждает — жизнь на Землю пришла из космоса.
— Да, тогда это подтверждение.
— А что если это разумные существа?
— Химера слишком мала, слишком примитивна. Она не обладает разумом.
— Но тот, кто послал ее сюда, может обладать разумом, — прошептала Эмма.
Джек замер.
— Завоеватель, — тихо произнес он.
— Как семена, которые разносит ветер. Куда бы Химера ни приземлилась, на любую планету, в любую солнечную систему, она будет заражать местные виды. Добавлять их ДНК в свой геном. Чтобы приспособиться к новому дому, ей не понадобятся миллионы лет эволюции. Она пустит в ход все генетические инструменты, унаследованные от местных видов, и выживет.
А когда она приживется, когда станет доминантным видом на новой планете, что тогда? Каким будет следующий шаг? Эмма не знала. «Ответ, — думала она, — наверняка можно найти в частях генома Химеры, которые пока не смогли расшифровать. Последовательности ДНК, назначение которых пока остается загадкой».
Еще один метеор пересек небесный свод, напоминая, что небеса изменчивы и неспокойны. Что Земля — лишь одинокий путник на бескрайних просторах космоса.
— Мы должны подготовиться, — сказала Эмма. — Прежде чем появится новая Химера.
Джек сел и посмотрел на часы.
— Холодает, — заметил он. — Давай вернемся домой. Гордон будет рвать и метать, если мы пропустим завтрашнюю пресс-конференцию.
— Никогда не видела, чтобы он выходил из себя.
— Ты не знаешь его так, как я. — Джек начал вытягивать фал, и поднялся главный парус, который сразу забился на ветру. — А знаешь, ведь он почти влюблен в тебя.
— Горди? — рассмеялась Эмма. — Не могу себе этого представить.
— А знаешь, чего я не могу себе представить? — тихо спросил он, увлекая ее в каюту. — Что есть мужчина, который в тебя не влюблен.
Внезапный порыв ветра надул парус, и «Саннеке» двинулась вперед, разрезая воды Галвестонской бухты.
— По местам, — сказал Джек и повел яхту против ветра, держа курс на запад.
Ориентируясь не на звезды, а на береговые огни. На огни дома.