Хищница
Шрифт:
В одном не было никаких сомнений – она была отличным специалистом, и Уинтер смог в этом убедиться на собственном опыте. Дело Маккарти она вела образцово-показательно. В полицию Нью-Йорка Карла пришла прямиком после университета, и можно было уверенно предположить, что уйдет она оттуда только на пенсию. За долгие годы Уинтер перевидал немало полицейских. Среди них были те, кто работал ради денег, но были и такие, для кого работа – призвание. Мендоза как раз из числа последних, это было очевидно.
Он снова прокрутил в голове сцену
Комната теперь казалась ему гораздо меньше, чем в самом начале, как будто стены начали смыкаться вокруг него. Ему хотелось встать и пройтись, подойти к зеркалу и смотреть на него. Еще раз стукнуть по нему, проделать все то, что – как он много раз видел сам, находясь по ту сторону стекла, – делают другие. Хоть он и был невиновен, его начали одолевать сомнения. Такой эффект производила на него комната, и так и было задумано. Здесь человек должен ощущать вину. Может, на двери и висит табличка «Комната для допросов», но зачем себя обманывать: это тюремная камера, только без кровати и унитаза. Это даже хуже, чем камера, – это чистилище. И если запахнет жареным, он попадет прямо в ад. А если все сложится справедливо, снова будет на свободе. Эта неопределенность сводила с ума.
Отец Уинтера до казни провел в тюрьме два десятилетия. Уинтер периодически задавался вопросом, как же он выдержал там все эти годы. Он бы так не смог. Максимум два года, а потом он бы взял дело в свои руки. Жизнь в неволе – не жизнь.
Наконец дверь открылась, и Мендоза вернулась с ноутбуком. Он ожидал, что она снова сядет напротив него, но на этот раз она поставила лэптоп на стол и перешла на его сторону. Уинтер вопросительно посмотрел на нее, но лицо Мендозы было непроницаемым.
– Давай сюда руки.
Он снова взглянул на нее и, не дождавшись никаких комментариев, поднял руки из-под стола. Она достала ключ и сняла наручники. Уинтер стал растирать запястья, а Мендоза обошла стол и села на свое прежнее место. Дождавшись, пока она устроится и посмотрит на него, Уинтер улыбнулся.
– Спасибо. Ты себе не представляешь, как здорово без наручников. И что же заставило тебя передумать?
Вместо ответа Мендоза открыла лэптоп и нажала на несколько клавиш. Затем повернула экран к Уинтеру, чтобы он мог посмотреть видео с дешевой камеры наблюдения. Качество было так себе, но этого было достаточно.
Судя по временным отсечкам, запись была сделана в восемнадцать минут второго ночи. На экране был виден магазин, находившийся на той же улице, что и кафе. Изображение с широкоугольной камеры было нерезким, с нарушенной перспективой. Сначала мимо прошла влюбленная пара. Они смеялись, обнимались и явно наслаждались друг другом. Потом почти целую минуту ничего не происходило, а затем мимо прошла женщина. Она шла быстро, смотря себе под ноги. Тридцать секунд тишины –
– Это она, – сказал Уинтер.
– Мы так и поняли.
Мендоза нажала еще пару клавиш, запустив новое видео. В этот раз часы на экране показывали без трех минут два, но изображение было идентичным первому: та же улица, тот же магазин, тот же угол съемки. Прошло три секунды, и мимо магазина прошел мужчина.
– А вот и я.
Мендоза запустила третье видео. На часах – двадцать две минуты третьего. Женщина снова прошла мимо магазина, на этот раз в обратном направлении. Мендоза нажала на паузу, заставив ее замереть на ходу.
– Лейтенант Джонс считает, что на основании данных съемки мы должны поверить тебе, раз улик против тебя недостаточно, – сказала Мендоза безразличным и каким-то безжизненным тоном и с напряженным лицом.
– А ты, очевидно, не согласна с его решением. Ты что, предпочла бы, чтобы я оказался убийцей? Это плохо бы сказалось на твоей карьере, разве нет? Ведь это означало бы, что ты не смогла вычислить меня во время расследования дела Райана Маккарти. – Уинтер улыбнулся. – Ну что, в Вегас уже не едешь?
– Хорошая новость: мой принудительный отпуск отменили, – злобно посмотрев на Уинтера, сообщила Мендоза. – Плохая новость: до задержания этой женщины мне приказано помогать тебе в ее поисках.
– Это хорошая новость.
– Ничего хорошего. В этой ситуации нет вообще ничего хорошего.
– Тебе посчастливится побывать в Хартвуде.
– Я бы лучше к стоматологу сходила.
– Надеюсь, это шутка? Ты же на самом деле не хочешь к стоматологу? Ни один человек в здравом уме не хочет к стоматологу.
Мендоза красноречиво посмотрела на Уинтера.
– Ладно, расскажи мне еще раз, как все произошло, – с начала до конца. Мне нужно знать абсолютно все до мельчайших деталей. Понял?
7
И Уинтер снова пересказал свою историю, только на этот раз Мендоза прерывала его и задавала уточняющие и наводящие вопросы. Но не похоже было, чтобы она выудила из его ответов что-то новое. Убийство Омара врезалось в его память настолько хорошо, что он и в первый раз рассказал все, что только можно было выжать из этой истории.
– Ты, видимо, уверен на сто процентов, что эта женщина убила Ридов, – сказала Мендоза, когда Уинтер закончил говорить.
– Да. То, что она убила Омара, подтверждает ее способность совершить убийство. И зачем ей оставлять газету? Ведь зачем-то же она указала нам на Ридов. Я не вижу никакой иной причины.
– Понятно. Хорошо, получается, что эта женщина сидела в кафе, когда ты туда пришел, потом она подошла к твоему столику, заговорила с тобой, потом зарезала повара и ушла. И никакого повода для убийства не было.