Хищники
Шрифт:
Но Китти уже справилась с ширинкой, просунула в нее руку и крепко ухватилась за моего «молодца».
— Лучше объясни все это ему. Он уже стоит по стойке «смирно».
Она вытащила из ширинки мой член, стоящий столбом.
— Это от нервов.
— Что ты говоришь? — Она закатила глаза. — А я вот думаю, что у тебя все встало от близости моей «киски», которой, кстати, очень хочется.
Я оторвал ее руку.
— Это нехорошо. К тому же сейчас у меня ничего не выйдет Китти прищурилась.
— Не дури, — зло бросила она. — Как, по-твоему, мы сможем заниматься этим делом, если ты будешь жить с тетей и дядей? Не
Я покачал головой и убрал член в штаны, чувствуя себя круглым идиотом. Природа требовала своего.
Китти заплакала.
— Я просто хотела тебе помочь. Слушай, возьми «рэмс» [2] из верхнего ящика комода.
Я взял ее за руку и подвел к кухонному столу.
— Давай немного посидим. Мне как-то нехорошо. Но Китти вновь ухватилась за мой конец.
2
Ramse — марка презерватива.
— Я знаю, что с моей помощью тебе полегчает.
— Ты можешь помочь мне только одним — убрать руку. Дай мне несколько минут, чтобы сообразить, что к чему. Я должен понять, как жить дальше.
Китти запахнула халатик и села напротив меня за кухонный столик. Я взял сигарету, другую предложил ей. Она поднесла сигарету к губам, я чиркнул спичкой. Китти затянулась и скорчила гримаску.
— Не понимаю, как ты можешь курить такие дешевые сигареты.
Я выпустил дым через нос.
— Мне они нравятся. А кроме того, — я взял со стола пачку сигарет, показал ее Китти, — мне нравится эта лошадка.
Мы оба рассмеялись. И сразу мне полегчало.
— Что ты собираешься делать? — спросила Китти. — Старики оставили тебе деньги?
— Отец перед отъездом дал мне пятерку, — ответил я. — Он оставил свой брифкейс, но дядя Гарри попросил меня принести его и взял с собой.
— А что в нем было? — спросила она.
— Деньги и расписки.
Китти смотрела на меня. Умная девочка. Девятнадцать лет, на два года старше меня. Училась она на втором курсе Хантеровского бизнес-колледжа [3] , а я заканчивал среднюю школу. Буквально с того дня, как мы поселились в этой квартире, я заметил, что в «киске» у нее так и свербит.
3
Один из колледжей, входящих в состав Городского университета Нью-Йорка.
Год назад, когда я поднимался по лестнице еле" дом за ней, Китти задрала юбку выше трусов, обернулась и с милой улыбкой спросила: «Тебе нравится черный курчавый ежик?»
Я чуть не свалился с лестницы. Не мог поверить, что Китти это сказала. Мне тогда было только шестнадцать, и я разве что гонял шкурку, а о женщинах даже не помышлял.
— Для своего возраста ты парень крупный, — продолжала она. — Мне бы хотелось заняться с тобой этим делом. Я надеюсь, у тебя все большое. — Тут она прикоснулась к моей ширинке, засмеялась и двинулась вверх. — Я чувствую, что прибор у тебя лучше некуда, Джерри. Когда мы сможем его опробовать?
Я лишь таращился на нее.
— Откуда ты знаешь мое имя? — наконец выдавил я.
Она этот вопрос проигнорировала.
— Меня зовут Китти. В этом доме для меня тайн нет. Дом принадлежит моему отцу.
Прежде чем я успел произнести хоть слово, Китти вошла в свою квартиру, находившуюся этажом ниже, чем наша. Но тут же высунулась из двери.
— Только не забудь запастись резинками, — прошептала она. — Беременеть мне незачем, Дверь закрылась, и я зашагал вверх по лестнице. Мне не составило труда выяснить, что ее отец приобрел квартиру в этом доме за месяц до нашего переезда. Потом я узнал, что он целыми днями пропадает в своей риэлтерской конторе. Два дня спустя Китти зазвала меня к себе и в буквальном смысле затрахала.
Я курил и все смотрел на нее. Просто не верилось, что я уже с год трахаю эту девицу. Мысль эта вернула меня к реальности. Точно так же я все не мог поверить, что родителей нет. Они умерли, я остался один и понятия не имел, что делать. Мой мир рухнул.
— О чем ты думаешь? — спросила Китти.
— О многом. Столько всего навалилось. Мне надо найти одежду, в которой завтра будут хоронить родителей. Выложить ее на кровать. Потом достать свой костюм.
— Я тебе помогу, — пообещала Китти. — Не волнуйся.
— Спасибо, — кивнул я. — Тогда начнем. У меня перехватило дыхание, когда я вошел в родительскую спальню. Закружилась голова. Но Китти крепко сжала мне руку.
— Не волнуйся. Все будет хорошо. Если не возражаешь, я подберу одежду для твоей матери.
Я посмотрел на Китти. Ее уверенность подбадривала меня.
— Спасибо тебе. — Я указал на стенной шкаф у туалетного столика. — Мама держала свою одежду там. — Сам я направился ко второму стенному шкафу. — А я достану одежду отца.
Китти кивнула и распахнула дверцы. Я решил взять выходной костюм отца, в котором тот ходил по праздникам в синагогу. Повесил его на лучшую вешалку, положил на кровать. Потом заглянул на верхнюю полку, где отец держал шляпы, и увидел там коробку из-под обуви. Я достал ее, решив, что в ней кожаные туфли. И ошибся. В коробке лежали деньги. Толстые пачки пятерок и десяток, потоньше — двадцаток, несколько сотенных.
— Откуда у твоего отца такие деньги? — удивленно спросила Китти.
— Не знаю, — честно признался я. — Отец давно работал у дяди Гарри. Но он лишь собирал ставки, Дядя Гарри — крупный букмекер. Все контакты с Френком Эриксоном шли через него.
— И сколько же тут денег?
— Понятия не имею, — я все пытался сообразить, откуда у отца могли взяться такие деньги. — Давай посчитаем.
Мы разделили пачки. Когда закончили считать, я посмотрел на Китти.
— Сколько у тебя?
— Две тысячи четыреста. А у тебя?
— Три тысячи.
— И что ты собираешься делать с этими деньгами?
— Не знаю. Наверное, отдам дяде Гарри, чтобы они хранились у него.
— Не дури. Он заявит тебе, что это его деньги, которые твой отец утаил от него.
— Мой отец никогда такого не делал, — с негодованием ответил я.
— Теперь это не важно. Речь идет о конкретных деньгах, не так ли? Готова спорить, твой отец хотел бы, чтобы они достались тебе. Если ты отдашь их дяде Гарри, можешь распрощаться с ними навсегда. Он букмекер, а мой отец много чего рассказывал мне о букмекерах. Эти люди вцепляются в каждый доллар, который попадает к ним в руки. Отдав эти деньги дяде, обратно ты их не получишь.