Хищный инстинкт
Шрифт:
Когда пришло время отправляться в дорогу, я буквально выпорхнула на крыльцо, счастливая, предвкушая горячую встречу с оборотнем. На чемодане, в окружении сумок сидела грустная Кин-Кин и смотрела на ворота.
– Ты сообщила о нашем отъезде Лео?
– спросила она, нервно покусывая идеальный ноготок.
– Еще вчера, отправила отчет на работу и затем выслала второго летуна в дом к Лео.
Кин-Кин кивнула и отвернулась. Надо же, это ее сопротивление так заводит? Насколько понимаю, сам маг никаких надежд вампирше не давал и при мне держался с блондинкой подчеркнуто холодно.
–
На подъездную дорожку к дому вместо заказанной кареты выруливал любимец отца, черный как ночь мобиль по имени Торнадо. Водил его только батюшка, как я не умоляла, не просила хоть разок прокатиться, разрешали мне брать только розовый мобильник матушки.
– Дочь, с началом оперативной работы, - сказал папа и бросил мне ключи, - официальной наследнице Ривестаров не пристало опаздывать. Попутного тебе ветра, моя малышка.
Прощание вышло скомканным и эмоциональным. Уже при выезде на улицу Кин-Кин задумчиво сказала:
– Они такие заботливые и смешные.
– Люди сильны семьей и друзьями, - улыбнулась я. И радостно помахала Лео, стоящему на углу рядом с большим саквояжем и быстро что-то строчащему в крошечной записной книжке.
– Вайн! Мы тут! Прыгай в мобиль.
Глава 38. Вампирский отбор
Молодой вампир с жадностью разглядывал впечатляющую фигуру Кин-Кин, с трудом влезшую верхними возможностями в одно из моих летних платьев. Она была выше, шире в плечах и вырез ворота показывал неожиданно много. То, что на мне выглядело скромной добродетелью, на вампирше смотрелось вызовом, громко угрожающим приличиям.
– Драгоценный, я не могла раньше приехать, - ворковала она, опасно наклоняясь полуоткрытой грудью над столом регистрации.
Воспитанный Лео даже отвернулся, лицо его порозовело. Вампир, наоборот, следил за аттракционом «победа над силой тяжести» с нескрываемым предвкушением. Он приподнялся и с сожалением повторил:
– Уже три дня как запись закрыли. Ну нет мест, совсем.
В холл с улицы зашло немало вампиров и людей-слуг, многие присутствовали на нашем триумфальном прибытии на Торнадо по подъездной кольцевой дорожке замка. Зная, что белым вампирам для накопления сил как воздух необходимо восхищение зрителей, я старалась вовсю. Нажимала на клаксон, поворачивала с клубами дыма и визгом шин. Бока мобиля, натертые до блеска прямо перед въездом на территорию замка, эффектно сверкали.
Изящно выскочивший из мобиля Лео приоткрыл дверь для Кин-Кин и в мягком поклоне принял изящную белую руку. Затем долго и вдохновенно показывалась нога, открытая до кругленькой коленки. Упавшая сверху юбка вызвала разочарованный выдох зрителей. Хотя вокруг было достаточно коротких женских нарядов, подача себя мастером белых - это настоящее искусство, которое нам сейчас наглядно демонстрировал истинный специалист.
Но все наше впечатляющее появление разбилось о простой факт закрытой регистрации. Присутствующие мужчины с сожалением, а женщины - со злорадством ждали, что будет делать белая. В круглом, бордово-золотом холле толпилось несколько десятков разношерстно одетых персон - они делали вид, что ведут между собой светские беседы. Приезда белой как кандидата
Основными бойцами считались вампиры Алого и Черного Крыльев. Красные вызывали у окружающих ярость, гнев, исступление битвы, при этом они сами вволю подпитывались от эмоций. Неукротимым бойцам Алого Крыла, в большинстве своем еще и одаренным физически, с успехом могли противостоять только Черные - вампиры горя и тоски, они формировали вокруг себя пораженческую ауру, чем достаточно успешно сводили на нет преимущество красных в бою. Для выявления победителя в итоге оставалось только прямое физическое противостояние.
Один из явных красных, громила в легкой шелковой тунике и кожаных брюках, перебрасываясь шутками со знакомыми, вальяжно двинулся в нашу сторону:
– Эй, детка. Могу подвинуться в кровати и дам номерок на трибуну, если обещаешь постараться как следует и понравиться моему гигантскому мальчику.
– Сам свой шнурок в узелки завязывай, - огрызнулась расстроенная Кин-Кин, - или ты про свой большой зад? Подставь его кому-нибудь другому, пусть отшлепает тебя до привычной красноты, и сделает, наконец, из «мальчика» мужчину.
Под радостные смешки окружающих, уже предвкушающих как красный уложит зарвавшуюся белую на лопатки и хорошенько повозит ее смазливой мордашкой по каменному полу, бугай ринулся на Кин-Кин.
Я же, тщетно оглядываясь в попытках увидеть среди присутствующих Корнуэлла, щелчком запустила на вампирше артефакты уклонения. И осторожно отступила назад.
Где оборотень? Мы приехали так громко и так долго выгружались, что хотя бы из окна он нас точно должен был увидеть. Смутная тень подозрения шевельнулась в груди. Или оборотень уже завершил расследование, или что-то пошло не так.
Глава 39. Красный замок и все-все-все
Красного поддерживали выкриками: «Сыч, не убей эту дуру, она нам пригодится!», «Не применяй влияние, сделай ее так!». Он даже не стал пускать в ход ауру, не говоря о смене ипостаси, а пренебрежительно пустил в ход кулаки, чтобы парой ударов завершить противостояние.
Когда на стройную девушку нападает размахивающий стенами и крышей дом, это выглядит страшно. Здоровяку достаточно упасть на Кин-Кин, и уже этого хватит на расплющивание в блин. Каюсь, на пару секунд я закрыла глаза. Но азартные возгласы начали сменяться недоуменным шумом. Осторожненько посмотрев одним глазком я обнаружила... хм. Белое поле.
Только через мгновение до меня дошло, что между мной и поединщиками, прикрывая меня спиной, встал Лео.
– Там все живы?
– осторожно спросила я. Показавшаяся такой чудесной идея привезти Кин-Кин в Кемпорт под видом бойца все меньше мне нравилась.
– Очень странный бой получается, - сказал Лео, - но красивый.
Я выглянула из-за его плеча и поняла, о чем говорит Вайн. Сражение было именно таким. С рычанием Сыч бросался на стройную Кин-Кин. И... пролетал мимо из-за возросшей ловкости блондинки. Юбка не давала ей возможности свободно двигаться, но вампирша все же ухитрялась во время прыжков в стороны намечать подобие пинков в открывшийся тыл врага. К изрядному восторгу публики.