Хитрость
Шрифт:
Я осмотрела коридор.
– Откуда ты знаешь о Калифорнии?
– Ты о чём? Ты там живёшь - по крайней мере, пока не переедешь в Нью-Йорк. Когда переезжаешь?
– Брайс, нет. Просто расскажи мне о маме.
– У меня уже куплен билет. Я пытался сказать, но ты не отвечала и не читала сообщения. Сегодня вечером я буду в Пало-Альто. Я жду вылета из Атланты.
Черт!
– Слишком поздно. Я в Нью-Йорке.
– Ты никогда не умела врать. Увидимся вечером.
– Я...
– Он меня не слышал. Убрав телефон от уха, я уставилась на экран. Он повесил трубку. На экране появилась иконка пропущенных вызовов. Шесть звонков: три от Нокса, два от Делорис Витт и один от матери Челси, Тины.
Потребовалась секунда, чтобы добавить Брайса обратно в список контактов. Так я хотя бы буду знать, что это он. Затем, со стуком в висках и комом в горле, я позвонила Тине.
– Миссис Мур, это Алекс. Вы что-нибудь узнали?
– Мы еще не доехали. Келси пришлось отпроситься с работы. Сейчас она работает в торговом центре...
– Миссис Мур, я собираюсь сесть на свой рейс. Почему вы позвонили? – Меня меньше всего заботила Келси и её работа, или почему мать Челси откладывала поездку к собственной больной дочери.
– Звонили из больницы. Челси пришла в себя.
– О, Слава Богу.
– Я нуждалась хороших новостях.
– Они сказали, что у нее нет переломов, просто много синяков.
– Она разговаривает?
– Еще нет, но она двигается и реагирует.
– Спасибо.
– Дорогая, тебе не обязательно лететь. С ней все будет в порядке.
Я уже подумывала об этом. Я могла остаться в Нью-Йорке и избежать встречи с Брайсом. Опять же, я хотела убедиться, что Челси действительно в порядке. Если мне удастся избежать встречи с Брайсом в Калифорнии, он приедет в Нью-Йорк? Это было бы нехорошо, потому что... ну, из-за Нокса.
Я сделала глубокий вдох.
– Увидимся через семь часов. Мне пора.
Началась посадка. Забронировав билет, я заняла последнее место на этом рейсе, и моя посадка еще не была объявлена. Пока я ждала, желудок сжало от бесчисленных мыслей, вращающихся в голове. Моя мама? Что Брайс хотел рассказать? А потом появился Нокс. Мне нужно было ответить на его звонки. Я просто не могла говорить, пока сканировали мой билет. Поэтому я решила подождать, пока не сяду на свое место.
С объявлением моей зоны посадки, я двинулась вперед. Когда я протянула женщине свой телефон, вместо того короткого гудка, который я слышала для пассажиров, стоящих впереди меня, воздух наполнился пронзительной тревогой.
– Одну минуту, мисс Коллинз. Похоже, в вашем билете произошли изменения.
– Что? Этого не может быть. Я только что купила его.
– Дайте минутку, мэм.
Моя челюсть сжалась, а руки задрожали. Черт бы его побрал! Это Нокс. Вероятней всего.
– Мэм, - сказала я, - билет прошёл проверку в зоне безопасности. Мне нужно быть на этом самолете. Мне нужно добраться до Сан-Франциско.
Мои слова были наполнены отчаянием.
Она нажала несколько кнопок.
– Не волнуйтесь. Похоже, вы будете там. Вы всё ещё в самолете.
– Она улыбнулась мне. – Должно быть, у вас сегодня счастливый день. Ваш билет заменили на первый класс, место 3D.
– Она вернула мне мой телефон. – Приятного полета.
Мой счастливый день. Вряд ли.
Я покачала головой, преодолевая длинный путь по трапу к самолету. Может быть, я просто параноик. В конце концов, нервы не в порядке, и воображение работало сверхурочно. Заменили на первый класс. Это имело смысл. Обычно я летала первым классом, так что, наверное, это совпадение. Это то, что я сказала себе, когда переступала порог, улыбнулась стюардессе и пошла по проходу к третьему ряду. Я захлопнула отсек для ручной клади над моим сиденьем и разместилась на 3D. Находясь в самолете, я вздохнула с облегчением, и пока другие пассажиры продолжали рассаживаться по местам, я осмотрела борт. Остальная часть первого класса уже была занята, кроме 3F. Место рядом со мной было пустым.
Я попыталась игнорировать странное ощущение, что что-то не так. Когда я бронировала место, компьютер указал, что первый класс недоступен. Я оттолкнула эти мысли, провела по экрану телефона, сделала глубокий вдох и ответила на многочисленные звонки Нокса.
Глава 16
Аделаида
Двадцать лет назад
– Нет, - повторила я, когда моя мать, Оливия, крепко сжала мне руку.
Я слышала так много нотаций в королевского размера домашнем офисе моего отца. Всю жизнь это был его тронный зал, его центр управления. Из этой комнаты он принимал решения и выносил приговор, но сегодня было иначе. Чарльз Монтегю II молчал. Как моя мать и я, он слушал. Сегодняшние новости затронули всех нас.
– Миссис Коллинз, у полиции Лос-Анджелеса есть веские основания полагать, что водителем машины действительно был ваш муж, Рассел Коллинз.
– Этого не может быть. Он недавно был здесь. Он в деловой поездке. Я разговаривала с ним вчера.
– В котором часу это было?
В голове туман. Это было позже, после ужина. Наш разговор был коротким, мы обменялись парой слов. Но это тоже разговор, верно?
– Я не помню. После ужина.
– Ужин всегда в семь, - вмешалась мать, как будто наш строгий график каким-то образом поможет детективу собрать воедино наши грязные жизни или смерть Рассела.
Детектив Майкельсон кивнул и что-то записал в блокноте.
– Нам нужно будет просмотреть телефонные записи ваших звонков.
– Я разговаривала с ним по стационарному телефону. Я звонила из спальни.
Майкельсон огляделся, как будто впервые узрел величие нашего дома.
– У вас несколько телефонных линий?
– Да, - ответил отец. – Разве это имеет значение?
– Нет, это обычная процедура, чтобы исключить семью из списка подозреваемых.
Тяжесть наполнила мою грудь, когда я подумала о мужчине, за которого вышла замуж, о мужчине с золотыми глазами и медными волосами. Мужчина, с которым я познакомилась в Эмори с внешностью и родословной, одобренными моим отцом. Я вспомнила, кем мы были до того, как вернулись в Саванну. Я вспомнила его волнение, когда сказала ему, что беременна. Мы никогда не предохранились, и все же нам потребовались годы и два выкидыша, прежде чем я, наконец, продержалась первый триместр. Рассел был в восторге от того, что скоро станет отцом. Даже после того, как на УЗИ сказали, что у нас девочка, он ни разу не дрогнул. Для него Александрия не была наследницей; она была его ребенком, его маленькой девочкой. Теперь мне нужно сказать ей, что его больше нет.