Хитрость
Шрифт:
– Но Александрия...?
– Ребенок, – ответила Сьюзи. – Они с Брайсом лучшие друзья. На ком лучше жениться, как не на своей лучшей подруге?
Я ущипнула себя за переносицу. Я не собиралась замуж за свою лучшую подругу. Я собиралась выйти замуж за любовника моей лучшей подруги, и мои родители не возражали. Покачав головой, я посмотрела на Алтона.
– Как вы с отцом об этом договаривались? Когда дети должны пожениться? – Мое негодование росло. – Когда им исполнится восемнадцать? Как насчет того, как только у Александрии начнутся месячные? Тогда она сможет
– Лаида, – проворковала Сьюзи, – Не будь смешной.
Я снова встала и подошла к окну. Буря утихла, оставив ночную тьму нависать над поместьем Монтегю. В отражении стекол я увидела свое подобие. Но это была не я. Мои глаза были слишком припухшими с темными кругами под каждым.
Голос Алтона вернул меня в комнату.
– После того, как Брайс закончит аспирантуру. Мы спланируем за восемнадцать месяцев. Надеюсь, они будут готовы пожениться раньше. Если все пойдет так, как сейчас, это будет органично.
Я повернулась к ним.
– А если нет?
– У них нет выбора, – сказал Алтон. – Это мое жесткое условие для этого брака.
Сначала я почувствовала дрожь в руках. Его жесткое условие... чтобы жениться на мне.
– Неужели это так непривлекательно? – спросила я громче, чем собиралась.
Моя спина выпрямилась, когда Алтон подошел ближе.
– Нет.
Его глубокий голос смягчился, а серые глаза засверкали голубыми и зелеными крапинками.
– Женитьба на тебе очень привлекательна. Женитьба на твоей семье привлекательна, управление корпорацией Монтегю привлекательно. Гарантия того, что Брайс получит все это после того, как нас не станет, – это вишенка на торте. – Он наклонился и поцеловал меня в щеку.
Краем глаза я заметила, как Сьюзи отвернулась.
– Лаида, – сказал он с улыбкой. – Мне нравится это имя. У нас будет много лет вместе. Хороших. Как родители, мы хотим лучшего для наших детей. Это соглашение гарантирует всем нам такой исход.
– А что, если нет? Что, если они влюбятся в кого-то другого?
Он покачал головой.
– Любовь тут ни при чем. Это бизнес. Мы можем полюбить друг друга. Они имеют то преимущество, что начинают как друзья детства. Согласно соглашению, если кто-либо женится или выйдет замуж за других людей, откажется вступить в брак в установленный срок, или женится и разведется, «Монтегю Корпорейшн» и все активы Монтегю, включая поместье Монтегю, будут проданы. Вырученные средства будут переданы компании «Фицджеральд Инвестсмен». Монтегю перестанет существовать.
– Нет... – я покачала головой. – Мой отец никогда бы на это не согласился.
Алтон погладил меня по щеке.
– Он уже сделал это. Он сделал это, потому что верит в нас. – Он указал на нас троих. – Вера в то, что мы сохраним Монтегю в целости и сохранности. Вера в то, что у Александрии и Брайса будет долгий, счастливый брак и у нас будет дом, полный внуков.
Моей дочери четыре года, и он говорит о внуках.
Глава 26
Чарли
Я собралась с духом, расправила плечи и приготовилась открыть дверь. Взявшись за ручку, я услышала голоса. Деревянный барьер почти не заглушал их слов, когда маленький глазок стал моим единственным видом на сцену с другой стороны.
– Могу я вам чем-то помочь? – Голос Делорис был резким, но профессиональным.
– Нет, – Брайс прогнал ее, повернулся и снова постучал костяшками пальцев по твердой поверхности двери.
– Сынок. – Ее унизительное обращение заставило меня улыбнуться. – Ты стучишь в мою дверь. Чем могу помочь?
Брайс сделал шаг назад, румянец на его щеках кипел в его новом состоянии замешательства.
– Ваша дверь? Я думал, это... – он выпрямился. – Александрия Коллинз остановилась с вами?
– Я не знаю, почему тебя так волнует, кто остановился со мной. Ты...?
– Я – Эдвард Спенсер, и я ищу свою невесту.
От его слов у меня скрутило живот. Потребовалось все самообладание, чтобы не открыть дверь и не поправить его.
– Уверяю вас, я не знаю, кого вы имеете в виду. Извините, мне нужно войти в свою комнату.
– Вы знаете, кого я имею в виду. Я видел вас. Вы были в больничной палате ее соседки этим утром. Вы же знаете Александрию.
Делорис была в палате Челси. Зачем? Когда? Почему Брайс был там?
– Сынок, я с радостью вызову охрану, если ты не отойдешь в сторону.
– Это не... – он сделал паузу. – ...это не номер Леннокса Деметрия?
Глаза Делорис сузились.
– Мистер Спенсер, я не знаю, кто вы и кем себя возомнили, но эта комната зарегистрирована на меня. Я остаюсь в этой комнате, и у вас есть три секунды, чтобы позволить мне войти.
Не желая стоять и смотреть, как она открывает дверь, я схватила сумочку и поспешила в спальню. Переступая порог, я вдруг испугалась, что у Делорис нет ключа. Потом поняла, о ком думаю. Конечно, у нее был ключ. Мгновение спустя замочные механизмы повернулись, и дверь открылась. Невидимая, я ждала, когда закроется дверь. Как только это произошло, воцарилась тишина.
Держа туфли на кончиках пальцев, Делорис повернула за угол и встретилась со мной взглядом.
– К счастью, – сказала она, – Он не преследовал меня. Если бы это было так, мне пришлось бы убедить его, что четырехдюймовые темно-синие туфли-лодочки теперь мой выбор.
Я с улыбкой пожала плечами и потянулась за туфлями.
– Я вспомнила о сумочке.
Делорис присела на край кровати и похлопала по матрасу рядом с собой.
– Алекс, нам нужно поговорить.
Глубоко вздохнув, я двинулась в ее сторону и села.
– Он злится на меня.
– Мистер Спенсер? – спросила она, нахмурив брови.
Я снова пожала плечами.
– Наверное. Но меня это не волнует. Нокс, то есть Леннокс, злится на меня. Я сказала то, чего не должна была говорить.