Хладные легионы
Шрифт:
Он снова попал в тиски кошмара.
Склон был крутым, ему приходилось то и дело вставать на четвереньки, чтобы не покатиться кувырком вниз. От смолистого запаха сосен перехватило горло, когда он вскарабкался наверх. Надсмотрщики большей частью были крупными крепкими мужчинами – иначе не сумели бы заниматься таким ремеслом. Среди деревьев он, скорее всего, уйдет от них. Но псы…
Через пару минут они разыщут путь наверх.
Подъем стал менее крутым, деревья поредели. Склон перешел в широкую седловину между двумя холмами, которая со стороны реки превращалась в каменистый, выветренный
Но что-то темное встало у него на пути.
Сердце молодого болотника и так грохотало в груди, но оно будто покрылось коркой льда, когда он заметил впереди черную фигуру. На миг почудилось, что это чучело из кривых кусков коры и веток, обожженных пламенем дочерна. Фигура резко выделялась в свете Ленты, на фоне гладкого, открытого пейзажа на гребне холма. Джерин невольно остановился и лишь тогда понял, что видит перед собой человека – высокого воина в плаще, с торчащим над левым плечом яблоком широкого меча и высовывающимися со стороны правого бока ножнами. Воин стоял, скрестив руки на груди, и чего-то ждал.
«Надсмотрщик!»
Но незнакомец был не из их числа, и каким-то образом, невзирая на панику, Джерин это понял. Он уставился на изможденное лицо, которое, вероятно, когда-то было красивым, но теперь его уродовали напряженно сжатый рот, пустые глаза и тонкий шрам, змеящийся вдоль челюсти, – такие оставляют непокорным шлюхам в Трелейне. Во взгляде, устремленном вперед, эмоций было не больше, чем у рыбака, наблюдающего за неподвижной леской.
– Даковач? – прохрипел юноша. – Это ты?
Мужчина шевельнулся, бросил на Джерина любопытный косой взгляд.
– Нет, – ответил он на удивление мягким голосом. – И я его здесь тоже не видел. Ты ждал встречи с кем-то из Темного Двора?
– Я… – Джерин вздрогнул и чихнул – громко, внезапно, как удар прибоя о скалы возле мыса Мельхиар. – Я молился о заступничестве Соленого Владыки.
Незнакомец брезгливо вытер дублет одной рукой.
– Так ты с болот?
– Д-да. Я был…
Позади раздался скрежет когтей по камню и горловой вой собак, заметивших добычу. Насквозь промокший Джерин заметался и увидел, как на него несется первый пес из своры – оскаленные клыки, тугие мышцы под серой шкурой, – почувствовал, как рвется из горла крик…
Рядом с ним мечник что-то произнес на незнакомом языке. Джерин краем глаза заметил, как он поднял руку и быстро нарисовал в воздухе знак.
Пес взвизгнул.
И остановился, рыча, в дюжине ярдов. Он рявкал и щелкал клыками, но не приближался. Мечник со шрамом на лице шагнул вперед, нарисовал новый знак и опять что-то сказал. Поманил пса пальцем и указал ему на край обрыва. Зверь поднялся, торопливо захромал туда, посмотрел вниз, еще раз оглянулся на фигуру в плаще и кинулся в пропасть. Раздался долгий вой, за которым последовал треск ломающихся ветвей, – и тишина.
Остальная свора завыла в унисон с павшим вожаком, но не стала приближаться. Они ползали туда-сюда на брюхе у опушки, пока мечник не сделал еще два нетерпеливых шага им навстречу, не заговорил и не сделал новый знак – и собаки, скуля, уползли под прикрытие леса, а потом сбежали.
– Теперь, – сказал незнакомец мягким голосом, – может, ты скажешь мне свое имя, парень?
– Джерин, – с трудом выговорил молодой болотник, все еще дрожа. – Меня называют Ловкие Пальчики, потому что я с детства…
Воин повернулся и нетерпеливо взмахнул рукой.
– Я уверен, это увлекательная история. Расскажешь позже. Ты из каравана рабов?
– Да. Мы сбежали. Но они идут за мной по…
– Об этом не беспокойся. Твоя судьба только что изменилась, Джерин Ловкие Пальчики. Я…
Что-то ударило Джерина в бок, и пришла жуткая боль. Юноша моргнул. На миг показалось, что мечник проткнул его клинком. Он споткнулся и неуклюже сел на камни, вытянув ноги, словно младенец. Тупо посмотрел вниз и увидел торчащий из-под ребер наконечник, вокруг которого текла кровь. Поднял на своего нового товарища взгляд, полный изумленного страха и чего-то до нелепости похожего на замешательство. Он чувствовал себя медлительным, как муха в патоке, и глупым. Он нерешительно улыбнулся.
– Вот дерьмо, они…
Теперь в глазах, которые были мертвыми словно камни, что-то вспыхнуло. Мечник издал резкий звук, похожий на сдавленный всхлип, и резко повернулся, протягивая одну бледную руку вверх, к яблоку меча. Клинок вышел из ножен боком – какой-то хитрый трюк, рассеянно подумал Джерин, видать, они открываются по всей длине – и блеснул в свете Ленты.
Два надсмотрщика добрались до вершины. Арбалетчик уже готовился к следующему выстрелу, а второй держал меч двумя руками, прикрывая товарища – он тяжело дышал, но был готов к бою.
– Сбежавший раб, – пропыхтел первый надсмотрщик. – Нет нужды вмешиваться, славный господин.
– Но я уже вмешался, – ответил новый товарищ Джерина жутким дрожащим голосом. – Я сын свободных городов, как и этот парнишка. Это все как-то не очень похоже на свободу, по-моему.
Арбалетчик закончил взводить тетиву, сунул новый болт в паз и с явным облегчением поднял оружие.
– Я не буду болтать с вами о политике, господин, – сказал первый надсмотрщик, теперь увереннее. – Я не принимаю законы, а просто делаю свою работу. И если вы не хотите позавтракать той же бурдой, какую отведал этот раб, позвольте нам забрать скальп и уйти своей дорогой. Просто будьте хорошим гражданином и отойдите в сторонку.
– Но у тебя нет оружия, чтобы меня заставить.
Казалось, в пространстве между ними пробежала молния. Джерин, наблюдая за происходящим, увидел, как арбалетчик выронил заряженное оружие, будто оно обожгло ему руки, и недоверчиво вытаращился на свои пустые ладони. Другой погонщик поднял меч, но расслабил пальцы, и тяжелый клинок вывалился из его рук на каменистую землю.
Фигура в плаще достигла их быстрее, чем мучимый жуткой болью Джерин успел перевести дух. Казалось, пространство вокруг мечника складывалось, как картинка на странице книги, позволяя ему перешагивать через смятые края. Клинок из вороненой стали взметнулся, рассек живот арбалетчика, взлетел вновь и проткнул другому погонщику горло. Брызнула кровь, черная в свете Ленты, и оба упали, задыхаясь и испуская предсмертные вопли.