Хмель и Клондайк
Шрифт:
И Мстислав собирался мне с утра звонить. У него утро во сколько настанет, интересно? Мне бы времени не терять. И кстати, хорошо было бы, если бы Хмель меня послушал и окопался сегодня в своем пабе. Закрыл бы все к черту и сидел внутри, за магической защитой. А то эта его манера лезть в неприятности и при этом все делать втихую как-то того… восторга не вызывает. В результате не знаешь, где сам нарвешься.
Так, а мне бы Дмитрия. Просто для того, чтобы машину без присмотра не оставлять, чтобы мне в нее какую-нибудь дрянь не засунули. Маячок там или прослушку.
Умылся, побрился, оделся, тихо закрыл за собой дверь в студию, не забыв включить сигналку, и тихо спустился в подвал. Здесь и чаю напьюсь, здесь и подумаю. Хлопнул в ладоши, включив магический шар, который завис над рабочим столом, потом пошел в топочную угля подкинуть. Да будет тепло, здесь тепло – это самая важная вещь.
Так… я сегодня не только револьвер прихвачу, мало ли что. Мысль разбежалась между дробовиком и карабином и остановилась все же на дробовике. Разве что взял не десятый калибр, а «рем» двенадцатого, с пистолетной рукояткой и откидным прикладом. В машине такой удобней. Набрал патронов, затолкал в магазин и навесной «сэддл».
Так, наличные… сегодня с собой наличных надо иметь побольше, мало ли что. Приложил кольцо к вмонтированному в пол сейфу, набрал код, поднял тяжелую крышку. Рублей двести возьму, мало ли. И еще столько же там останется.
Амулеты… алхимический, к сожалению, в городе зафонит, так что обычную свою «Чешую дракона». От ментального доминирования всегда на мне. И аптечку походную возьму сегодня.
Одеться решил в зимний охотничий камуфляж, а кобуру просто сверху нацепить. Носить оружие я и открыто имею право, зато вид будет, словно так и надо. В случае чего и дробовик никого не удивит. Ну а если дружинники какие остановят для проверки – пусть проверяют, не вопрос.
Чайник вскипел. Насыпал чаю в ситечко с пружинками, бросил его в кружку, залил кипятком. Потом полез в стол, где у меня несколько коробок печенья заныкано, вытащил одну, положил рядом.
Откуда люди Линева считывали информацию с «жучков»? Подъезжали на машине и останавливались рядом с пабом? Или все же к делу всерьез отнеслись и сняли, например, квартиру где-то в доме напротив?
Наблюдать за нами визуально бесполезно, у нас все окна зеркальной пленкой заклеены, а вечером я еще и жалюзи сдвигаю, как раз чтобы не заглядывал никто, но вот за пабом и фасадом здания смотреть можно было бы. И слушать, о чем народ треплется. Стоящая на улице машина у нас пока слишком приметна, а прохожих на Красном в это время не так и много, тоже стоять и топтаться… это малость того.
Еще можно прямо к пабу подъехать, под видом посетителей, и так считать. Но это без всякой слежки и наблюдения. Ну и еще можно в пустом здании засесть где-то за нами, благо уже за нашим забором начинается заброшенный район, но оттуда ничего не разглядишь, вся активность только с фасада заметна.
Тогда как их отследить?
Придется будить Милу. А Саню вообще-то просто пора будить, пусть начинает осматривать нашу половину здания, а потом встает на охрану и оборону вверенного объекта. Хватит дрыхнуть.
Поднялся наверх, подолбил Сане в дверь, дождался, пока он ее откроет.
– Вставай, о великий, тебя ждут великие же дела, – объявил я чуть злорадно, глядя на его заспанную рожу. – Список дел приложить или сам помнишь?
– Я помню. – Он зевнул в ширь невероятную, аж сустав щелкнул, прикрыв рот ладонью.
– Тогда действуй.
Мила, оказывается, проснулась от стука в Санину дверь и сейчас кошкой потягивалась в кровати.
– Дорогая, у меня для тебя задание. – Я присел рядом и положил руку ей на бедро.
– Рассказывай. – Она вновь потянулась.
– Надо время от времени вот в этот прицел, – я достал из сумки покрытый рунами «уивер», – осматривать окна в домах напротив.
– Думаешь, оттуда за нами следят?
Умница какая!
– Очень возможно. Если увидишь чьи-то ауры, зависшие у окна, то очень может быть.
– Может быть, просто бабушка с чаем, которая любит смотреть на улицу. – Мила рывком уселась, скрестив ноги и положив руки на колени. – Для моей бабули это было главным развлечением.
– Бабушку ты разглядишь, она открыто сидеть будет. А небабушки, скорее всего, занавески прикроют и будут наблюдать через щель.
– Ну-у… согласна, да.
Я встал с кровати, полез в письменный стол и выудил оттуда десятикратный монокуляр «вортекс соло» с наклеенными на обрезиненный корпус рунами. Не самый удачный наш эксперимент, ауры он видит хуже, чем обычный прицел. Тут вся хитрость в соосности рун и фокуса прибора, поэтому и не получается делать чародейскую оптику из призматических биноклей. В прицеле руны встают вокруг оси идеально, а в монокуляре пришлось подгонять – и все равно результат так себе. Зато он, правда, очень компактный.
Кстати, а если попробовать прицел затягивать в толстую полиэтиленовую пленку как-то, руны при стрельбе перестанут вылетать? Надо попробовать, к слову… если время будет, то сегодня вечером и попробую. А если не будет, то в другой раз, не к спеху.
– Ладно, еще раз повторюсь: сиди дома безвылазно. Может быть, шум с чердака услышишь, это Хмель будет в перегородке дверь пробивать, на всякий случай, так что не удивляйся. Он предупредит.
– Хорошо. Целуй. – Она раскинула руки для объятий.
Обнял, поцеловал. Губы у нее тонкие, как и вся она, как и черты лица, но теплые и нежные.
– Береги себя, кругом враги, – напутствовал я ее и вышел из квартиры.
Ну и где звонок от Мстислава? Может, черт с ним, просто поехать в штаб резерва? Если даже его нет, то хоть машину осмотрю, что там ремонтировать-то надо, выясню.
Тут телефон зазвонил, я схватил трубку. Мстислав.
– Подъезжай в штаб.
– Один или людей брать?
– Пока один.
– Есть.
Дмитрий… нет, Дмитрий пусть с Платоном будет, так спокойней. Оделся, поднялся в магазин, проверил улицу в домофон – никаких подозрительных машин поблизости. Может быть, снайпер не поблизости, но этого мне не разглядеть. Положимся на амулет.