Хо-хо-хо! Или Дед Мороз по вызову
Шрифт:
— Я понимаю, молодость и все такое, — продолжает отчитывать меня завуч. — Но вы же должны помнить, что вы учитель. Вам разве не рассказывали о педагогической этике?
— Рассказывали, — я встаю и демонстративно натягиваю колготки. — Рассказывали, что нельзя унижать коллег. Так что, Яна Евгеньевна, не надо меня отчитывать, как преступницу.
Одергиваю юбку и демонстративно выхожу из учительской, хлопая дверью.
2
2
Музыка бухает уже полтора часа. Мы периодически, по
— Это форменное издевательство, — возмущается Наталья Ивановна — наша химичка, ставя на стол очередную найденную в туалете бутылку шампанского, — хорошо, что на этот раз полную. — Мало мне, что вместо того, чтобы сидеть за столом со своей семьей, хожу здесь цербером, так еще должна вылавливать этих малолетних алкашей.
— Себя вспомните, — улыбается Екатерина Анатольевна учитель английского языка, наверное, самая адекватная моя коллега, потому что довольно прогрессивно смотрит на вопросы воспитания и преподавания. Поэтому ее любят и родители, и дети, а победителей олимпиад различных уровней у нее больше всего по всей школе. — А молодежь сейчас не бедствует, — она вертит в руках бутылку недешевого напитка и снова ставит ее на стол. — Ирина Николаевна, вы у нас, как самый молодой специалист, сходите, пожалуйста, проверьте зал, а то они уже все равно что-нибудь да употребили… Не случилось бы чего.
Со вздохом выхожу из учительской под пристальным взглядом Яны Евгеньевны и обреченно ползу, еле передвигая уставшие ноги, в сторону актового зала. Вот так всегда… Я как в том фильме про Шурика: «Песчаный карьер! Я! Цементный завод. Я! Погрузка угля! Я! Уборка конюшен. Я! Крометого… Я! Да, подождите Вы гражданин, на Вас персональный наряд», и этот персональный наряд, и все остальные, достаются мне, только потому, что я первый год работаю в школе.
Неоновые вспышки ослепляют с порога, а грохочущая музыка оглушает так, что, кажется, сейчас голову разорвет на части.
— Ирина Николаевна, разрешите вас пригласить, — над ухом раздается знакомый голос, и передо мной появляется Попов. — Я думал, что вы сюда и не зайдете.
— Я была здесь пятнадцать минут назад, — я бросаю по сторонам взгляды, надеясь, что никто не обратит внимания, что ученик одиннадцатого класса стоит слишком близко ко мне.
— Так, рядом же Яна была, — хмыкает он и подхватывает меня за руку. — Приглашаю вас, — демонстративно кланяется, и мгновенно бухающую музыку сменяет легкая медленная композиция.
Его рука ложится мне на талию, и парень увлекает меня в поредевшие ряды танцующих. Я напряженно переставляю ноги, стараясь смотреть в сторону, а не на Попова, который все время, улыбаясь, не сводит с меня какого-то странного взгляда.
— Последний танец! — из колонок вырывается голос завуча, а я натыкаюсь на ее осуждающий взгляд и буквально отскакиваю от Попова. — Три минуты и закругляемся!
Когда я захожу в учительскую, там уже
— Ирочка, — елейным голоском обращается Наталья Ивановна. — Ты у нас девушка без семьи, без детей, — и я понимаю, что ничего хорошего этот голосок мне не сулит. — Проследи, пожалуйста, чтобы аппаратуру всю убрали и из школы ушли все.
— Я…
— Спасибо огромное, — не дает мне и слова сказать Яна Евгеньевна, которая тоже сразу перестала меня осуждать. — Гони их побыстрее по домам.
Дверь за ними закрывается, а я так и стою с открытым ртом, не зная, что в этой ситуации, можно сказать… Вообще-то, и говорить уже некому.
Устало сажусь за стол, прислушиваясь, как по коридору топают ученики, договариваясь о продолжении праздника.
— Ирина Николаевна, Ирина Николаевна! Там… — в учительскую врывается Тимофеев одноклассник Попова. — Там Колька с Серегой дерутся! — запыхавшись, сообщает парнишка.
— Где? — я вскакиваю и бегу за ним, развивая максимальную скорость и рисуя у себя в голове самые страшные картины происходящего.
— Они там в спортзале, — Тимофеев тычет пальцем в сторону спортивного зала и притормаживает. — Что-то там тихо… Может, уже поубивали друг друга.
Я, не тормозя, влетаю в открытые двери и останавливаюсь, стараясь хоть кого-то рассмотреть в тусклом свете уличных фонарей. За спиной захлопывается дверь, и я слышу щелчок замка. Разворачиваюсь и бросаюсь на преграду на пути к свободе.
— Выпустите меня отсюда! — я изо всей силы тарабаню в дверь, пытаясь вырваться из спортзала. — Попов, это уже не шутки!
В панике дергаю ручку, прислушиваясь к приглушенному шепоту за дверью.
— Ирина Николаевна, — голос Попова раздается совсем рядом. — С праздником вас! С Новым годом! А это наш вам подарок!
Громкий ржач и удаляющийся топот говорят о том, что выпускать меня никто не собирается. Я всхлипываю, продолжая обреченно стучать в дверь, надеясь, что меня кто-то услышит.
Медленная музыка раздается откуда-то из дальнего темного угла. Я резко оборачиваюсь и округлившимися глазами смотрю на приближающийся ко мне мужской силуэт, который плавно двигается в мою сторону, и я в ужасе вжимаюсь в дверь.
— Стоять! — я выставляю вперед руку, когда незнакомец оказывается в метре от меня.
Я успеваю рассмотреть мускулистые обнаженные плечи, узкие бедра, длинные, стройные ноги, а на голове… шапка Деда Мороза.
Пока я в ступоре рассматриваю этот символ праздника, он тем временем оказывается около меня и кладет руки на мой магнит приключений, начиная под музыку тереться об меня своим хозяйством, затянутым в блестящие стринги.
— Да ты че? — реву я, как раненный бизон, отталкиваю этого голого Дедушку и срываюсь на бег.
Сбрасываю туфли, потому что с каждым шагом становится все тяжелее сматываться от неожиданных приключений. И было бы странно, если бы у меня получилось убежать… Совсем ожидаемо я цепляюсь за что-то и носом лечу вперед, судорожно размахивая руками.