Хочешь мою жизнь?
Шрифт:
– Тогда неси обед, и больше меня не беспокой.
Он удалился, чуть поклонившись, а я стала методом «тыка» изучать трофейную технику. Ну, миллион обезьян, если будут долго молотить по клавишам… здесь было даже проще. Включила почти с первой попытки, некоторое время рассматривала экран, потом ткнула в знак, предположительно обозначающий сеть, не угадала… Несколько попыток – и удача! Всегалактическая сеть здесь есть, имя я знаю: «Сеть, сеть, а кто я такая – Лийлайна с Венги?». А что это, вообще, за государство?
Неожиданно срабатывает какая-то заначка в памяти,
Ну, хорошо, а внутри этого самого дома – Старшая госпожа, Старшая хозяйка… а дальше непонятно. Титулы или должности звучат солидно. Видимо, остальные женщины им подчиняются. А мужчины… мужчины подчиняются вообще всем подряд. В смысле, женщинам. Зато вот этот мужчина – мой личный. Потом разберусь, на каком основании он принадлежит мне.
Голова все равно болит. То ли слишком много знаний я в ней расшевелила, то ли моя девица особенно думать не любила, вот мозги и перенапряглись с непривычки…
Наугад ввожу имя Лийлайна и «какой Дом», и попадаю в цель! Дом Сто четырнадцатый, Старшая госпожа! Ничего себе! Повезло, наверное.
Ввожу эти слова – «Старшая госпожа» - и пытаюсь понять, что и как. Ничего себе еще раз… она действительно управляет Домом, получается. С одной стороны, хорошо – сама себе указ, с другой стороны – вот эта соплюшка, которая так весело развлекается? Ну, может способности от возраста не зависят, но что-то сомневаюсь я сильно. Ладно, значит, не буду сильно отличаться умственными способностями от настоящей Лийлайны. Тем более, что тут и там проскальзывают намеки на не совсем адекватное поведение хозяйки этого тела – вроде, и проблемы с алкоголем, и с этим вейдже, и жестокое обращение с мужчинами. Понятно, почему этот мужчина-раб так быстро исполнял мои приказы – боялся. Весело. Так мне нужно поддерживать ее имидж, или, все же, исправлять?
Эти поиски информации были настолько увлекательными, что я только краем глаза отметила мальчишек, именно мальчишек, не мужчин или юношей, которые под руководством Кейлина принесли тарелки, расставили их на столе, и тихо исчезли за дверью. Кейлин замер около выхода, ожидая дальнейших указаний.
Я оглядела принесенное: тарелка с супом, что-то мясное, тарелка с гарниром, кажется, овощным, салат, булочки, кувшин чего-то черного – кофе, что ли? Ну, вроде, они все предусмотрели.
– Ты можешь идти, - говорю мужчине, который, кажется, облегченно выдыхает. – Потом уберешь.
Глава 3
Кейлин - чуть раньше описываемых событий... и после
Кэйлин внутренне дрожал, и ничего не мог с собой поделать: он совершенно не представлял, в каком состоянии госпожа Лийлайна вернется с вечеринки. То, что она будет нетрезвой – ясно, он другого и не ждал, но в каком настроении… Она может быть и в почти игривом – тогда только выполняй беспрекословно
С некоторых пор он бы предпочел, чтобы его усыпили. Просто иначе он не был уверен, что не протянет госпоже бокал с ядом. А после этого, даже после его мучительной смерти, Матерь Всего Сущего не возьмет его к себе – он будет убийцей, убийцей своей госпожи. Или нужно было сделать это еще раньше, до того, как госпожа, будучи однажды в очень плохом настроении, продала Никкейя в бордель. Его чистого нежного мальчика – в бордель, только потому, что у нее в очередной раз болела голова, а наложник недостаточно быстро выполнил ее приказы.
Кейлин падал на колени, пытался объяснить, что Никки сегодня плохо себя чувствует, он накануне умудрился отравиться, и всю ночь его тошнило, но госпожа не собиралась никого слушать. Подумаешь, она заменит одного наложника другим – Ник ей почему-то сразу не понравился, поэтому нужен был только повод. А, может, она даже и не думала ни о чем, просто распорядилась – и все.
Кейлин бы сам добровольно пошел в бордель, чтобы защитить своего нижнего, но госпожа решений не меняет. К тому же, он был ей гораздо больше полезен, чем смазливый мальчишка, каких полгарема.
Убить ее надо было именно тогда, а что сейчас? Он никому не поможет, а хуже уже не будет. Просто он ее и ненавидел, и боялся, и трусость заставляла его прятать эту ненависть в своих глазах.
Начиная со вчерашнего дня, ему необъяснимо повезло – госпожа прилетела с вечеринки, на которую она его не взяла, к его великому счастью, прилетела в совершенно невменяемом состоянии, но не стала отрываться на любимом наложнике, а практически сразу заснула. Он только успел довести ее до кровати и раздеть. Он даже сам поспать успел до того, как привычно встал на колени, ожидая ее пробуждения.
И сегодня, после пробуждения, госпожа была очень зла, что неудивительно, но не ударила его, а только отдавала приказы голосом с плохо сдерживаемой яростью, от которой у него внутри все снова сжималось от страха.
«Ненавижу», - привычно прошептал он про себя, но так же привычно принес воды и отвар, который прекрасно снимал симптомы похмелья.
Хотя очень странно, что он в этот раз, неожиданно для себя, посочувствовал госпоже, увидев, как она еле заметно морщится от головной боли.
Проклятье, он бы служил хозяйке и телом для битья, для снятия ее плохого настроения, и подавал бы ей отвар, и сносил бы раздражение, если бы… если бы не было всего этого прошлого, если бы она относилась к нему хоть чуть-чуть человечнее.
Может, потому, что он помнил свою счастливую жизнь до этого, он ненавидел жизнь сегодняшнюю?
Его Дом был не слишком богат, но и не бедствовал, у него была очень хорошая родословная, и мать уже собиралась заключить договор о том, что его возьмет мужем одна госпожа, которой он нравился, а ему самому эта девушка нравилась безумно, он мечтал и почти бредил этой свадьбой.