Хочу домой
Шрифт:
— Давай быстрее.
— Прикладываю все силы. Должны успеть.
— Должны?!
За угол коридора схватилась металлическая клешня. Автоматон подтянулся, волоча останки ног по стальному полу. В темноте погибшего броненосца горела пара объективов. Механизм посмотрел на агента и загудел. У него явно повредило печь, и теперь воздух хлопками выходил из трубы. Вторую руку расплавило магической атакой, и автоматон передвигался по отсекам только на одной.
— Черт… — Дюк поудобнее перехватил левой рукой пистолет и прицелился.
Механизм подтянулся, приблизившись на метр. Загремел кольт. Каждое попадание выбивало сноп искр из лицевой пластины автоматона, но он не останавливался. Клешня схватила и погнула трубы, тянущиеся на верхнюю палубу. Осталось четыре метра, когда руки Дюка затряслись.
— Готово, — раздался щелчок.
Агент навалился на дверь, падая внутрь. В коридоре заскрипел металл — автоматон схватился за косяк двери. Дюк вскочил на ноги и с силой захлопнул тяжелые ставни. Клешня соскользнула, оставив царапины на толстой стали.
***
Дюк стоял в большой и темной комнате. Линзы давно срослись с глазами и теперь подсвечивали окружение как днем пыльный стол, ящики и шкафы набитые книгами. Множество стоек с механическими устройствами. Отдельно стояли сферы из темного металла и полуразобранный куб.
Дюк осторожно нагнулся проверяя пол на ловушки. Дверь ударили, но она даже не дрогнула. Агент понял, что заперт в ловушке и начал искать выход. Он пододвинул стол, чтобы забраться к вентиляционному отверстию, и замер. Посреди мелких инструментов лежали чертежи автоматона. Только гражданской версии, без пневматической пушки.
— На кой черт им это на военном корабле?
— Пользователь, у нас на военных базах есть гражданский персонал.
Чернила размазались местами, кто-то чертил здесь вручную. Самыеи примечательные части — сферы — служили источником пара. Агент умел видеть ценную информацию. Он собирал механизмы, чертежи и книги в кольцо. К вентиляции вел толстый провод с обратной стороны, когда-то питавший защиту комнаты. Глухие удары стали активнее. Автоматон пытался прорваться с рвением бездушной машины.
— Удачи, — Дюк выбил решетку и полез внутрь, кашляя и чихая. Пришлось повязать тряпку на лицо, чтобы не задохнуться от пыли. Рука болела из-за ожога и ее пришлось обработать.
Вентиляция ломалась в нескольких местах, заставляя лезть выше по этажам, пока Дюк не дополз до рабочей каюты одного из офицеров. Мебель из дерева, карты на стенах и шкафы с книгами. Но места на военном корабле все равно мало. Агент мог свободно сделать пару шагов, прежде чем упереться в стену или стол.
В тумбочке нашлись измерительные приборы и мешок золотых монет. Часы на цепочке противно скрипели на кровати. Их залила вода во время боя, капавшая из трубы у потолка, повредив механизм.
Корпус заскрипел, когда Дюк вышел в коридор. На полу лежали останки моряков, получившие удар током. Пара имперцев несла караул у двери. За ней находился корабельный мостик. Смотровые стекла разбились, и в помещении гулял ветер. Агент успел просунуть голову в проем двери, когда раздался выстрел и пуля выбила искры из дверного косяка.
— Черт! — Дюк стукнул себя по лбу, прячась за стеной. Он поражался своей глупости и неосмотрительности.
— Имплант, ты плохо на меня влияешь! — агенту сложно признавать свои ошибки.
— Нет, просто вы устали.
— Сколько их там?
— Двадцать три, живой — один.
— Повезло, — Дюк увидел размытое фото стрелявшего: некто сидел, прикрывшись штурвалом.
— Эй, там! Сдавайся!
— Хутта… ре, ре варе… — имперец сильно хрипел. С мостика послышался влажный кашель.
— Пользователь, я слышу легочную недостаточность.
Дюк достал светошумовую гранату, выдернул чеку, выждал секунду и бросил. Прогремел взрыв. Никто не стрелял. Имперец прикрылся целой чем? бросив пневматический пистолет. Половину его коричневого лица покрывали волдыри. Короткие чёрные волосы и белый китель местами обгорели.
— Состояние?
— Тяжелое. Ожоги третей степени, переломы, возможно внутреннее кровотечение.
Имперец поднял голову, посмотрев агенту в глаза. Чистая ненависть. Дрожащей рукой он достал длинный свисток и дунул в него.
— Сигнал? Но кому, — у Дюка зашевелились волосы, когда со дна корабля раздался скрежет металла, — Сволочь!
Агент вонзил стилет в шею офицера. Кожа гнила, глаза сдулись и провалились в глазницы. На шее остался еле заметный выжженный круг, похожий на татуировку. Слишком знакомую, чтобы это было совпадением. Из ослабевшей руки офицера выпал свисток и покатился по полу. Дюк обыскал китель, прихватив пакет документов перевязанных вместе с письмами. Карты на стенах, маршруты — все пришлось фотографировать, чтобы потом разглядеть. Скрежет приближался.
Установив клеймор у двери, агент вышел из рубки на улицу. С наблюдательной площадки открывался вид на поле боя, линии окопов и позиции артиллерийских батарей. Зацепив веревку с карабином за перила, Дюк осторожна полез вниз. В рубке глухо взорвалась мина. Струйка черного дыма поднялась в серое небо.
Глава 10 Вкус крови мага
Агент висел на середине верёвки, когда автоматон вылез на смотровую площадку. Дюк чувствовал, как горела рука, как ныли мышцы, как он не может спускаться быстрее. А вокруг выл ветер, принося запах соленых волн. На разрушенной рубке заскрипели металлические суставы.
Механизму потребовалось время, прежде чем он нашел спускающегося агента. Лицевая пластина автоматона полностью сломалась, оголив внутренние механизмы, соединённые паутиной трубок и проводов. Один из объективов тревожно мигал, пока фокусирующая линза поймала агента в объектив. Автоматон вытянул руку, чтобы клешней с парой целых пальцев подцепить висевшую веревку.
— А ну брось! Плохой робот! — под агентом оставалось пять метров свободного падения до стальной палубы броненосца.
Дюк сжал челюсть и приспустил веревку, быстро падая. Только перед самой палубой он затормозил, обхватив ее ногами, из-за чего упал на бок. Послышался хруст. Резкая боль охватила руку агента, и он закричал. Боль была такой сильной, что Дюк выплюнул накопившуюся слюну на палубу. Автоматон же наверху подполз к стальному корпусу рубки и, вонзив клешню, полетел на палубу, царапая броню как нож консервную банку.