Хочу ее

Яблонская Альбина

Потому и не спала с ним ни разу. Не отдалась ему. Порой мне казалось, что я к Максу чувствую больше привязанности, чем к бойфренду. Хотя со сводным братом меня связывал только брак — союз наших родителей. Которые погибли в автокатастрофе много лет назад.

Мамы не стало очень рано. Я ее почти не помнила. Знала только, что она была доброй, ласковой, любила меня больше жизни. Так говорил отец. Сам он был не менее прекрасным человеком. Обычный школьный учитель русского языка. Филолог по образованию. Когда мама заболела, ему пришлось найти работу с более высоким доходом.

Так он попал в Академию МВД — стал преподавателем графологии для будущих блюстителей закона. И там же он нашел свою вторую жену. Спустя год после того, как овдовел. С ней моего папу познакомил студент. Добрый, светлый и очень ответственный парень по имени Максим.

Макс Добрынин. Это он свел свою мать с моим отцом. И они поженились.

А мы с Максимом стали братом и сестрой.

Мне было восемь. Ему — восемнадцать. Такая большая разница. Я его тогда не восприняла как брата, как равного. Для меня он был взрослым мужчиной, просто дядей с белоснежной улыбкой. Когда он был дома, я чувствовала неловкость, даже страх. Не знала, как себя вести. А когда привыкла, что он рядом — когда у меня самой началось стремительное взросление с гормональным взрывом — я в него влюбилась.

Просто влюбилась как девчонка. Я и была тогда девчонкой. Наивной, глупой, неопытной. Не знала жизни и просто мечтала. Витала в облаках.

Я грезила мыслью о том, что вырасту. И мы тоже поженимся, как мачеха и отец. Он был таким красивым, таким взрослым, таким близким и надежным. Я не видела себя ни с кем, кроме него. Хотя и никогда не говорила об этом открыто. Само собой, я боялась об этом рассказать хоть кому-то. Даже ему.

Особенно ему.

Я ждала, когда вырасту окончательно. Когда мне исполнится восемнадцать, чтобы стать его невестой.

Но когда это произошло, когда я повзрослела и стала совершеннолетней… я вдруг осознала, что это невозможно. Это тупик и ошибка. Нам с ним никогда не быть вместе. А с уходом из жизни папы Макс заменил мне всю родню. Он стал мне как отец, как настоящий старший брат, который всегда рядом и всегда поддержит.

А затем появился Никита. Он стал моим первым бойфрендом. Превратил меня из деревенской недотроги во взрослую девушку, которая знала, как вести себя с парнем. И это стало разделять нас с Максимом подобно пропасти.

Он невзлюбил Шептицкого практически сразу. Порой между ними случались словесные перепалки. Однажды брат даже позвонил Никите и сказал, что если он еще раз увидит на моих щеках хоть одну слезинку — он отрежет ему яйца.

Я об этом не знала. Только удивилась тому, насколько шелковым стал мой парень на следующий день. Но это был не последний раз, когда мы ссорились. Расставались на какое-то время, брали паузу в отношениях.

Больше такого не будет — с меня довольно. После инцидента с его отцом мне даже слышать фамилию "Шептицкие" было противно. Не хотела иметь с ними ничего общего. Хотя Ольга мне понравилась, довольно приятная женщина, зря Владлен так поступает с ней. Я бы на ее месте не простила измены.

Не прощу и на своем.

— Алло, — взяла я трубку, когда мне позвонил неизвестный номер. Раньше эти цифры были подписаны в контактах как "Любимый". Теперь же я стерла это недоразумение из телефонной книги. — Да, Никита. Привет.

— Выходи, я подвалил уже. Жду тебя внизу. Надеюсь, ты при параде?

— Ага, — выдохнула я, развязывая узел на переднике. — Сейчас выйду. Не глуши мотор.

Я решила отпраздновать наше расставание ужином. Приготовила жаркое, почти закончила салат. Осталось только стол накрыть скатертью, расставить посуду, приборы и… отмечать.

Вот только Никиты на этом ужине не будет.

Спустившись вниз и выйдя из подъезда, я увидела машину. Черный внедорожник на больших крутых колесах. Из окон валит дым и громкая музыка. Басы так сильно колыхают воздух, что на нижних этажах дрожат стекла. Люди выглядывали в окна, чтобы посмотреть на нарушителя спокойствия. Но на таких не жалуются — только смотрят и скрипят зубами.

Мажоры. Что с них взять?

Но сегодня моих соседей ждало развлечение.

— Привет, малышка, — полез он ко мне целоваться. Стоял возле машины, но я видела, что в салоне есть люди.

— Что за девка?

На заднем диване два парня обнимали незнакомку. Дымили сигаретами, обнявшись как лучшие друзья. Но вот друзья ли? Больше походило на оргию.

— Махнем на вечеринку? — Никита обнял меня за талию и смотрел в мои холодные глаза. В них не было ни капли взаимности. — Я тут корешей своих взял. И… — достал он из кармана упаковку презервативов, — мы можем с тобой замутить что-то интересное. Я вот и патронов припас. Готов отстреляться по полной.

— Сегодня не стрелял еще?

— Ну что ты… — мотал он подбородком. — Конечно нет. Я берегу себя для моей девочки. Ты ведь тоже себя бережешь, не так ли?

— Что за шалава? — повторила я свой вопрос. — Кто она такая и почему в твоей машине?

— А, это просто подруга кента моего. Не знаю, как звать. Мы с ней не знакомы, первый раз сегодня видимся. А что? Если ревнуешь, то знай — я думаю только о тебе.

Никита хотел поцеловать меня, но промахнулся. Я увернулась от его прокуренных губ и снова глянула на девку в машине.

— Мне она кажется знакомой. Где я могла ее видеть, как ты думаешь?

— Ну…

— Это та, с которой ты на Бали катался месяц назад? Или та, с которой зажимался на прошлых выходных в загородном коттедже?

Он на несколько секунд замер.

Лицо побледнело, улыбка сползла и стала походить на гримасу боли. Мой парень понимал, что я все знаю. И юлить бессмысленно. Я все узнала, Влад мне рассказал. И шансов отовраться — ноль.

— Блядь! — психанул мой бывший и бахнул по капоту кулаком. — Сука! Чертов ублюдок! Как же я зол на него! Ну как так можно было сделать?! Зачем?!