Хочу просто выжить!
Шрифт:
Все одобрительно зашумели, захлопали. А Катиш выскочила вперед и закричала:
— А я вам что говорила! Придет высокий чужой человек не нашего племени и победит в борьбе за общую свободу. Вот он — наш Алексей, Алеша!
И все еще больше закричали, затопали, засвистели, соглашаясь с ней.
Алексей смутился:
— Не делайте из меня идола. Я простой человек. К тому же победой со змеем обязан не только своим силам, но и поддержкой всех, кто был со мной рядом и в первую очередь Шону, моему другу и соратнику. Это с его участием совершилось всё то, чему вы сейчас радуетесь. А еще приветствие и моей любимой жене Вере, которая мужественно вела себя в плену и оказала неоценимую услугу. И Хош из племени нАми и другие жители в землях и кентавров, и даже змеев. Я уж не говорю о большой помощи нагини Ингуль и служанки Суры. В общем, только все вместе мы смогли победить зло. И в этом наша сила.
Прошла неделя проживания Алексея с Верой в гостях у Ёха и Катиш. За это время они освоились и в то же время думали с Шоном, как добраться до его земель. Теперь, после их возвращения, они хотели этого всё больше. Они понимали, что здесь тоже могут жить, но это не их племя, им нужны были такие же люди, как они. К тому же Шону обещали помочь в постройке плавстредства, в виде примитивного корабля для дальнего плаванья.
Ёх обещал им любую помощь, а старейшины выделили лес для постройки, который был доставлен рекой на верфь, где делались лодки. По рисункам и чертежам Шона уже строился корабль с большими парусами.
— Он должен быть устойчивым и наполняться ветром, если мы хотим добраться до моих земель, — говорил Шон мастерам гриферам, когда те советовали ему делать меньше осадку, мол, будет цеплять дно реки.
— Он не для речного русла, — сердился Шон, — и не выдержит высокой волны.
Гриферы не понимали, зачем такая большая лодка нужна, ведь река и меньшее удерживает и не даст утонуть и при большой волне, по их мнению. Они не видели настоящего водного пространства до горизонта и не могли понять притязаний Шона. Но со временем сделали так, как тот велел, и вскоре перед Алексеем и Верой стояла настоящая древнерусская ладья, как видели они в кино или читали в книгах: широкие и высокие борта, большой косой парус и задранный нос в виде головы девы. По бортам лавки с крепкими уключинами, весла на два рядом сидящих гребца и на корме, под помостом с правилом, небольшое помещение для укрытия от дождя и волны. Длина ладьи была восемь метров, ширина три, а осадка на два в глубину.
— Это же русский струг, — ахала Вера.
— Вот видишь, — усмехался Алексей, глядя на восхищенное лицо жены, — здесь только начинается мореходство и судостроение. Я тоже кое-что посоветовал, все же инженер и кое-что помню. Например, про металлические заклепки и уключины, вместо деревянных, осмоление досок и утяжеление днища. А еще помещение под палубой для пассажиров и товара. Думаю, что с нами отправятся и купцы, чтобы наладить там торговые отношения. Пусть немного, но это первые заморские связи. В дальнейшем откроются и в тех землях посольства здешних племен, и начнется содружество всех живущих в этом мире. А мы будем первыми их представителями.
Вера сжимала руку мужа и восхищалась его умом и спокойствием. Теперь она верила, что вместе они выйдут победителями из любого испытания.
Отплытие назначили через неделю. За это время договорились с гриферами, желающими участвовать в походе гребцами, у нАми с купцами, которые готовы к посещению новых земель, с сетами о продовольствии и даже с кентаврами о возможном посольстве и поставках своего товара. Сейчас же их представитель из купцов нами, кроме своего товара из ценных камней и драгоценностей, вез кожи, шелка, изделия из кости и змеиные яды для приготовления лекарств. Построенная ладья выдерживала много тонн груза, но Шон был осторожен и велел не перегружать ладью.
— Еще надо учитывать и вес самих людей и продовольствия. Ведь там негде пришвартоваться, — усмехался он, глядя в вопрошающие лица гриферов, — Там только вода. И при том соленая. Нужен запас и питьевой.
Приготовления были закончены и уже завтра они должны отправиться в путешествие. Загруженная и опробованная по реке ладья, стояла у причала и вокруг нее толпились любопытствующие взрослые и дети. Всем хотелось посмотреть на чудо, которое выросло у них на глазах. Такую лодку они еще не видели. Трапы были убраны после того, как её посетили старейшины гриферов и представители из племен нами и сетов. Они также ахали и с восторгом осматривали новое плавстредство и даже завидовали. Алексей рассказал им, что такие корабли нужны только на большой воде, а вот для них он нарисовал такие же, только с плоским дном, для плаванья по рекам.
— Они называются ушкуйками, — улыбался он, глядя на заинтересованных рыбаков, — Эти лодки больше ваших и стремительнее в воде. Так что можете ловить рыбу и перевозить больше грузов. Стройте сами и предлагайте другим. Скоро эти и другие лодки вам понадобятся. Это вам подарок от нас с Шоном за ваше участие и помощь.
Корабль с двадцатью участникам отплывал рано утром, но уже на пирсе нельзя было протолкнуться. Казалось, что все население племени вышло провожать путешественников в дальний нелегкий путь.
Ёх крепко обнял своих новых друзей по очереди, а Катиш даже всплакнула. И многие женщины вытирали глаза, провожая мужей и сынов в неизвестный поход. Стоявшие на берегу, еще долго махали и кричали вслед уплывавшему кораблю.
Через трое суток ладья покинула устье реки и вышла в открытое море.
Г л а в а 30
Все участники похода были ошарашены огромным водным пространством. Даже привыкшие к разливу своей реки, когда берега едва виднелись, здесь же рыбаки, сидевшие у весел, сразу же почувствовали, что тут не речная волна. Эта была гораздо сильнее и выше, и требовалось определенное усилие и сноровка. Сначала было трудно и неловко, ладья дергалась, тормозилась, но вскоре выправилась и пошла под парусами. Мачт было две, и прямые паруса надулись ветром. Стоящие на корме вахтенные держали правило крепко в руках. Они ориентировались по солнцу, как и советовал Шон. Он был опытным моряком и знал всё о течениях. Кроме того, выйдя в море, он как-то воспрял духом и даже помолодел. Здесь была его стихия, и путь к его родной земле, к дому. Помогая в выборе направления, он был постоянно в работе: то показывал, как надо ставить паруса, то как грести веслами, то где находиться пассажирам, чтобы волны не мочили их одежду.
В первое время Вера не только страдала от мокрой одежды, она еще и плохо переносила качку. Её тошнило, и она слабела. Пристроив в помещение на дне ладьи, Алексей ухаживал за женой и был рядом. Он волновался, как за её здоровье, так и за здоровье их ребенка, о котором ему сообщила Вера перед самым отплытием. Вначале Алексей растерялся, он не ожидал такого подарка, хотя и очень хотел, и предлагал остаться и родить среди гриферов, не подвергая себя и дитя опасности путешествия. Но Вера уговорила его, убедив, что ребенок еще так мал и ей не будет пока мешать в работе. И что он должен родиться уже на своей земле.
— Пойми, — заверяла она мужа, — пока его нет, пока он во мне и ему ничего не грозит. А если рожать здесь, то, как потом? Везти его такого кроху в море? И где нам здесь жить? Опять у Ёха? Что ты будешь делать, чем зарабатывать на жизнь?
Вопросов было много и в конце концов, Алексей согласился, да и Шон её поддержал, убеждая его, что Вера сможет перенести поход. А теперь он не отходил от мучавшейся от качки жены. Шон убеждал друга, что скоро она привыкнет, что организм адаптируется и ему незачем так волноваться.