Хочу просто выжить!

Лазарева Элеонора

— Твоя жена молодая сильная женщина, — с улыбкой хлопал он его по плечу, — вот увидишь, скоро поправится и будет ещё подгонять нас, мужиков.

Так и получилось. На третьи сутки после выхода в море, у Веры всё стабилизировалось и уже начала выходить на качающуюся палубу. Она с удовольствием смотрела вокруг и наслаждалась соленым морским воздухом и жарким солнцем.

— Всегда хотелось побывать на море, — смеялась она, глядя в ласковые глаза мужа, — Вот и случилось, только не в нашем мире. Там мне было недосуг. А ты бывал?

— Бывал, в студенческие времена. Ездили на Балтику, когда еще можно было.

Они стояли и смотрели на волны, качающие ладью, и радовались новым чувствам и новым впечатлениям. Даже в этом они были едины. Впереди их ждала другая жизнь, и они были к ней готовы.

Прошла

неделя их трудного плаванья. Уже подходили к концу их запасы продовольствия и главное воды. К тому же начались ветра и портилась погода. Волны захлестывали через борта, и приходилось часто вычерпывать её со дна. Все помогали и все были молчаливы, понимая, что истерикой делу не поможешь. Шон был угрюм и зол и на вопросы не отвечал, только огрызался. Алексей понял, что тот не знает, куда им плыть, поэтому плыли просто по наитию, куда волна вынесет. Вера вновь начала страдать от качки, но уже в меньшей степени, просто от холода и мокрой погоды: некуда было ни спрятаться, ни согреться. Они изредка разводили в большом металлическом чане огонь для готовки тем и грелись и сушились. Ветер разносил искры, и они боялись пожара или задувал и гасил пламя. Все устали не только от тяжелого перехода, но и от неизвестности. Они находились в пути уже больше двух недель, а впереди было неясно, куда идти, куда пристать, чтобы пополнить хотя бы запасы пресной воды. Остатки её, в основном отдавали гребцам и Вере. Страдали все. И когда впередсмотрящий, прокричал с мачты, на которую время от времени кто-то влезал, что впереди земля, то все закричали от радости. Темная полоса уже виделась и остальным на ладье. Сильная приливная волна протащила их к берегу и, сбросив на песок, отхлынула. Мужчины соскочили в воду и протащили корабль еще немного вперед, чтобы закрепить от следующей волны, сбросив к тому же якорь. На небольшой лодке, которая была в комплекте, перевезли Веру и бурдюки под воду. Девушка впервые за много дней встала на твердую землю и даже заплакала. Она качнулась и прошла по песку нетвердым шагом. Алексей поддерживал её и улыбался.

— Ну, вот, опять слезы. Всё получилось. Мы уже на земле и пока не разведаем где мы, можешь отдохнуть.

Вскоре на берегу были развернуты палатки и уже готовился ужин. Рыбаки нашли родник и заполнили бурдюки водой. Кроме всего, они увидели, что вдали темнелся лес, а песчаный берег переходил в поле с высокими травами. Было тихо и тепло, пели полевые птицы, летали насекомые. Всё говорило о том, что это был не остров, как думали вначале, это была уже суша, материк, другая земля. Но та ли, к которой так стремился Шон, пока не знал никто. Разведку отложили на утро, а сейчас поужинав, все легли спать в палатках, наконец, не на качающейся мокрой палубе, а на твердой поверхности. Снаружи остались лишь сторожа, поддерживать огонь, перед которым сушились промокшие от морской воды вещи. Вера спокойно спала на плече мужа и уже совсем не боялась ни шторма, ни волны, ни унизительной тошноты, которая преследовала её всё это время. Хотя, как медик, она понимала, что это происходит и от беременности. И всё же твердая земля сейчас была для неё островком безопасности и хорошего самочувствия. Тем более что рядом её муж, любимый мужчина, сильный и нежный.

Проснувшись утром, она встала и прошла к спящему у костра рыбаку, толкнув его в плечо.

— Иди, поспи, — улыбнулась она, глядя в испуганные сонные глаза стража, — я подежурю и начну готовить завтрак.

Тот зевнул, качнул головой согласием и перебрался в палатку к храпевшим рыбакам, а Вера сходила по надобности и, умывшись, начала хлопотать у костра, заваривая кашу с оставшейся солониной. К моменту готового завтрака, уже все поднялись, и началась обычная утренняя суета.

— Думаю, что надо разделиться на два отряда, — начал Шон, после чая, принимая главенство, — один пойдет со мной в разведку, второй идет на охоту и помогает Вере в сборе хвороста. Как мы видели, недалеко лес, думаю, что там можно нарубить и дров. А еще море. Ловите рыбу, хотя она уже крайне надоела, но если не будет дичи, то и это пока сойдет. Мы вернемся к вечеру. Постараемся пройти как можно дальше, не углубляясь, только по берегу. Посмотрим, и может быть кто-то и встретится

из местного населения.

— Было бы неплохо, — хмыкнул один из купцов нАми, — а то уж всякому терпению подходит конец.

— Вы знали, на что шли, — сурово посмотрел на него Шон, — и теперь набирайтесь терпения. Судя по природе, я вспоминаю эти земли. Возможно, мы уже даже и приплыли. Разведка покажет.

— Хотелось бы, — смутился купец.

Он выразил мнение многих, потому что устали все. Море вымотало и пассажиров и даже рыбаков, привыкших, казалось к воде, но не к таким долгим переходам. При том соль разъедала кожу лица и рук, и кровавые мозоли были у всех, даже у купцов, менявших гребцов на веслах.

Вера поцеловала Алексея и обязала его вернуться и не кидаться в неведомое.

— Знаю тебя, — ворчала она, собирая мужа в поход, — будешь «впереди на лихом коне». Побереги себя для нас. Обещаешь?

— Обещаю, — улыбался тот и целовал встревоженное лицо жены и гладил её по животу, — И тебе, сынок, тоже.

— А может это девочка, — улыбнулась Вера.

— Тогда дочка, — обнял он девушку, прижав к себе, — Береги себя. Обещаешь?

— И я обещаю, — кивала жена, прижимаясь к теплому телу мужа.

Мужчины разделились на две группы, и ушли в разные стороны. Одна, под руководством Шона пошла по берегу, другая отправилась через поле в лес. И вскоре та и другая скрылись с глаз. У лагеря остались двое купцов, грифер рыбак и Вера. Мужчины направились к ладье, чтобы проверить её и товар и кроме всего поймать на мелководье рыбу для обеда. Вера разобрала вещи, постирала нижнее белье и свое и мужчин, которое скинули они после омовения от соленой воды, и принялась готовить обед из рыбы, что все-таки удалось поймать умелым рыбакам. Из остатков муки сделала лепешки, и подсушила их на огне в большой жаровне. К этому времени вернулась группа, которая ходила в лес. Они принесли лесину для дров и пару тушек птиц.

— Мы расставили там еще силки для дичи, — сказал один из купцов, — Видели зайца и даже косулю. Так что сможем обеспечить себя мясом.

Вера видела, как оживились мужчины, как начали постепенно приходить в себя. И это было нормально, ведь испытание, которое они назначили сами, подходило к концу. Так она чувствовала и знала, что была права.

— Теперь дождемся Шона и мужа, — думала она, глядя на жующих и смеющихся мужчин, которые рассказывали свои впечатления о походе, — Что они скажут. Возможно, мы приехали.

Уже было достаточно темно, когда показалась группа Шона. Они были возбуждены и сразу же рассказали, что видели такой же парусник, но только далеко и поэтому не могли дать знать о себе.

— Это видимо большой остров, или полуостров, — говорил улыбающийся Шон, — так что мы должны завтра на ладье проплыть вдоль берега. Думаю, что уже близко поселения.

Он был взволнован и оживлен и все видели это. Они тоже обрадовались тому, что скоро их долгому путешествию придет конец. И утром, перебравшись на корабль, весело сели за весла и двинулись вдоль кромки берега. Пройдя путь до обеда, поняли, что были правы, определив, что причалили к полуострову. Вскоре обогнули его, и вошли в большую и тихую лагуну, и перед ними открылась великолепная картина порта с причалами, ладьями и лодками, а за ним просторные ангары и дома под черепичными крышами. Они были из камня и бревен в один два этажа, с полисадниками, садами и огородами. Виделись дымы над трубами и вдали на лугах паслись животные: коровы, козы и бараны. Здесь жили люди, а вот какие и что за племя, им вскоре предстояло узнать. И хотя Шон уверял их, что это его земля, но всё же все были настороже.

— Узнай поближе, — говорили ему, — здесь всё же не твой род и семья. Будь готов и к враждебному приему.

Он ещё ранее, высказался, что не узнает картину, что это не его город, и поэтому все были напряжены. Пока они вставали на рейде, местные уже плыли к ним. Впереди на большой лодке виднелись фигуры в полном воинском одеянии: латах, с оружием, пристегнутом к поясу. Подплыв ближе, один из них, видимо старший, закричал, сложив ладони у рта:

— Кто такие, и откуда плывете?

— Мы прибыли из далеких земель с добрыми намерениями, — крикнул Шон, — А это представители племен и купцы, налаживать торговые отношения.